Они так видят?
zina_korzina — 14.01.2012В общем, не сложились у меня тёплые отношения с гуманитарсвенными согражданами (слово «гуманитарственность» - моё личное и является производным от «гуманитарный» и «барственность»). Они меня презирают за эмоциональную тупость, бесчувствие и за отсутствие изданных романов, а я их - за Сахарова, который на самом-то деле - Иосиф наш Бродский. Они меня не считают, а их не читаю. Всё взаимно. Однако иногда тянет. Так сказать, перевешивает тема. Я тут же забываю, что современная литература, за исключением нескольких приличных имён, это - «развлекательный контэнт» (именно с буквой «э», как печатная машинка в «Рогах и копытах»). Найти по теме научно-обоснованный и серьёзный текст, лишённый пикантности и постельно-баечных подробностей, оказывается так же сложно, как нарыть в позднем СССР издание Велимира Хлебникова. Можно. Но сложно. Издатели панически боятся серьёзных трудов (то есть со ссылками и без секса)... Лучше переврать, чем недоврать. Лучше назвать композитора - гомосеком, чем рассказать о его произведениях. Лучше придумать ерунду, чем выдать истину. В общем, недавно, один товарищ нарыл феерическое творение о Николае Первом, а поскольку я испытываю некоторую слабость к этой персоне, то я не преминула сие прочесть.
Текст с самого начала показался мне беспомощным, как переводы женщины Варвары из кинофильма «Осенний марафон». Помните? «Земля была беспорядочно замусорена, уродлива. Консервные банки, клочья газет, мотки проволоки валялись на ней». Но предоставим слово авторам киноромана «Обреченный на трон». Итак... 'В зале стоял седой сумрак. Два ряда многостекольных окон с трудом освещали белые колонны и гимнастические снаряды. Плотно убитая глиняная поверхность пола, усыпанная коричневым песком, позволяла Николаю Павловичу передвигаться тихо, без шума'. Я не гуманитарий, поэтому не знаю - может ли поверхность быть плотно убитая. Если может - тогда пардон. Будем считать, что я не знаю всех оттенков русской речи. Далее. А вот далее начинаются чудеса, столь милые современным торговцам литературой. Оказывается, что Александр I не умер и даже не обратился в старца Кузьмича (как полагают многие исследователи), а ушёл в монастырь, причём почему-то в Крыму. А вот старец Кузьмич - это двойник Александра. Но это ещё не сказка, а присказка. Потому что Бенкендорф - это двоюродный брат Николая I. Причём, только его одного, а не всех детей Павла I. Далее - как в индийском кино. Луи Бонапарт - сын Александра I и племянник Николая. Геккерн и Дантес узнали об этом и захотели шантажировать Николая, но Бенкендорф... подстроил Дантесу дуэль с Пушкиным, чтобы иметь право выслать парочку из России.
В общем, Николаю прямо в конный манеж является живой Александр и начинает вопить цитаты из советских учебников литературы, смешанные с высокопарной шизой, принятой в мире фэнтазистов: 'Тридцать лет ты безумствовал на троне. Ты, Никс, сдерживал, рвущуюся из под кандалов, жизнь близких мне людей! Ты тормозил всякое движение свободной мысли! Ты подавлял инициативу! Хотел подняться выше уровня твоего венценосного брата? Ты, окруженный лжецами и льстецами, не слышал правдивую речь о себе. Ты не хочешь очнуться даже сейчас под гром орудий Севастополя и Евпатории. Надеюсь, гибель русской армии, опоры трона, раскроет твои оловянные глаза. Николя, еще не поздно! Заклинаю, заключи мир с Портой! В противном случае через девять дней ты умрёшь!' Или вот хорошая фраза. Даже я, человек сугубо бездарный, могу оценить: 'На голове бравого капитана выделялась черная повязка. Лицо кавалера выглядело бледным и роковым'. На улице шёл снег и красноармейцы. А вот ещё одна фраза: 'Всю жизнь он лелеял мечту исчезнуть'. Вроде бы всё понятно, а такое ощущение, что не по-русски.
Ну и, разумеется, натурализм! Куда же без него?!
'-Что с тобой, Саша?
-Граф, я пустил в штаны!- с ужасом простонал Голицын.
-Ты, брат, вчера за ужином нажрался всякой дряни!
<...>
'...улыбнулся император и бросил взгляд под стол.- Бенкендорф, чем это пахнет?
-Видно любимый кот императрицы территорию пометил'.
Авторы, как и положено актуальным творцам, плохо знают хронологию. Итак - 1827 год.
'Поздно вечером Николай Павлович на цыпочках вышел из покоев жены, прошел несколько метров по коридору дворца и замер. Кто-то безумно спорил в одной из комнат. Открыв дверь, государь увидел своих дочерей с завитыми локонами. Мария, Ольга и Александра крутились возле зеркал в платьях – декольте, белых туфлях и Екатерининских лентах через плечо.
- Как я выгляжу?- спросила Ольга Павловна у сестер.
- Эффектно!- восхищалась Мария Павловна.
- Внушающая уважение!- подчеркивала сдержанно Александра Павловна'.
Ну, во первых, тут же вспоминаются «блеск!», «мрак!», «поедешь в таксо? Кррррасота!» Но это не самое дикое. Авторы актуальствуют, чего удивляться-то?! Но повторюсь - 1827 год. Маша родилась в 1819 году, Оля в 1822-м, а Саша - в 1825-м!!!! Какие декольте? Какие эффекты?! И главное - почему они - Павловны?!!!
Впрочем, авторы вообще не заморачиваются. Главное, чтобы - увлекательно! Развлекательный же контэнт, ёлки-зелёнки! 'Николай Павлович засыпал. Его разбудил скрип двери. Император увидел женскую фигуру, закутанную в черный плащ. Он попытался разглядеть лицо гостьи. Густая вуаль вмиг пролетела расстояние от двери до кровати. Шинель, укрывающая тело государя, полетела на пол. Дама сбросила с себя плащ, который был надет на тонкое голое тело. Она вмиг сорвала с императора кальсоны и прыгнула на него. Николай Павлович покорно отдал свое двухметровое тело этой страстной напористой даме'. Вмиг сорвала кальсоны... Вот тут у меня нет слов, впрочем, как и опыта - я не знаю, как можно вмиг сорвать кальсоны с лежащего человека. Кстати, та баба перепутала двери и Николашка вовсе её не ждал. Но, как говорила подруга моего детства, темнота - друг молодёжи. Впрочем, на этом злоключения срывательницы кальсон не закончились, ибо '...Она выскочила в коридор, на ходу надевая плащ, и попала в объятия Бенкендорфа'.
А вот ещё пикантненькое: 'Император сидел в кресле и смотрел на стоящую перед ним Амалию. Она предстала перед Николаем Павловичем в белом платье. Зеленые листы обвивали ее белокурые волосы.
- Мадам, вы подтолкнули моего адъютанта к вредному решению. Это вы настояли, чтобы он принял католичество! За это полагается ссылка в Сибирь. Вы, незаконная дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III, доводитесь моей супруге двоюродной сестрой. Вы пытаетесь поймать призраков былого, когда соблазняете мужчин. В душе я вас простил, но долг обязывает наказать бесстыдницу. Идите в спальную комнату и раздевайтесь!' В общем, не без того. А заканчивается повествование и вовсе удивительной фразою: 'Покойный император неистово чувствовал Россию'... Варвара-переводчица, где ты? Неужели не дожила до победы над Словом, замаскированной под слом цензуры? Сейчас бы ты, о Варвара, пригодилась бы издателям и торговцам книжками. И пошла бы ты прямой дорогою, размахивая царскими кальсонами, как переходящим красным знаменем...
|
</> |