Отчёт о проделанной работе

glazova58 — 01.10.2023

Ребёнок позвонил в десять утра, негодник. Узнать, как дела, послушать, как всё прошло.
А я только к полуночи была дома и так устала, что не могла проникнуться событиями трёх дней моего отсутствия, сказала «выключи свет, пожалуйста» и провалилась в небытие. Даже не нажралась на ночь всякой дряни.

Взяла себя в руки, подняла себе веки и быстренько прошлась по маршруту так, чтобы и Главному Путешественнику было слышно, и не нужно было повторяться.

Итак, в поезде у нас был сосед «в последнюю минуту», когда мы уже радостно достали пижамы; с порога сказал, что не пьёт, не курит и матерно не ругается, едет в командировку, а не то что какие-то стрёмные пенсионерки, которые должны еле концы с концами сводить и убирать картошку на зиму, а не путешествовать зачем-то в Кинешму. И вообще просрали полимеры.

В этом месте я засунула беруши, натянула темные «очки» и отвернулась к стене; спала сладко, утром ворчливого мышонка уже не было, он исчез в Иваново, а нас встретило солнце, и улыбающаяся золотыми зубами женщина шла за нами, ласково направляя от вокзала к набережной, потому что мы постоянно намеревались уйти в какую-то даль светлую в обратном направлении.

В восемь утра номера уже были готовы, мы бросили рюкзаки и к обеду успели обойти городок, побывать в музее, где я сильно впечатлилась историей купца-благодетеля и благотворителя, владельца сахарных заводов на Украине и прочих пароходов, который приехал в эту глухомань с тремя красавицами-дочерьми и построил усадьбу, в которой развесил необыкновенную коллекцию картин, часть которых теперь в Эрмитаже и др., и поднял в Кинешме производство всего чего только можно было.
За это после революции его посадили в тюрьму, хотя он отдал свои заводы и особняки государству (а какие были варианты?), но потом Горький за него заступился, и Луначарский разрешил мужику пешком свалить в чем был.
Портрет купца висит теперь в галерее. И оторваться от него невозможно: такие глаза умные, такое лицо породистое, интеллектуал высшей пробы, куда там Чехову!
До сих он мне видится во влажных моих мечтаниях.

Городок милейший, гимназия дореволюционная выпустила пять Героев Советского Союза и до сих пор выпускает, и драмтеатр на Волгу смотрит, и частный сектор не убитый, мостовая тамошняя второй век доживает.

В обед покатили в Юрьевец, потому что это была юлькина часть маршрута, она собиралась там заночевать. Уехали обратно через полтора часа, успев обойти всё и пригорюниться, понятно теперь, почему Тарковский, у которого в Юрьевце детство прошло, странные фильмы снимал: сплошная сталкеровская зона, в гимназии окна выбиты, в разрушенных бараках кое-где теплится жизнь, на музей Роу посмотрели снаружи, вовнутрь заходить не стали, чтобы уж совсем не отчаяться.
В путеводителях написано: «вам здесь понравится» и «город, который остановил море».
А сам умер геройски.


На следующий день к обеду вызвали такси до Плеса, чтобы не мучать организмы наши престарелые четырехчасовой поездкой на автобусе через Иваново. Приехал ещё один мышонок, который ни разу, как выяснилось, дальше Кинешмы не ездил, Юльке пришлось включить свою «Алису» на телефоне, и общими усилиями они увезли меня, нагулявшуюся с утра и осоловевшую, за Волгу.
Пока я искала любые слова, кроме матерных, чтобы повернуть, проехали сто километров.
Оставшуюся часть пути, часа два вместо полутора предполагаемых от и до, водила в подробностях рассказывал потрясающую историю своих злоключений с бывшим автомобилем, который злодеи держали в ремонте три года, взяли за это двести пятьдесят тысяч, и в результате машинка всё равно не ехала, и он чинил её сам. В России, как известно, две беды были всегда: дураки и дороги, но дорога до Плеса отличная, а у мужика к тому же шестеро детей и пять подработок. Накинули ему к счёту пятихатку, он был ошеломлён.

В отзывах про Плёс читала восторженное, и давно хотела приехать сюда на недельку припасть к истокам, но буквально перед отбытием прочла,что «город слишком переоценён». Так и есть.

Я, как всегда, молодец, что сумела снять трехкомнатную квартиру на горе, потому что партер стоит чудовищных денег за какие-то каморки «с видом», и у нас был магазин под боком, а внизу негде кусок хлеба купить на завтрак, да и виды, пока спускаешься, охрененные, конечно, хотя грустного тоже много.

Два объекта запали в душу больше всякого «левитановского», которое, вообще-то, никогда не трогало: старинная прелестная больничка из красного кирпича с лабораторией и домиком для врачей, полностью разрушенная, и обелиск, к которому хозяйка велела не ходить, «вам в другую сторону», но мы пошли читать фамилии – шестеро Агафоновых, трое Вавиловых, отец и сын Бойковы, и так на всех четырех сторонах обелиска… кто здесь остался после войны, сколько семейных линий навсегда оборвались?

Теперь Плес занят богачами, они восстанавливают старые особнячки, переделывая их в гостевые дома, и про себя не забывают, конечно. Из кофеен с московскими меню и ценами несётся почему-то Джо Дассен, на каждом углу продают копченую рыбу, которую вечером уносят и утром снова продают туристам с теплоходов, в последний день сентября народу тьма, а летом ещё и китайцы, несмотря на международную обстановку, сказал нам таксист, на котором мы ездили к себе на гору за сто рублей с человека.

Ну, можно ещё разок приехать на день, привезти Главного Сиротку погулять по набережной, а больше – что тут делать? Даже Левитан здесь был раза три всего, и то летом, жил недолго в крохотном мезонине у хозяина бакалейной лавки. В туалет музейный нас не пустили, сказали «идите вон в культурный центр, а у нас и за деньги для вас сортира нет».

Оставалось ехать в город невест Иваново, там отличный жд вокзал с туалетом, зарядками для телефона и автоматическими камерами хранения.
Но пожрать негде, мы прошли пешком полгорода, в парке спросили каких-то малявок, существуют ли здесь кофе и пирожные в одном флаконе, те помялись немного и отправили нас в огромный торговый центр типа МЕГИ, где проводит время всё население города, чтобы не видеть окружающей убогости.
Хотелось плакать и домой.

Но, правду сказать, картинная галерея отменная, хоть и небольшая.
Юлька задалась вопросом, откуда у них и Нестеров, и Левитан тот же; я читала когда-то, что после торжества советской власти картины распределяли по провинциальным музеям из Москвы и Питера, чтобы всем досталось – и узбекам, и киргизам, и сибирякам. Так-то оно правильно, конечно, искусство должно принадлежать народу.
Зашли ещё в музей ситца, там торжествует покойный Слава Зайцев.

Телефон показывал пятнадцать пройденных километров, темнело, и мы неспортивно сели на подошедший автобус, где билеты можно было купить у водителя, что уже кажется странным.

Через три с половиной часа были в Москве.



Фоточки в хронологической последовательности потом выложу, сегодня на мир смотреть сил нет, ниже пояса я как бы из мрамора, а выше – из железа, сплю весь день.



.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив