Опять?

Нет, ну вы скажите: как может человек, уже однажды освободившийся, переболевший, отвывший свое в подушку, вернуться к прежнему? Ведь еще совсем недавно Карецкий хвастался всем: «Отпустило. Совсем отпустило меня, ребята». А теперь он же с утра до вечера принимает поздравления и кричит в телефонную трубку: «Ничего смешного, хватит ржать!»
Они в метро встретились. Он ехал на эскалаторе вверх, она — вниз. Как в кино получилось, ей-богу. Если не считать того, что на Карецкого все время заваливался какой-то пьяный мужик. И тут как током шибануло. Она. Со своей вечной кривой ухмылочкой. Смотрит сверху вниз, плывет, как королева. Растерялся Карецкий, отвел глаза. Ну все, подумал, сейчас инфаркт будет. И, чтобы не рвануло внутри, решил выплеснуть всю боль, страх и горечь наружу. Развернулся и рявкнул пьяному гражданину прямо в ухо: «Лена! Жди меня внизу! Лена!»
Потом он немного подрался с этим пьяно-оглушенным. Не особо усердствовал - люди же кругом, в два ряда, час пик. Но на выходе их милиция все равно приняла: пятьсот рублей как не бывало. Затем пришлось в очереди за входным билетом еще потолкаться. Когда спускался — был уверен, что ушла уже Лена. Не стала дожидаться. Даже не думала.
Но она стояла. На шпилечках своих высоких, с ножками, после работы отекшими. Парикмахерша его дорогая, женский мастер. Стояла, как оловянный солдатик рядом со стеклянной будкой, пристально всматриваясь во всех пассажиров. Карецкий прямо в ее объятия шагнул.
И за что им такая мука?
|
</> |