Офигенная птица Феникс

Когда-то в далеком и древнем Китае,
Мудрец Чжуан цзы жил - он сын тёти Хаи.
Умен был как старый одесский раввин,
И даже умнее - такой был один.

Придумывал байки и сказки для всех,
Они таки да получали успех!
Вот только облом было сказки писать.
"Оно мене надо"? - Любил повторять.

Но шустрый китаец по кличке Абрам,
Все сам записал, думал: "может продам"?
Он книжку издал - и пустил в оборот...
И мудрость приносит порою доход.

А в граде Пекине, в столице своей,
Сидел император китайских людей.
Он сказки прочел Чжуан цзы, и сказал:
"И как это раньше его я не знал?

Ты видишь, министр, какой человек!
Он глыба! Громада! А ты - чебурек!
Его бы найти - и к себе пригласить,
Тебя же, шлимазл, конкретно забыть."

Министр по-тихому быстро свалил,
Чуть-чуть по дороге штаны обмочил.
Ну надо ж такой неприятный облом!
В какое нелегкое время живем!

От этой непрухи он весь заболел,
Ни рябчиков, ни ананасов не ел.
Примета такая в народе была:
Кто жрет их с печалью - не встретит утра.

Придворные рады - подначки ему:
"Мудрец, мол, уже приглашен ко двору.
Тебя заменить - как два пальца об стол,
На пенсию скоро - а может на кол."

Министр немедля кордоны вокруг
Поставил, ну, с понтом, преступники тут.
ОМОНу наказ: Чжуан цзы отловить,
Наркотик подбросить - и дело пришить.

ОМОН под ружьем, всех шмонают и бьют,
По всей Поднебесной покой и уют.
Услышал мудрец - сам к министру пришел,
За как нефиг делать посты обошел.

Пришел, значит, утром - и в дверь позвонил.
Слуга отворил - что поделать - дебил.
"Здорова, начальник, меня, таки, ждут?
Послушай сюда тихо пару минут.

И ша! К телефону не стоит бежать,
Тебе я имею немного сказать.
Накатим чайку, мы ж китайцы с тобой.
Китаец китайцу как брат дорогой.

Я сказку тебе расскажу - эксклюзив,
Про Феникса-птицу - сплошной позитив.
Ты слушай сюда - и спеши понимать,
И чай мне в пиалу вели подливать.

Здоровая птица как Боинг была,
Как "крепость воздушная" - в стиле орла.
Как МИГ-33, или F-35,
Вот так она круто умела летать.

Огонь она жрет - офигенная, блин,
Огнем же и гадит - такой вот павлин.
Летать она может по тысяче лет,
Часок отдохнет - и опять пируэт.

Захочет в Париж - пол часа - она там,
Летит на Луну - и трындец небесам.
Куда упадет - там ей аэропорт,
Так к мусорной куче принес ее черт.

А куча та стремная, типа того,
Сидит там ворона и долбит чего.
И тоже вся стремная - цвета помой,
Больная, как видно, бубонной чумой.

Нашла она крысу - и жрет втихаря,
Довольна - как в луже с грязюкой свинья.
От крысы ей чтоб оторваться - никак,
Но чует - тут рядом здоровый чувак.

Отнимет ведь крысу - халявщиков тьма,
В помойках искать - не хватает ума.
Забрать норовят - чтоб самим все сожрать,
Ворона не даст - так раз так перемать.

И каркнула гордо, от страха дрожа:
"Ты, Феникс, со мною на кромке ножа!
Вали ка отсюда, покуда живой!
В помойку не суйся - участок тут мой".

Мудрец замолчал - а министр ему:
"За шо разговор? Я никак не пойму.
Кто Феникс в сей притче? Кто ворон тогда"?
"А это до фени - так, все лабуда.

Тут Феникс есть Феникс, среди воронья,
Расслабься - не снилась мне крыса твоя."
Сказал - и свалил, как сквозь землю пропал,
Патруль, как обычно, опять залажал.

И все без понтов - кто есть Феникс, кто вран,
Жрать крыс не мешает воронам и сан.
А Феникс забил на ворон и на крыс,
Теперь сочиняет он сказки на бис.