Орлуша как диагноз

leorer — 15.02.2025

В Израиле культурное событие - к нам приезжает поэт Орлуша. Знаковая личность, вписавшая мат в русскую поэзию в качестве органичной части. Куда там автору "Луки Мудищева" до этих его высот.

Родился в Березниках в семье строителей. В трёхлетнем возрасте вместе с родителями переехал в Череповец. Около года семья провела в Финляндии, где отец работал на строительстве крупного завода, после чего переехала в Челябинск.

В детстве ходил в музыкальную школу (класс фортепиано), занимался плаванием. Окончил школу в 1974 году в Челябинске. Поступил в Московский институт химического машиностроения, но был отчислен со второго курса.

В 1979—1981 годах служил в армии в Пензенской области.

Работал журналистом «Московского комсомольца», продюсером, политтехнологом, специалистом по рекламе, арт-директором журналов «Столица» и «Крокодил». Являлся совладельцем компании «ИМАРТ-Видео», участвовал в создании программы партии «Единая Россия» (в то время — «Единство»).

Широкую известность получил в середине первого десятилетия XXI века как автор сатирических стихов, изобилующих ненормативной лексикой, которые распространялись в интернете и на мобильных телефонах. Критик Дмитрий Быков в статье «Орлуша, большая ты стерва» утверждает, что Андрей Орлов — «главный русский поэт нашего времени», уточняя, что «главный — не обязательно лучший». По мнению критиков, «его стихи нужно читать по утрам для повышения тонуса, когда встал не с той ноги или недоволен жизнью вообще».

Андрюша Орлов — это невероятный коктейль из жестокого цинизма, детской беззащитности и весёлой мудрости. Всё это удивительным образом соединено с так редко сегодня встречающимся настоящим юмором. Так вообще не бывает.— Андрей Макаревич. 2008 год.

Я так и не понял, чем отличается главный русский поэт от лучшего поэта. Предполагаю, что лучшим русским поэтом Дмитрий Львович Быков считает самого себя. Но быть главным в их тусовке — уже большое дело.

Погуглил стихи Орлуши. Пытался найти что-нибудь, что не матерщина и не русофобия. Нашел одно — «Мы с тобою остались в России одни».

Ни кола, ни двора, ни друзей, ни родни.
Мы с тобою в России остались одни.
Гнутся крыши от веса сосулечных льдин.
Мы остались с тобою один на один.
Занавешены окна давно, чтобы нас
Не увидели страшные люди без глаз.
Перерезанный шнур не погасит экран,
Посыпающий солью зияние ран.
В каждом слове – зловещий кровавый кисель,
Заводных соловьёв ядовитая трель.

Никому не пиши, никому не звони,
Мы остались с тобою в России одни.
В дверь услышав звонок, открывать не спеши:
За тобою пришёл человек без души,
У него вместо мозга – густой холодец,
Как у всех сердобольных людей без сердец,
Изо рта – краснозвёздных идей перегар,
На холодном лице – черноморский загар,
Он готов на последний, решительный бой,
Сверлит двери глазок его глаз голубой.

Мы с тобою остались в России одни,
Не кукушка, а ворон считает нам дни,
Он добычею скорой считает твой глаз,
Как и всё, что останется скоро от нас.
К сожаленью, удел у страны – бестолков:
Быть лишь словом на форме плохих игроков,
А берёзам судьба – превратиться в муляж,
Лечь зелёными пятнами на камуфляж,
Чтобы мы, обитатели нашей страны,
Были миру на фоне страны не видны.

Я болею душой, я по праздникам пьян,
Как любой из живущих вокруг «россиян»,
Но довольно давно уже в дней пустоте
Стали гости не те, да и тосты не те.
Иногда даже некому руку пожать,
А ведь мне с ними рядом в могиле лежать,
Среди тех, кто поёт под шуршанье знамён
Есть хозяева милых мне с детства имён,
Но в последние дни изменились они.
Мы с тобою в России остались одни…

Совершенно, похоже, лишились ума
Лжевладимир, лжесуздаль и лжебугульма,
Через сотни наполненных скрепами клизм
В нас качают лжеверу и патриотизм
Между рёбрами ноет, инфарктом грозя,
И остаться невмочь, и уехать нельзя.
И уехать нельзя, и остаться невмочь.
Прочь отсюда? Но где эта самая «прочь»?
Мы останемся здесь, но секрет сохрани:
Мы с тобою в России остались одни.

"Мы с тобою в России остались одни"

Радиоантология современной русской поэзии. Стихи московского поэта Андрея Орлова, известного в интернете под именем Орлуша. По его словам, «в интернете ни одной моей биографии. Те, что напечатаны в Википедии или где-то, не соответствуют действительности». Автор книги «Стихи и...

www.svoboda.org

Очень тяжелые стихи. В итоге Орлуша в России не остался, переехал в Батуми и живет там. Возможно, переехал бы в Израиль, но у него, в отличие от Юлия Черсановича Кима, не нашлось еврейской жены, иначе он тоже пел бы: «С гулькин нос страна моя родная, нету в ней лесов, полей и рек. Я другой такой страны не знаю, где так счастлив русский человек». Эти строки Кима прекрасно выстраиваются вслед за орлушиными: «Широка страна моя родная, очень широка была страна. Если честно, до сих пор не знаю, на хрена она была нужна».

СНИЛОСЬ МНЕ

Мне приснилось, что у русских есть страна
Без пробитого четыре раза дна,
Где свободы и порядка дохрена,
Где под вечер песня тихая слышна.
Там людей хороших палками не бьют,
Там в домах царят достаток и уют,
Там балконы оплетает буйный вьюн,
Там летают Алконост и Гамаюн.

Мне приснилось, что у русских есть страна,
Что на карте, как Израиль, не видна,
Что как Родина далёкая родна
Тем, чья рабством не изогнута спина.
Там деревья отражаются в реке,
Говорят везде на русском языке,
Ну а то, что нет берёзок – не беда,
Людям важно, что доехали туда.

Мне приснилось, что у русских есть страна,
Из неё не начинается война,
В ней всего главнее истина одна:
Ты ей нужен, и она тебе нужна.
Ей всегда хватает собственных границ,
Перед ней не надо в страхе падать ниц,
В ней не нужно выживать, а можно жить,
В ней не будут заставлять её любить.

От такого упоительного сна
Разбудила меня Родина-страна,
В дверь вломилась и повестку в руки – на!
- Защищать меня иди! – кричит она.
Умирать иди немедленно, сейчас
За Чукотку! за Курилы! за Кавказ!
Защити Херсон от гада-подлеца!
За Россию! За свободу! До конца!

Вот таких, дружок, сюрпризов жизнь полна…
Зря мне снилось, что у русских есть страна,
Что живёт без зла, убийства, войн и бед.
Нет такой страны у русских. Больше нет.

Ну вот Израиль, маленькая страна, мечтающая избавиться от нескольких миллионов нетитульных людей, живущих внутри нее, но так, чтобы за этническую чистку заплатил кто-то другой. Некоторым израильтянам очень не нравится то, что в ней происходит. Вот текст одной из таких израильтянок:

Sharon Livne:

"Прошло уже полгода с тех пор, как я сбежала.

Да, можно сказать "переезд", но правда в том, что я сбежала. Что касается Англии, то мне очень повезло, но это могло быть и другое место, потому что когда ты убегаешь — ты бежишь от чего-то, а не куда-то.

Сбежала ли я от иранских ракет? От терактов на улицах Тель-Авива? От перспективы растить детей между тревогами? Возможно.

Сбежала ли я того факта, что мое правительство, при поддержке половины народа, бросает похищенных, готовое принести их в жертву на воображаемом алтаре мести? Несомненно.

Или от того, что они видят во мне врага, предателя, потому что я протестую против военных преступлений, которые совершает Израиль? Возможно.

Может быть, я сбежала от вида детей с ампутированными конечностями, преследующих меня, от мертвых глаз под завалами, от детей, умирающих от голода, от солдат ЦАХАЛа, намеренно и непреднамеренно стреляющих в невинных людей , от руин до горизонта, от невыносимого чувства вины? Наверно.

Сбежала ли я, потому что любимой песней моего сына была "Harbo Darbo", песня года Галгалац, которую он услышал в школе? Потому что родители ходили с винтовкой на прицеле, когда приходили забирать их? Потому что детские кумиры призывают стереть Газу? Потому что вся страна стала храмом для армии с алтарями и жертвенниками на сценах ? Несомненно.

Трудно сказать, что из всего этого сломало спину верблюда, но сочетание, безусловно, оказалось фатальным.

Уже несколько лет я думаю о красных линиях, предупреждающих сигналах и черных флагах. Каков момент, после которого мы поймем, что не можем больше здесь оставаться?

Когда запретят митинги? Когда Бен-Гвир будет в правительстве? Когда на нас донесут соседи? Когда здание напротив будет разрушено?

В конце концов красная линия проявится сама. Обнаружится, когда невозможно дышать.

Уравнение, которое представил нам Израиль, стало понятным. Это был не Биби и не Бен Гвир. Это были не правительство, Кнессет или ЦАХАЛ.

Это было большинство. Друзья в дороге, родители по соседству, товарищи по оружию, Лапид, Ганц, Беннетт, подростки и студенты, общее согласие: ради спасения наших детей допустимо убивать чужих детей. Палестинские дети (не говоря уже об их родителях) были исключены из человечества.

Это была моя красная линия. И нам удалось выбраться, и это нормально, меня не особо не хватает, война прекрасно развивается и без меня, и Трамп прыгнул на помощь, а я мою руки под английским дождем, дышу воздухом, возвращаю себе мнимый контроль над своей жизнью, контроль, который был отнят у всех нас. У нас нет контроля над монстром, монстр проснулся 7.10, и мы бежим от него уже больше года, но на самом деле мы бежим ему в пасть.«

Почему-то ничего подобного не замечают такие люди, как Юлий Ким и как его братья по мышлению, мечтающие о русском маленьком Израиле без березок, из которого не начинается война. Они живут в совершенно другом мире. В маленьком Израиле удивительное множество разных и непересекающихся миров.

===========

В среде русских булкохрустов патриотической направленности эталоном ранней коммунистической русофобии считаются строки поэта Джека Алтаузена: 

Я предлагаю Минина расплавить,

Пожарского. Зачем им пьедестал?

Довольно нам двух лавочников славить,

Их за прилавками Октябрь застал,

Случайно им мы не свернули шею.

Я знаю, это было бы под стать.

Подумаешь, они спасли Россию!

А может, лучше было не спасать?

Эти стихи были напечатаны в »Комсомольской правде« в 1930 году, когда решалась судьба памятника Минину и Пожарскому на Красной площади. Через нее должна была пройти одна из главных магистралей Новой Москвы — продолжение улицы Горького. Тогда решили этот памятник не сносить, а вот храму Христа Спасителя не повезло.

Заинтересовался Алтаузеном. Он оказался хорошим, неоднозначным поэтом.

Джек Алтаузен (первоначальное имя — Яков Моисеевич Алтаузен; 1 [14] декабря 1907, Ленские золотые прииски, Иркутская губерния, Российская империя — 27 мая 1942 или 25 мая 1942, Надеждовка, Лозовский район, Харьковская область, Украинская ССР, СССР) — советский писатель, поэт и журналист, военный корреспондент.

Родился 1 (14) декабря 1907 года на Федосьевском, одном из Ленских приисков (ныне посёлок Артёмовский, Бодайбинский район, Иркутская область), в еврейской семье конюха и старателя Моисея Ицковича (Исаевича) Алтаузена, ссыльнопоселенца из Витебской губернии.

В одиннадцать лет по стечению обстоятельств попал в Китай. Жил в Харбине, Шанхае, работал мальчиком в гостиницах, продавал газеты, служил в качестве боя (мальчика-слуги) на пароходе, курсировавшем между Шанхаем и Гонконгом. Вместо прежнего имени Алтаузену было присвоено и записано в документ имя Джек. Из Харбина добрался до Читы, где встретился с И. П. Уткиным, который помог ему добраться до Иркутска и принял участие в дальнейшей судьбе будущего поэта. В Иркутске Алтаузен некоторое время работал на кожевенном заводе, на лесосплаве и одновременно восполнял пробелы в учении.

Погиб в мае 1042 года под Харьковом в ходе Второй битвы за Харьков, был раздавлен немецким танком. Наверное. в последние секунды, когда на него надвигался тот самый немецкий танк, он подумал о своем предложении расплавить Минина и Пожарского, и это предложение ему не понравилось.

веАлтаузен — автор »Стихов о Ветлуге«, которые можно поставить в один ряд с »Гренадой« Михаила Светлова. Это классика, но не оцененная в качестве таковой.

Вчера был бой,

От сабель было серо.

Кривой комбриг

Махнул нам рукавом.

Я зарубил

В канаве офицера

И у него

В кармане боковом

Нашёл я книжку

В жёлтом переплёте,

Её писал

Какой-то Карамзин.

Две ласточки

Сидят на пулемёте,

И на кустах

Лежит мой карабин.

Журбенко! Брось

Напрасно ложкой звякать.

Цветёт крыжовник,

Зреет бузина.

Давай читать,

Давай читать и плакать

Над этой книжкою

Карамзина.

Друзья мои,

Мы завтра в бой поскачем,

Отточен штык,

В нагане цел заряд.

А вот сейчас

Над девушкой мы плачем,

Обманутой

Сто лет тому назад.

Но к чёрту всё!

От птичьего помёта,

Трёхгранный штык,

Ты посерел опять.

И кружатся,

И возле пулемёта

Две ласточки

Хотят заночевать.

Им всё равно,

Их к югу гонят вьюги.

Журбенко! Слышишь

Ржанье кобылиц?

Лежим в траве;

Ты о своей Ветлуге

Опять плетёшь мне

Сотни небылиц.

Ах, милый враль!

Какие небылицы!

Засыпан свод

Соринками планет.

Ветлугу

Называешь ты столицей,

А там, чудак,

Фонтана даже нет!

Фонтана нет,

Но каланча какая!

Весь мир видать!

Сиди,

Смотри в окно, —

Увидишь ты,

Как, духов выкликая,

В Константинополе

Играют в домино.

Довольно врать!

Довольно про Ветлугу!

А он плетёт

И всё плести готов.

В Ветлуге он

Поймал в пруду

Белугу,

Белугу девятнадцати пудов!

В Ветлуге парни

Любят до восхода

Играть на струнах

Из овечьих жил.

Сам Пушкин

До семнадцатого года

У них простым

Аптекарем служил.

Рассвет,

Луна в засахаренном круге,

Закрой глаза.

Что сон тебя неймёт?

Ах, милый враль,

Забыл я,

Что в Ветлуге

Ещё твоя

Марусенька живёт.

Нет, не живёт!

На жёлтой душегубке

Её увёз

Курносый атаман.

Он целый час

Курил,

Копался в трубке,

Усы вертел

И был, наверно, пьян.

Её уж нет,

Она теперь далече,

И некому

В Ветлуге за углом

Из форточки

Бросать тебе навстречу

Голубя

С запиской под крылом.

Армейцы спят.

И кружатся планеты.

Я из нагана

Выпалил заряд.

Но что со мной!

Журбенко!

Где ты, где ты?

Всё это было

Много лет назад.

И я сейчас один,

Без патронташа.

Лежит на крыше

Зимняя слюда.

Как мог я позабыть,

Что дружба наша

В двадцатом

Оборвалась навсегда?

Не думал я,

Что там, в дыму и вьюге,

Свинчатка пули

Может сделать так,

Что не увидишь ты

Своей Ветлуги

И в трубке вдруг

Погаснет твой табак.

Да, это было всё

Перед рассветом.

Кривой комбриг,

Зови меня опять.

Прошли года,

Но тот, кто стал поэтом,

По сто очков

Умеет выбивать!

Прошли года,

Но кровь не помутнела.

Страна моя,

Я всё отдам тебе,

Чтоб только ты

Плодами зеленела,

В кларнеты дула

И звала к борьбе!

==========

Александр Галич, несомненно, был русофобом.

Россию он при этом любил, пусть и странною любовью. Когда он уезжал из СССР, он однако же написал:

Но когда под грохот чужих подков
Грянет свет роковой зари —
Я уйду, свободный от всех долгов,
И назад меня не зови.

Не зови вызволять тебя из огня,
Не зови разделить беду.
Не зови меня!
Не зови меня…
Не зови —
Я и так приду!

Орлуша не сможет написать ничего подобного. Болезнь русской интеллигенции, начавшаяся во времена Петра Великого и продолжающаяся 300 лет, нашла в нем свое терминальное выражение, и он умер, когда страна начала излечиваться от этой болезни. В любой истории болезни в конце есть два квадратика — »выписан« и »умер«, в одном из которых врач должен поставить галочку. Если умер, то это навсегда. Булат Окуджава подписал в 1993 году позорное »письмо сорока двух« и этим здорово подпортил себе карму, но он же является автором песни »Нам нужна одна победа«, которая останется навсегда. Главный поэт современной России, по мнению Димы Быкова, Анлрей Орлов ничего подобного написать не сможет. Каждому своё. И хорошо, когда есть выбор, и каждый может выбрать свой круг.

Оставить комментарий

Популярные посты:

niger

Правда о микрозаймах: как выбрать МФО и не попасть на скрытые комиссии

pantv

Оранжевое небо с кровавым закатом...

antisemit_ru

Грета Тунберг и израильтяне.

aniskin1968

Второй раунд переговоров. Вроде всё по-старому, но есть нюанс: если хохлы

odynokiy

Персональный рай...

classic_art_ru

Так исчезают заблужденья с измученной души...

magman67

Еженедельники

pantv

10 июня ● "Всемирный день мороженого" и не только...

vsegda_tvoj

Фильмы, о которых будут говорить в 2020 году

• Ранее
• Архив