"ОН ОЧЕНЬ ЦЕНИЛ МОИ СТИХИ". КАК АГНИЯ БАРТО ПРЕДАВАЛА КОРНЕЯ ЧУКОВСКОГО
ygashae_zvezdu — 17.02.2021
17 февраля гуляла день рождения Агния Барто (1901-1981), поэтесса, входившая в образовательный канон советского ребенка.
Барто писалась через запятую с Чуковским, Маршаком, Михалковым, Кассилем. Однако, единства Барто не чувствовала ни с кем.
Особенно не чувствовала она его с Чуковским.
Они принадлежали к разным поколениям и сегментам детской литературы. Как ехидно подковырнула Барто Лидия Чуковская: «Между его и вашими стихами нет ровно ничего общего — его стихи растут из фольклора и классики; у ваших — другой источник».
Чуковский, как старший товарищ, разбирал стихи Барто, не щадя ее самолюбия. Даже в старости вспоминала она его характеристики: «Звучит смешно, но мелковато»; «Рифмы у вас свои, хотя великолепные чередуются с чудовищными».
Меж тем, критика частенько противопоставляла ориентированную на современную школьную тематику Барто «стареньким» сказочникам Чуковскому и Маршаку (КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ VS. САМУИЛ МАРШАК), декларируя будущее за воспевательницей парт и пионерских галстуков. Это портило отношения молодой поэтессы с классиками, но еще хуже получалось, если ретивые перья начинали зачислять Барто в подражатели Чуковского, намекая, что и ей место на свалке истории. Время в литературе стояло жестокое и бестолковое. Лишенные начальственного пригляда писатели сами развязали террор, побивая друг друга политическими обвинениями. РАПП рвался к лидерству, не видя гильотины (БОЛЬШИЕ СВЯЗИ).
Лучше всего о положении, в котором ей приходилось работать, написала сама Барто в стихотворении «Телефон». Позволю привести несколько «звоночков».
Звонок 1-й
Алло, это кто?
Это вы, Барто?
Как поживаете?
Газеты читаете?
Вы читали статью Разина?
Он там вас раскулачивает.
Он пишет, что ваша книжка «Про войну» -
Безобразие
И что приспособленец не иначе вы.
Вы, конечно, понимаете,
Что нас, ваших приятелей -
Писателей,
Это ужасно возмущает,
Ужасно возмущает!
Но вы не огорчайтесь,
Прочтите обязательно,
Пока всего хорошего,
Прощайте.
Звонок 3-й
Это квартира Барто?
То есть как: «А что»?
Я хочу узнать, Барто жива ли?
Или ее уже сжевали?
Говорят, она присосалась к МАППу,
Устроила туда своих маму и папу,
Теперь ее погонят отовсюду.
Скажите, когда кремация,
Я с удовольствием буду.
И к вечеру
У меня голова просвечивает,
А по ночам
Я вскакиваю с кровати
И кричу:
Уйдите,
Уйдите!
Не звоните,
Не мучайте!
Кто я? -
Скажите:
Руководитель?
Приспособленец?
Или попутчик?
Естественно, в таких условиях Барто могла совершить поступок неверный. Защищая от критики Маршака одно из своих стихотворений, она ляпнула: «Вам оно и не может нравиться, вы же правый попутчик!»
С Чуковским получилось еще хуже. Барто подписала открытое письмо Горькому, направленное против сказок Корнея Ивановича.
Еще раз Барто сдала Чуковского в 1944, когда «Правда» обрушилась с критикой на сказку «Одолеем Бармалея!». Корнея Ивановича призвали в Союз Писателей на расправу. Дочь Лидия потом спросит: «Кто был ниже всех?». И услышит ответ отца: «Барто».
До разгромной статьи в «Правде» поэтесса сказкой «Одолеем Бармалея» восхищалась, а на заседании переобулась: «Я предупреждала Чуковского, что сказка плоха, но он зазнался, воображает себя классиком и не слушает товарищеской критики».
Пытаясь объяснить свой поступок дочери Корнея Ивановича (с коей она еще схлестнется), Барто утверждала, что получила директиву Фадеева, - либо писатели сами разбираются с Чуковским, либо всем будет плохо.
Как Чуковский относился к Барто? В дневнике Чуковского она упоминается именно через запятую: там были такой, такой-то, Барто… Лишь раз, в феврале 1934 Корнея Ивановича прорывает: «Говорит она всегда дельные вещи, держится корректно и умно — но почему-то очень для меня противна».
В письме к Леониду Пантелееву Лидия Чуковская говорит:
«Стихи ее, за исключением немногих, не любил — он ведь любил фольклор и классику, а она — vulgar. В год смерти, летом, спустившись однажды из своих комнат вниз, в столовую, он услышал из-за двери, как Митя или Аня, не помню, читают маленькой Маринке Агнины стишки.
Посмотрел на меня, громким шопотом произнес:
— У меня в доме читать детям стихи Барто! — и вышел».
Сама Барто имела глупость настаивать на каких-то теплых, добродушных отношениях с Корнеем Ивановичем, парадоксально не учитывая обстоятельств времени и места действия.
Время: 1974 год (Чуковского уже нет в живых).
Место действия: заседание по поводу исключения Лидии Чуковской из Союза Писателей за публикацию за границей статьи «Гнев народа».
Лидия Корнеевна застенографировала весь процесс исключения. Барто, по ремарке Чуковской «грудным голосом», вопрошала:
«Чем объяснить, как может человек дойти до такой антисоветчины, до такой злобы? Мне хочется спросить у вас: почему вы такая злая! Откуда в вас столько злости? Я вчера прочитала «Гнев народа» впечатление удручающее. Злость, злость, злость».
Пора вспомнить доброго.
«Мне очень тяжело говорить. За вашими плечами мне видится тень, дорогая для меня и для всех нас, — тень вашего отца…
У меня сохранились четыре письма от него… и все четыре — такие добрые.
В своих письмах Корней Иванович хвалит мои стихи, благодарит меня. Он очень ценил мои стихи. Он был добрый человек. А вы — злая. Откуда в вас столько злобы? Опомнитесь, Лидия Корнеевна, подобрейте!»
Запрещенный прием рождает соответственный ответ. Лидия Корнеевна припомнила и подписанное письмо к Горькому, и критику «Одолеем Бармалея», на что Барто откликнулась пожиманием плеч: «Покритиковали одну сказку — что ж тут такого…», да продемонстрировала демагогический прием, объявив себя, а не осуждаемую Чуковскую борцом за свободу высказываний:
«Я не понимаю, Лидия Корнеевна, вы вообще совершенно отказываете людям в праве иметь собственное мнение. Вы требуете, чтобы все думали так, как вы. А я за свободу мнений. Я думаю, как Шостакович и Чингиз Айтматов, а вы — как Солженицын и Сахаров. Я вас зову: опомнитесь! подобрейте! Мне тяжело думать, что на светлую память о Корнее Ивановиче, учившем нас доброте, ложится ваша тень».
Что стало с творческим наследием Барто?
На мой взгляд, дела у нее обстоят лучше, нежели у Михалкова с Кассилем, но хуже, чем у Чуковского с Маршаком. Установка на сказку оказалась долговечней бытовых подробностей.
Маленький читатель и сейчас устанавливает связь с миром через цикл Барто «Игрушки». Сатирические стихи Барто также достойны цитирования. Я, скажем, люблю «Однажды я разбил стекло».
Нет, в жизни мне не повезло,
Однажды я разбил стекло.
Оно под солнечным лучом
Сверкало и горело,
А я нечаянно - мячом!
Уж как мне нагорело!
И вот с тех пор,
С тех самых пор,
Как только выбегу
Во двор,
Кричит вдогонку кто-то:
- Стекло разбить охота?
Воды немало утекло
С тех пор, как я разбил стекло.
Но стоит только мне вздохнуть,
Сейчас же спросит кто-нибудь:
- Вздыхаешь из-за стекол?
Опять стекло раскокал?
Нет, в жизни мне не повезло,
Однажды я разбил стекло.
Идет навстречу мне вчера,
Задумавшись о чем-то,
Девчонка с нашего двора,
Хорошая девчонка.
Хочу начать с ней разговор,
Но, поправляя локон,
Она несет какой-то вздор
Насчет разбитых окон.
Нет, в жизни мне не повезло,
Меня преследует стекло.
Когда мне стукнет двести лет,
Ко мне пристанут внуки.
Они мне скажут:
- Правда, дед,
Ты брал булыжник в руки,
Пулял по каждому окну?-
Я не отвечу, я вздохну.
Нет, в жизни мне не повезло,
Однажды я разбил стекло.
Как часто сливать биотуалет: периодичность обслуживания и рекомендации 
Странные страсти вокруг перемирия 
Тщательно отобранные 
Трамп без узды 
Чукотский край. Оленеводы кочуют. 
Самая ценная вещь 
И снова кофе 
КАРТУН-АВТОР// ("WUMO", ч.5) 
Прогулка по Абу-Даби 
