Организация службы на британском ракетном эсминце

taskforce82 — 22.09.2023

Сколько степеней боевой готовности на британском корабле? Подразделяется ли его экипаж на боевые части? Что такое Operations room и кто такой AAWO? Как организована работа корабельного боевого расчета на ракетном эсминце Королевского флота? Это вопросы, с которыми может столкнуться исследователь истории Фолклендской войны.

Предлагаемый вашем вниманию материал родился пару лет назад по ходу изучения материалов о боестолкновениях эсминцев Тип 42 с аргентинской авиацией и задумывался как текстовой параграф или приложение во второй части книги «Флот и Фолкленды». Затем по соображениям сбережения объема был изъят, отдельные фрагменты включены в главу про потопление «Шеффилда». Речь идет об организации службы на британском ракетном эсминце времен Фолклендской войны. Не секрет, что флоты разных стран имеют в этом свои особенности, из-за чего иногда возникают «трудности перевода», осложняющие понимание описываемых событий.

Что выступает непреложной аксиомой для всех флотов — во главе боевого корабля стоит его командир, несущий персональную ответственность за боеготовность корабля, эффективность использования его оружия и технических средств, дисциплину, боевую подготовку, моральное состояние экипажа и выполнение правил судоходства и навигации. На британском военном корабле это «Commanding officer», сокр. CO, или «Captain». На эсминце Тип 42, несмотря на невеликие размеры, должность командира исполнял офицер в звании «капитан 1 ранга» или по-английски «кэптен». Но даже если, скажем, на фрегате или тральщике это коммандер или лейтенант-коммандер, подчиненные к нему все равно обращаются «кэптен», ибо «Captain» — это не только капитан 1 ранга в системе военно-морских званий, но и командир корабля. И именно «кэптен», а ни в коем случае не «капитан». Этим военный корабль отличается от торгового или вспомогательного судна с вольнонаемной гражданской командой. Но это уже особенности перевода, поскольку в английском языке «капитан» и «кэптен» — одно и тоже слово.

Вторым должностным лицом в корабельной иерархии является старший помощник командира (Executive officer, сокр. XO), которого на эсминце по старой памяти также называют первым лейтенантом. Помощник, он же заместитель, у командира корабля Ее Величества только один. Никаких замов по воспитательной, правовой работе и пр. Старпом традиционно отвечает за организацию службы, снабжение и содержание корабля и экипажа. В непосредственном подчинении у него находится небольшое подразделение, именуемое «Regulating staff» (дословно — регулирующий штаб), в более поздние годы переросшее в отдельную административную службу (Executive department).

«Первым лейтенантом «Ковентри»,— вспоминает бывший командир эсминца кэптен Дэвид Харт-Дайк,— был лейтенант-коммандер Глен Робинсон-Мольтке. Он отвечал за дисциплину экипажа, а также за выполнение повседневной работы на корабле. Сам он был дисциплинированным и организованным человеком, придерживавшимся очень высоких стандартов. Его работа состояла в том, чтобы знать всех, подбадривать и руководить, а при необходимости сделать выговор. Было правильно, что он, а не кэптен, лаял, когда это было необходимо, и в этом отношении он был как раз подходящим человеком, чтобы являться моим помощником». В отличие от ВМФ других стран, в т.ч. американского, где в боевой обстановке старпом руководит работой боевого информационного центра, у британцев его компетенции практически целиком сводятся к решению административно-хозяйственных вопросов и не затрагивают тактики. Но если в бою командир выбывает из строя, старший помощник заступает на его место.

Все остальные офицеры корабля распределены по боевым службам (departments), составляющим основу корабельной организационной структуры. Во главе каждой стоит начальник (Head of department, сокр. HOD) в звании «коммандер» или «лейтенант-коммандер». По вопросам ведения боевых действий начальник службы замыкается непосредственно на командира корабля, а по административным вопросам — на старшего помощника. Случается, что начальник службы выше по званию, чем старпом, но в этом случае последний все равно является старшим начальником. Каждая из служб предназначена для выполнения определенных задач и использования средств корабля в бою и в повседневной деятельности — некий аналог боевых частей (БЧ) в ВМФ СССР/РФ. Такая организация характерна для большинства зарубежных флотов, однако сам состав служб варьируется. В частности, в ВМФ США и Великобритании он заметно отличается. На британском эсминце в начале 1980-х годов было пять служб. Это служба управления оружием (Warfare department), электромеханическая служба (Marine engineering department — единственная являющаяся прямым эквивалентом БЧ-5 в отечественном флоте), оружейно-техническая служба (Weapons engineering department), медицинская служба (Medical department) и служба снабжения (Supply department). Что касается старшин и матросов, то они организованы в дивизионы под командованием младших офицеров. Каждый дивизион включает личный состав смежных специальностей и приписан к определенной службе, а общее количество дивизионов зависит от величины корабля. Дивизионная корабельная организация была введена в британском флоте в середине XVIII веке по инициативе адмирала Томаса Смита с целью повышения дисциплины и управляемости судовых команд. Как комментирует кэптен Харт-Дайк, она отлично себя зарекомендовала, «помогая поддерживать эффективность и моральный дух экипажа и избавляя командира корабля от любых депутаций несчастных моряков у двери его каюты». Перечисленные корабельные подразделения также дополняются авиационным звеном (Flight), прикомандированным из состава вертолетной эскадрильи морской авиации, и небольшим отрядом Королевской морской пехоты. При этом на корабле существует достаточно четкая градация между строевыми морскими офицерами (Seamen officers, в эту категорию входили и пилоты вертолетов), т.е. теми, кто «впоследствии мог претендовать на командование кораблями», и инженерно-техническим составом.

Здесь же следует вспомнить ту интересную особенность продвижения по службе офицерского состава КВМФ, что назначение старших офицеров на командные должности не лимитировалось военно-учетной специальностью. В течение карьеры офицер мог занимать должности по различным специальностям и даже переходить из одного рода сил в другой. В частности, эсминцем «Шеффилд» командовал бывший подводник кэптен Джеймс «Сэм» Солт, а его старший помощник коммандер Майкл Норман пришел из морской авиации. Хотя каждый такой карьерный поворот предварялся прохождением соответствующего учебного курса в военно-морском колледже, их квалификация была объективно ниже, чем если бы они служили все время на надводных кораблях.

Наиболее значимым с тактической точки зрения подразделением на эсминце КВМФ является служба управления оружием, ответственная за выполнение кораблем его основного боевого назначения — поражение боевым воздействием сил и средств противника. Внутри эта служба подразделяется на ряд подслужб: надводного боя, противовоздушную, противолодочную, радиоэлектронную, штурманскую и службу связи. Иными словам, заместо БЧ-1-2-3-4-7 у британцев всеобъемлющая и многоликая боевая служба Warfare department, но с тем отличием, что обслуживанием и ремонтом матчасти у них занимаются техники из другого подразделения — оружейно-технической службы,— а офицеры управления оружием по большей части сидят за пультами и дисплеями. Современная морская война чертовски напоминает компьютерную игру — во всяком случае, до тех пор, пока в корабль не попадет ракета… Начальник службы управления оружием считается третьим по старшинству офицером на корабле после командира и старпома, а ее деятельность тесно связана с функционированием центрального командного пункта, хотя личный состав службы находится и на других боевых постах, а также непосредственно у оружия и технических средств. В частности, в нее входит такое далекое от компьютеров подразделение как шлюпочная партия, отвечающая за эксплуатацию корабельных плавсредств.

Центральный командный пункт (ЦКП) или по-английски «Operations room» (операционный зал) — это запрятанный глубоко в корпусе корабля автоматизированный центр боевого управления и контроля тактической обстановки, совмещающий в себе командный пункт командира корабля, штурманскую рубку, командные посты связи, ракетно-артиллерийского и противолодочного оружия, а также боевой информационный пост.

Вот тут возникает некоторое противоречие. С одной стороны, согласно отечественным корабельным уставам, исключая крайний КУ-2022, любое место, где находится командир корабля, — это главный командный пункт (ГКП). Следовательно, на британском корабле таковым является Operations room. С другой стороны, начиная с КУ-78 было фактически принято нахождение командира корабля на ходовом посту, который общепризнанно считается ГКП. Так что, если называть этим термином боевой информационный центр в корпусе корабля, вас могут банально не понять. Однако это противоречие фактически снимается нынешним КУ-2022, в котором сказано, что на надводных кораблях командный пункт командира корабля «в зависимости от проекта называется главным командным пунктом (ГКП) или центральным командным пунктом (ЦКП)». Для кораблей ВМФ Великобритании последний термин, несомненно, более приемлем.

Фактически же в Ройял Нэйви кэптену приходится разрываться между центральным командным пунктом и ходовым постом (англ. bridge — мостик), расположенным на носовой надстройке и дающим максимально широкий визуальный обзор и непосредственный контакт с рулевой вахтой. Последний на протяжении долгого времени считался единственно возможным местом командира корабля в бою и походе, причем британцы отдавали предпочтение открытым мостикам. Попытки Адмиралтейства в эпоху парового и броненосного флота загнать командиров и флагманов в защищенную боевую рубку наталкивались на упорное сопротивление моряков, остававшихся на мостиках, руководствуясь соображениями хорошего обзора, а зачастую просто бравады, невзирая на опасность, штормовую погоду и скудный набор доступных приборов управления кораблем и эскадрой. К началу Второй мировой войны с этим смирились, крейсера строили без боевых рубок и с открытым мостиком, а на линкорах ограничивались чисто формальными бронированными конструкциями. Те же тенденции в ходе войны возобладали и в американском флоте. А итальянцев «просвещенные мореплаватели» презирали в том числе и за их закрытые ходовые рубки даже на миноносцах.

Однако в эту брутальную идиллию вклинились новые факторы. Развитие средств радиолокации, счетно-решающих устройств, а также общее усложнение характера боевых действий на море, привело к созданию на кораблях боевых информационных постов (БИП), отвечавших за сбор и обработку информации о тактической обстановке, совершение расчетов па боевое маневрирование, применение оружия и радиотехнических средств. Первые БИП появились на американских, а вслед за ними на британских кораблях еще в годы Второй мировой войны. Со временем этот компонент расширялся и усложнялся, объединив также функции центрального артиллерийского и других постов управления и постепенно приобретая черты полноценного командного пункта. Но еще более весомым фактором оказались требования обеспечения защиты от оружия массового поражения, которой с начала 1960-х годов стало уделяться повышенное внимание, что повлекло перенос БИП и наиболее важных командных постов, включая главный, в специально оборудованное помещение в подпалубном пространстве.

Решение довольно спорное, поскольку уберечься от воздействия ядерного взрыва все равно практически невозможно, никакого серьезного бронирования для защиты от конвенционального оружия такой ГКП не получил, в лучшем случае противоосколочное, а бомбы и ракеты, как мы дальше увидим, чаще попадали именно в район нижних палуб. Концентрация постов управления оружием и радиотехническими средствами в одном месте не способствовала боевой устойчивости корабля. Но главное, упрятанный глубоко внутри корпуса командный пункт категорически не нравился командирам кораблей, считавшим, что только будучи на ходовом мостике можно адекватно ориентироваться в обстановке, и вообще отсиживаться в этой «берлоге» недостойно настоящего морского волка. Тут же надо отметить, что некоторые операции по управлению кораблем, в частности, маневрирование в сложных условиях (швартовка, буксировка, пополнение запасов на ходу, прохождение узкости и т.п.) действительно немыслимы без присутствия на мостике. В итоге, в ВМФ СССР и США командирам удалось отбиться от обязанности по боевой тревоге занимать место в «бункере». В советском флоте согласно корабельному уставу 1978 года статус главного командного пункта получил ходовой пост, а бывший ГКП, расположенный на нижней палубе, стал называться центральным командным пунктом (ЦКП). У американцев он традиционно именуется боевым информационным центром (CIC). Полновластным хозяином там является старпом.

А вот британские командиры продолжали использовать командный пункт в недрах корабля. Этому способствовала специфика корабельной боевой организации в Ройял Нэйви, где бразды управления оружием и радиоэлектронными средствами были сосредоточены в руках специально обученных офицеров-операторов, т.н. warfare officers, несших вахту на ЦКП и являвшихся главной опорой, а часто и замещавших командира корабля при принятии боевых решений. Ведь, как выше сказано, окажись он бывшим подводником или летчиком, мог, несмотря на пройденный курс обучения, не слишком хорошо разбираться в премудростях боевого применения надводных кораблей. Наличие рядом с ним представителей этой корабельной специальности, к тому же наделенных полномочиями объявлять боевую тревогу, отдавать приказ на применение оружия и прочим функционалом, относящимся в других флотах к компетенции командира корабля, компенсировало таковые возможные пробелы.

Первыми кораблями КВМФ, на которых центральный командный пункт был размещен в основном корпусе, стали эскадренные миноносцы типа «Каунти». Правда, боевая информационно-управляющая система появилась только на второй серии этого типа и имела аналоговые счетно-решавшие устройства, а цифровые ЭВМ впервые установлены на введенном в строй в 1973 году эсминце «Бристоль» (Тип 82). На «Шеффилдах» ЦКП располагался под носовой надстройкой на уровне второй палубы, отделенный от внешнего борта внутренними коридорами, переборки которых обеспечивали ему дополнительную защиту. Помещение было маленьким и тесным, а боевой расчет насчитывал три десятка человек. Посреди всего этого царства дисплеев, планшетов и сосредоточенных лиц в огнезащитных капюшонах на возвышении располагалось командирское крутящееся кресло. Специальных помещений, аналогичных командным пунктам БЧ-2 и БЧ-3, тоже не было, все управление оружием сосредоточено в «операционном зале». При этом риск, что удачное ракетное или бомбовое попадание может вывести из строя там всех и всё разом, похоже, полностью игнорировался. Отдельно располагались посты электромеханической службы: центральный пост управления энергетической установкой, посты живучести и др.

Вахты в британском флоте несут, как у всех, по четыре часа. Экипаж корабля расписан на три вахты. А вот система боевых готовностей — своя, присущая только для Королевского ВМФ и флотов стран Британского содружества. Она включает три степени боевой готовности корабля:
▸№ 1 (1Z, Action stations) — боевая тревога, весь личный состав находится на боевых постах согласно боевому расписанию, все водонепроницаемые двери, люки и горловины задраены;
▸№ 2 (2Y, Defence stations) — корабль находится в повышенной готовности к бою, две вахты на боевых постах, одна отдыхает, часть водонепроницаемых дверей остается открытыми;
▸№ 3 (3X, Cruising stations) — минимальное состояние боевой готовности при плавании в мирное время и на переходах в военное время, дежурная вахта на посту, большая часть водонепроницаемых дверей и люков с целью упрощения перемещения по кораблю остается открытыми.

Если совсем вдаваться в подробности, то понятия готовностей № 1, 2, 3 и расписания (stations) относятся к личному составу корабля, а литеры Z (Zebra), Y (Yoke) и X (X-ray) — к водонепроницаемым дверям и люкам, маркируемым соответствующим образом. По решению командира эти две системы могут быть применены в ином сочетании, но стандартно это 1Z, 2Y и 3X. Для защиты от оружия массового поражения существует боевая готовность 1ZA, когда также закрываются вентиляционные заслонки, помеченные литерой «A», что должно сделать корабль герметичным. Дополнительной степенью готовности при нахождении корабля в готовности № 3 являются специальные наряды (Special sea duty man), когда часть личного состава дополнительно выделяется для выполнения определенных функций и поддерживает повышенную готовность, например, при прохождении кораблем опасных для плавания районов или входе и выходе из порта.

Расчет ЦКБ при нахождении корабля в боевой готовности № 2 дежурит в режиме шесть через шесть либо 6–4–4–4–6 часов, как это было на «Шеффилде» в мае 1982 года. Несение командиром и страшим помощником командирской вахты в ЦКП в то время еще не практиковалось. Кэптен спускался туда при объявлении боевой тревоги или услышав вызов по громкой связи. Как уже сказано, центральный командный пункт — епархия службы управления оружием. Основными фигурами на ЦКП являются офицеры управления оружием. На эсминце Тип 42 предусматривалось наличие двух специалистов по надводной и противолодочной борьбе (Principal warfare officers, сокр. PWO) и двух офицеров противовоздушной обороны (Air warfare officers, сокр. AAWO (или AWO), несших боевое дежурство посменно и попарно. Причем с учетом противовоздушной «специализации» означенных эсминцев, AAWO на них были лейтенант-коммандерами, а оба PWO — обычно просто лейтенантами, в то время как на противолодочных фрегатах — наоборот. Начальником службы является старший из офицеров управления оружием (Senior warfare officer), на которого по боевому расписанию также возлагается командование расчетом ЦКП.

Кстати, на более старых эсминцах типа «Каунти» штат warfare officers был несколько другим:
▸Operations officer, сокр. OPSO — командир боевого расчета,
▸Advanced warfare officer, сокр. AWO — главный офицер по боевым действиям,
▸Principal warfare officer (above water), сокр. PWO(A) — старший офицер по надводным и противовоздушным действиям,
▸Principal warfare officer (underwater), сокр. PWO(U) — старший офицер по противолодочным действиям.

Вот как описывает в своих мемуарах работу центрального командного пункта адмирал Джон «Сэнди» Вудворд: «ЦКП современного корабля с людьми, сидящими за компьютерами и средствами управления, для постороннего является одним из самых странных мест на земле. Туда никогда не проникает солнечный свет. Там вообще почти ничего не светит, разве что любопытное сюрреалистическое янтарное свечение экранов, красные огоньки большого количества индикаторов и клавиатур и время от времени желтая подсветка информационных панелей. Помещение требует тишины и почтения, создавая атмосферу интенсивной сосредоточенности, подобную библиотечной. Каждый оператор подключен к определенной системе и имеет для связи наушники, наподобие тех, что носят пилоты гражданских авиакомпаний, с тонким современным микрофоном перед скрытыми под капюшоном губами. Тихое журчание их донесений идет, возможно, в штурманскую рубку или на другие посты корабля, или по радио на ЦКП других кораблей.

По внутренним линиям связи кэптен может подключиться к разговору офицера управления оружием с оператором гидроакустической станции или к оператору взаимного обмена информацией, ведущего разговор с оператором надводной обстановки, или с ракетно-артиллерийским постом, а возможно, к разговору старшины сигнальной вахты с молодым сигнальщиком на мостике. Он может слышать голос вахтенного офицера на мостике, громко оповещающего: «Самолет, левый борт, девяносто, неопознанный, низколетящий». Жизнь в странном подпалубном мире ЦКП никогда не останавливается. Системы связи как «подземелье» вавилонской башни — масса слов, наушников, микрофонов и странного жаргона. ЦКП — калейдоскоп светящейся информации, пальцев, бегающих по клавишам и кнопкам, «лунатиков» в капюшонах, у которых не видно шевеления губ, но их бестелесные голоса никогда не смолкают».

Могло складываться и так, что командир осуществляет руководство с мостика, доверяя своим глазам и ушам больше, чем радиоэлектронной аппаратуре. Ходовой пост в эпоху ракетно-ядерных флотов сделался более комфортабельным и лучше технически оснащенным. Он включал просторную закрытую ходовую рубку и прилегающее открытое пространство мостика с крыльями. Здесь были сосредоточены приборы и устройства, необходимые для судовождения, средства связи, а также продублирована часть индикаторов ЦКП. Иногда, как, например, при прохождении узких проливов, на мостике бывает многолюдно, однако постоянно вахту на нем несут пять человек: вахтенный офицер (Officer of the watch, сокр. OOW), его помощник-стажер (Second officer of the watch), старшина-рулевой, его помощник и вахтенный сигнальщик. Еще один завсегдатай мостика — это оператор управления истребителями (Fighter controller). Напомним, что при нахождении корабля в радиолокационном дозоре с него могло осуществляться наведение воздушного патруля. Таковых на корабле тоже двое, дежурящих поочередно. Вахтенные офицеры заступают на дежурство на четыре часа через восемь, поэтому их трое. При повышении боевой готовности корабля на мостике выставляется усиленная вахта сигнальщиков-наблюдателей, к несению которой привлекаются не только матросы секции связи, но и свободные от других обязанностей младшие офицеры. На «Шеффилде» в момент ракетной атаки 4 мая 1982 года, в частности, таковыми были инструктор по спортивной подготовке суб-лейтенант Стивен Якову и пилот вертолета лейтенант Брайан Лейшон. Именно они первыми визуально обнаружили устремившуюся к кораблю ракету «Экзосет».

Оставить комментарий

Популярные посты:

smile_detected

Здесь водятся медведи

matsam

Мамо

afirsov

Красоты в ленту - "вИсокое искусство боксарта"

zona_riska

Не летят!

nathoncharova

Австралийский паук-тенётник: он уделает по эффективности льва, гепарда и волка

taurus_ek

Звёздное небо в живописи: Винсент ван Гог, Ночная терраса кафе

thor_2006

Хотели как лучше... - 6

natali_ya

Личное

• Ранее
• Архив