Охота и власть.

топ 100 блогов kiowa_mike15.06.2015 три богатыря.jpg

По ряду политических причин статья вышла в прошлом номере "Русского охотничьего журнала" под псевдонимом.

Однако, политические причины внезапно отпали...

Охота во всем мире и во всей истории всегда рассматривалась как весьма статусное занятие, позволяющее добиваться значительного положения в обществе. Истоки этого отношения идут из общества первобытных охотников и собирателей, когда лучший охотник совершенно справедливо считался и лучшем кормильцем племени. Статусным занятием охота была и в феодальной Европе, и среди кочевых восточных племен, и у первопоселенцев Дикого Запада. Это отношение во многом проецируется на сегодняшнюю охоту, которая значительным большинством населения воспринимается как статусное развлечение состоятельных слоев общества.

На самом деле, это далеко не так – и в европейской части современной России есть значительная прослойка сельского населения, для которой продукция охоты составляет значительную часть рациона и большую экономию семейного бюджета.

Охотники составляют значительную, и при этом – до какой-то степени, организованную, часть электората (до какой степени организованную – мы еще поговорим), кроме того, охотники составляют довольно заметную часть мужской элиты современного общества.

Всего вышеперечисленного достаточно для того, чтобы между охотниками, обществом и властью возникли довольно специфические отношения.

Охота и власть.

Любая власть в России (да и в любом другом государстве Земного Шара) будет вынуждена так или иначе заниматься вопросами охоты, потому что, в значительной степнени, от отношения к ней зависит сохранение дикой природы и способы ее трансформирования. Неуправляемая охота ведет к резкому сокращению численности всего живого (кстати, не обязательно полному истреблению – часто охотники после нанесения значительного ущерба фауне находят пути саморегулирования своей деятельности – но это, обычно, происходит после того как животному миру нанесен непоправимый ущерб). Полное запрещение охоты тоже приводит к тому, что дикая природа сохраняется только на совсем небольших островках заповедников и национальных парков – замечательным примером этому является современная Индия. Самые лучшие показатели в сохранении дикой природы имеют именно государства с очень высоко развитым охотничьим хозяйством – и это одна из главных причин, почему власти любой страны вынуждены этим заниматься.

Кроме того, охотники являются электоратом, поэтому при формировании избирательных программ и. тем более, при проведении их в жизнь.

Так что власть никогда не бросит охотников на произвол судьбы, как бы она этого даже и не хотела.

Это – хорошая новость.

Плохая же новость – она в том, что экономическая ценность охоты в нынешнем, индустриальном мире, очень невелика. И если электоральный вес вес охоты с точки зрения власти имеет некоторое значение; административный ресурс (большая часть мужиков – охотники, большая часть начальников – мужики) – довольно значителен; статусность принадлежности к охотничьему сообществу – велика; природоохранное значение – огромно; то экономическая составляющая стремится к нулю.

Одной из самых неприятных особенностей сегодняшней власти является демонстрационное дистанцирование от населения по принципу «нам всё можно». Как правило, здесь приводят в качестве примеров вертолетные охоты, в частности, приснопамятную вертолетную охоту на Алтае, но я не удержусь и расскажу чудесную историю, которую мне когда-то поведал главный редактор этого журнала.

Как-то он повстречал депутата Думы одного из дальневосточных краев. И этот депутат, кривясь и давясь, мрачно сказал, что вот, придется на днях опять ехать на охоту в заповедник. Редактор удивился (при этом помня, что в заповедниках охота категорически запрещена); и спросил – а что тогда мешает ему ехать на охоту не в заповедник?

- Да что обо мне люди скажут, - мрачно произнес депутат, - если я в заповеднике охотиться не буду?

То есть, охота в заповеднике рассматривалась этим человеком (и, похоже, значительной частью его избирателей) как обязательный атрибут всемогущества.

К слову сказать, директор того заповедника уловил эту тенденцию и сделал гениальный шаг. Охотбаза для ВИП-клиентов у него находилась не в самом заповеднике, а в охранной зоне с достаточно гибеим режимом охраны, предусматривавшим охоту в том числе. И база находилась именно в этой охранной зоне.

Но!

На стене базы висела карта, где база была изображена не там, где она находится, а в самом центре заповедной территории! И утомленные тяжелыми делами государственные мужи смотрели на нее и глубокомысленно кивали головами, понимая соответствие уровня их отдыха их реальному общественному статусу.

Но даже этот пример показывает значение охоты в иерархии статусности властной элиты – все-таки люди охотиться ездили, а не в консерваторию музыку слушать ходили!

Охота и охотничья власть.

Охотничья власть выполняет три функции. Она охраняет ресурс, пишет правила его использования и следит за выполнением этих правил.

Здесь сразу начинаются противоречия.

В охотничьем сообществе принято рассуждать о лютых драконовских законах, которые этой властью навязываются.

Я уж не буду сравнивать существующее охотничье законодательство, скажем, с итальянским.
Я просто хочу рассмотреть тенденцию во временной проекции.

Современное охотничье мировоззрение в России сформировалось под влиянием традиций (язык не поворачивается назвать их культурой), сформированных в 30-е – 70-е годы XX века, когда она была средством выживания для миллионов людей в СССР. Именно отсюда, в значительной степени, растут корни у правового охотничьего нигилизма (хотя правовой нигилизм свойственен постсоциалистическим обществам вообще). На самом деле – какие могут быть законы и даже писаные и неписаные правила, когда ты просто добываешь пищу чтобы не голодала семья!

Один из современных конфликтов власти и охотников базируется именно на этом нигилизме. При этом, совершенно объективно, на разрушение консенсуса работают люди, требующие отменить все существующее законодательство и за два месяца придумать новое – по финскому, американскому или греческому образцу. Власть совершенно справедливо отвечает на них – а вы пока научитесь соблюдать хотя бы нынешнее законодательство, тем временем умные люди придумают что-то более совершенное.

И на сегодняшний день она совершенно права.

То, что нынешние охотники называют жесткой зарегулированностью и тотальными запретительными мерами является, на самом деле, регламентацией деятельности, направленной, в том числе, и к пользе самих охотников, и уж, во всяком случае, на увеличение численности дичи.

Как говорил Пушкин, правительство у нас – единственный европеец в России. К сожалению, это. В значительной степени выразилось в охотничьих законодательных актах, рассчитанных практически только на 1/5 территории страны, на которой проживает 80 процентов ее населения. То есть – на территории вокруг мегаполисов с очень развитым охотничьим хозяйством и весьма состоятельными охотпользователями. Выполнение же этих норм на остальной территории страны (а это, минуточку, больше, чем территория ЛЮБОЙ ДРУГОЙ СТРАНЫ МИРА – то, что останется от России, отрежь от нее самый многонаселенный кусок) – мягко говоря, сомнительно.

Этот диссонанс между защитой интересов европейских состоятельных охотников и положением сельского и таежного населения, во многом, продолжающего «жить с охоты» - имеется, и будет только расти. Потому что законотворческая власть – она, всё-таки, в Москве, а охотник – в Туре или вовсе в Бахте.

Возрождение института общественных инспекторов – то, что всячески ставит себе в заслугу нынешняя охотничья власть – достижение, с моей точки зрения, сомнительное. На самом деле это может означать просто появление еще одной прослойки облеченных сомнительными полномочиями людей, стоящих на страже интересов состоятельных охотников. Во-первых, практика найма для охраны своих угодий состоятельными людьми ЧОПов восходит к середине девяностых годов; во-вторых – прав, подобных тем, которые имели общественные охотинспектора в СССР они, все-таки, не имеют. Не проще ли тогда дать право на взаимную проверку документов и составление акта о несоответствии правилам охоты всем охотникам, как это практикуется во многих странах? Я уверен, что боязнь взаимного доносительства сработает наподобие доктрины ядерного сдерживания – все находящиеся в угодьях охотники станут предельно осторожны, и это сбережет больше дичи чем любое удвоение-утроение числа охотинспекторов.

Охота и общество.

При всем том – охотники – наиболее сплоченная и организованная часть нашего общества, заинтересованная в сохранении нашей природы. Они объединены общими интересами, они испытывают постоянное давление со стороны – со стороны «зеленых», со стороны организаций, стремящихся запретить оружие, со стороны антипатриотических сил. У охотничьих организаций, несмотря на их слабость и разрозненность, есть опыт совместного (и, заметим, успешного) отражения реального общественного давления. Пусть охотники в целом не являются настоящим гражданским обществом, но они – неплохая заготовка для него.

И возможности для диалога с властью у охотников имеются. Следует помнить, что охотником является наш премьер-министр. Подавляющее большинство нашего руководства – мужчины; а мужчины, в подавляющем преимуществе – охотники. Так что именно у охотников совсем недалеко и до организованных лоббистских организаций, по традиционному западному образцу.

Более того, надо помнить, что у охотников есть сильные союзники.

Это – все, кто заинтересован в сохранении дикой природы в нашей стране. Сегодня природоохранное движение (я не буду называть его «зеленым», оно, скорее, цвета хаки) полностью базируется на деятельности нескольких международных организаций с внешним финансированием. Убери их сегодня из России – и оно растает как с белых яблонь дым.
И люди, которые являются экологами не по названию, а по убеждению, обязательно объединяться с охотниками.

Одно ж дело делаем.

Оставить комментарий

Архив записей в блогах:
Сохраню и я себе на память этот анекдот... Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин встретился с участниками и организаторами благотворительного литературно-музыкального вечера «Маленький принц». Уважаемый мною Ю.Ю. Шевчук ...
Удивляет фантастическая мелочность кремлевских старцев. Они пишут письма в разные страны, чтобы выступающих против режима артистов не пускали проводить концерты. До ежиков дотрахались, ей-богу. ...
Тут не давно на наш общажный этаж заселилась молодая пара, с пятимесячной дочкой. Выходили такие курить, сами совсем дети, недавно достигли совершеннолетия. Ася такая очень худенькая крашенная брюнетка и её «будущий муж» Миша (мне, в общем, неважно пусть будет Миша). Она рассказывала, что ...
...
Нет, не сердечки, изображенные руками, не массовые митинги и шествия, которые они запросто разгоняют, и сажая тех, кого схватили. Враг этих тупых - это юморист и стендапер, выступающий на сцене. Таким был Руслан Белый . Это было написано два года назад ( Чекисты, комики и стендаперы ). ...