ОТРЫВОК ДЛЯ ЗАТРАВКИ)))

blondinka1287 — 20.10.2011 Вот маленький отрывочек из книги, что готовится в АСТ. Иногда буду давать кое-то по чуточке.)))

Никогда в нашем доме не говорилось о такой штуке, как неравный брак. Правильно, царил советский винегрет: нет богатых, все бедные, практически никакой разницы в образах жизни, все живут в одинаковых домах, у всех одна и та же мебель (см. фильм “Ирония судьбы”). Про иную разницу — в уровнях образования, в социальном положении, начитанности интеллигентности и прочем - никогда не говорилось. Может быть, это и подразумевалось, но вслух никогда не произносилось...

Лишь однажды мать поразила меня: на даче за моей подругой – девочкой из интеллигентной семьи - сильно приударил местный простой парнишка. Буквально обрушил на девочку водопад своих чувств. Я радостно сообщила маме о том, что вот, мол, такие интересные дела происходят вокруг нас. Мама вдруг сморщилась, скривила рот и презрительно произнесла:

- - Ой, радости-то сколько! Да у него мать, наверное, официантка!

Я замерла, удивленная. Вроде как-то этого раньше не было — дворник, официант, уборщица - никакого презрения к этим людям я прежде не замечала у своих родителей. Или я просто именно не замечала? Мне было всего 12 лет...

Этот случай не заставил меня крепко задуматься над тем, как и с кем можно заводить близкие отношения. Хотя мама была права, но она выразила верную мысль в недопустимой и хамской манере. Тогда, в детстве, и подруги у меня были “из простых”, но я их часто любила не меньше, чем “сложных”. Правда, когда приходила к ним в гости, меня нередко неприятно поражали их быт, родители, бабушки: что-то было чужое и чуждое в образе жизни этих людей, в их укладе, разговорах, привычках. И даже во внешнем виде.

Но когда в свои 16 лет я встретила мальчика, который влюбился в меня, в моей голове не было ничего, кроме желания быть любимой и перестать чувствовать себя ничтожеством. А с мамой, помимо того коротенького разговора об “официантке”, мы больше никогда не вели бесед о той разнице между людьми, которая может сделать любой союз несчастным. Даже если есть любовь.

Итак, “пришла пора, она влюбилась”. Правда, чувство было переусложнено внтутренними моими заморочками подростка из... странной семьи, но, тем не менее, факт состоялся. Крылья, разумеется, сразу же выросли, мир показался намного более симпатичным, чем виделся доселе.

И было лето первой любви, и были первые свидания, страстные поцелуи, мечты о большем, ощущение праздника.

В конце лета я приехала к заболевшему любимому в гости. И случился шок... Его мама и папа…. Добродушная мама и молчаливый папа. Они были вежливы, позвали меня к столу чай пить. Мы с любимым молчали, а они неторопливо перебрасывались фразами. Безобидными, простыми, по поводу того, что бурчало радио, по поводу природы-погоды... Ничего особенного. Но я с ужасом поняла, что... не туда попала. Эти неплохие в сущности люди были чудовищно необразованны, не читали книг, их словарный запас был беден, как растительный мир пустыни. Они, очевидно, не знали очень многих вещей, которые для меня были на уровне букваря, у нас с ними не было практически ни единой общей темы для разговора. И, самое главное, я с ужасом представила себе их в кругу моей семьи и вообще — в своем кругу.

Уезжала от любимого я ужасно удрученной. Мне было грустно и плохо. Я не очень понимала, что происходит со мной. С одной стороны, я ругала себя за “снобизм”, а с другой отчаянно думала: а что же теперь делать? Ответ был бы очевиден для человека, воспитанного в духе понимания несовместимости некоторых вещей. В частности, в понимании того, что такое "мезальянс".

Ах, скажет читатель, сколько книг написано об этом, сколько фильмов снято! О том, как злые кастовые предрассудки рушили светлые чувства любви, как любовники гибли во имя своих чувств, не предавая любовь и отвергая тем самым предрассудки. Ну, да, искусство нас всегда ставило перед фактом: из-за “нехороших” предубеждений люди или гибнут, или, преодолевая эти предубеждения, побеждая, вопреки всему становятся счастливыми. Вместе.

А вот тут — стоп! Когда герои умерли, говорить не о чем — их уже нет. А вот счастливая жизнь после победы вызывает у меня много вопросов и сомнений. Как правило, на победном финале воссоединения любящих сердец заканчиваются и сказки, и драмы про любовников из разных социальных слоев. Что будет дальше, для публики не важно, главное, что любовь победила. Напрасное нелюбопытство!

В юные годы незнание подобной проблемы приводит к реальным драмам, которые со свадьбы лишь только начинаются.

Моя свадьба была более чем скромная, состоялась она дома, у родителей моего избранника. Мои мама с папой от организации торжества самоустранились. Не буду сейчас говорить, по каким причинам, потому что к теме это не имеет отношения. В общем, друзей пригласить я не могла, так как количество посадочных мест было ограничено. Была в основном родня со тороны жениха, а с моей — одна лишь подруга, родители и двое моих братьев с женами.

Это один из самых постыдных дней в моей жизни. По крайней мере, именно так он мне запомнился. Непонятные для меня люди — родственники мужа — со странными разговорами о предметах, совершенно неинтересных, типа результатов футбольных баталий, качества ливерной колбасы и стоимости крепдешина... Усиленное налегание на водочку: правда, этому я не очень удивлялась, ибо в моём моем доме наша доблестная “интеллигенция” в случае застолий тоже налегала на 40-градусную отнюдь не меньше. Но если после дозы алкоголя “наши” заводили политические пикейножилеточные дискуссии, то родню мужа (теперь уже мужа!) после выпитого тянуло на какие-то дурацкие, нередко пошлые анекдоты. Я краснела. Мой братец — будущий записной запойный алкоголик, но уже тогда крепко выпивающий, — в тот раз отчего-то удержал себя в руках и не напился. Зато с улыбочкой, молча, поливал собравшихся уничижительным взглядом, иногда презрительно подхмыкивая. Как бы забыть сей незабываемый день?

Потом началась семейная жизнь. “Как у всех, - твердила я себе. - Все нормально.” Поначалу “выручали?” гормоны: всегда хотелось целоваться, обниматься и всё прочее, близость была только в радость, а говорили больше о пустяках, поэтому было хорошо и весело.

Впрочем, нет, не очень порой было весело. Все-таки несовпадение наших с мужем “кругов” удручало. К его родителям нужно было периодически ездить в гости. О, какой мýкой это стало для меня! Но в 18 лет я не смела никоим образом нарушать сложившиеся правильные традиции. Мы ездили к ним, и всё то время, которое мы проводили у новых родственников, я думала о том, что жизнь повернулась ко мне самым самой неприятным для меня боком: я оказалась в среде совершенно чужих мне людей, с которыми у меня нет и не может быть ничего общего. “Как так случилось?” - спрашивала я себя, с тоской поглядывая на часы. - Ведь я сама все это сотворила... Где были мои мозги, мой ум?”? А ведь все было проще помидора: я просто я ни разу не задумывалась о таком понятии, как неравный брак, сиречь мезальянс. А не задумывалась потому, что мы жили в “бесклассовом” обществе, где все равны, потому никогда неродители, в том числе и мои, не объясняли своим детям, что нельзя менять “класс”, иначе сделаешь себя несчастным человеком, социальным инвалидом, который и не тут, и не там. Ведь в «бесклассовом» обществе такого нет и быть не может!...............

Сохранено