Один день 27 сентября на северо-востоке Индии
odin_moy_den — 26.10.2012 Здравствуйте! Меня зовут Ира, и мы с мужем Руди живем в городе Шиллонг, который находится в Индии. Местные ребята не исповедуют индуизм, они переняли христианство от англичан. Поэтому, в моем дне не будет медитации, йоги и просветления, зато будет много жизненной суеты. У нас с мужем небольшая клиника (клиника по индийским меркам, т.е. врачебный кабинет по русским) в деревне. В обычные дни с утра до позднего вечера Рудик смотрит людей, назначает лечение, и, чтобы далеко народ не ходил, тут же сижу я, лекарства им заворачиваю и объясняю, как принимать. Но в этот день Рудику предложили поучаствовать в благотворительной акции, проводимой местной церковью. Поэтому сегодня он будет смотреть больных на территории церкви, а я планирую глазеть на это дело.1. Звонит будильник. первое, что я вижу проснувшись – мой любимый кот Диего. Взирает на меня с укором, мол хозяйка, зачем будишь. Я всю ночь не спал: жевал цветы, взбивал лапками ковры и скатерти, ронял на пол рамки с фотографиями, и даже завалил медведя. Куда мне в такую рань вставать?! Я ему отвечаю: «Как куда? В деревню поедешь!»
2. Не прошли даром труды Диего: скатерть в беспорядке, рамка с фотографией на полу, медведь пьет валерьянку. Творчество котидзе оставило в моей душе глубокий след - мне хочется его отшлепать. Ах, да, на часах 8 утра.
3. В душе. Вот такой у меня фотоаппарат. Вы уж меня простите, но фотографии вышли, эээ, так себе. Спасибо фотографу. Там было что-то в литературе про шимпанзе и монокли.
4. Возвращаюсь в комнату, вся такая чистая и правильная, а тут засада! Ироды! Всех уволю! Бужу мужа пинком, кота – поцелуем, а всех, кто не встал, грожусь заправить вместе с постелью.
5. Одеваюсь, привожу себя в порядок и проверяю, все ли я собрала вчера. Такой педантизм мне не по нутру, но без списка обязательно что-нибудь забуду. И это будет, конечно же, не четвертая рубашка, а, скажем, зарядка или полотенца.
6. Диего тоже время даром не теряет. Всё мечтает оставить след в истории. Возраст у него такой. Собираю лекарства, убираю коробочку с котячьих глаз подальше.
7. Ах, утреннее время по-особому стремительно.
8. Опять я. На мне кофта , которая была ношена Рудиком в последний раз аж в 20 веке (прибираться в мужских шкафах полезно!), джинсы, тапки аж тридцать седьмого с половиной размера. Продавец в местном магазине, наверное, ждал меня всю жизнь, чтобы сбыть мне единственную пару таких больших тапок.
9. Пять сумок, два человека и один кот спустились на первый этаж. Два человека будут завтракать.
Жую, но чувствую, кусок в горло не лезет: в пролет открытой двери смотрит на меня пара самых печальных в мире глаз.
10. Это Брауни. Его ширина стремится к его высоте, его тельце в сечении представляет идеальную окружность, у него тройной подбородок, но нет такой еды, которую Брауни не захотел бы присвоить. Беру со стола печеньки, подхожу к собакевичу. «Печеньки!!!», - Брауни безумствует и проглатывает их мгновенно. Все-таки жевать – это привилегия мудрых пожилых псов, а Брауни жевать еще ни разу не пробовал.
11. Усадили кота, пять сумок ждут своей посадки. Половина двух человек стоит рядом с машиной, другая половина фотографирует. Ждем третьего человека. Его зовут Пфунь, он наш помощник. Я вам его не покажу, потому что Пфунь не знает, что такое ЖЖ, и даже если согласится на публикацию своего лица, его согласие все равно не будет информированным.
12. Диего и кусок Пфуня. Давайте, я вам Пфуня опишу. Ему 19 лет, он невысокого роста, у него лицо Элайджи Вуда и волосатые ноги. В общем, Фродо срисован с Пфуня. Даже характером похож: недавно заявил, что ему не нужно столько много зарплаты. Кольцо всевластия не имеет на Пфуня никакого влияния.
13. Тронулись. Едем, обсуждаем планы. Мы приедем в деревню, зайдем домой – закинем пять сумок и одного кота, и побежим по делам. Рудик сразу направится спасать мир, а мы с Пфунем будем разгружать лекарства и наводить порядок в кабинете. После, мы cможем прибиться к Руди.
14. Такой вот утренний Шиллонг. Шикарные маленькие такси, дешевые, экономичные, а человек все-равно штук сто влезает (тут, впрочем, надо отдать должное местному народу). И когда я вижу такую машину, набитую людьми, сразу вспоминаю про сельдей и бочки. Жили бы сейчас динозавры, такие машины были бы для них идеальным сухпайком.
15. В машине играет Gary Moore: «If the devil made whiskey he must have made my woman too». Рудик подпевает.
16. Если вы приехали в Индию, и не разу не сфотографировали грузовик, вы не в тренде. Рудик говорит, что если имеется белый человек, фотоаппарат и индийский грузовик, то все сложится именно так: белый человек фотоаппаратом будет фотографировать индийский грузовик. Желательно найдите грузовик побольше, больше грузовик – красочнее рисунок. На данном экземпляре мы видим мост Золотые Ворота, заканчивающийся на середине неизвестного озера, Фудзияму в перспективе, и толстый самолет, уныло плетущийся в небе над мостом.
17. На левом грузовике написано «Road King». Просто и со вкусом. На втором – поэтическое «Where eagles dare» и сутуловатый орел.
18. Вот такая у нас красота!
19. Впрочем, у соседа пейзажи всегда красивее. Подношу камеру под нос Рудику.
20. Мы ездим достаточно давно, чтобы заиметь общие воспоминания, связанные с тем или иным местом. К примеру, за поворотом скрывается местный Лас Вегас. Пфунь говорит, что люди здесь пьют, играют в карты, убивают за долги, а местные дамы выбирают себе в мужья только тех, кто умеет хорошо играть в покер.
21. Нет в деревне лучшего развлечения, чем катать друга на тачке.
22. Нам – туда.
23. На этом куске дороги всегда туман. Я даже не знаю, как так получается.
24. Коровы, как и везде в Индии, ходят по дорогам, но на свой страх и риск, потому что местный народ коров не почитает (варвары!), а говядину любят и умеют готовить.
25. Милые деревенские пейзажи.
26. Тяжелое небо.
27. Это – мост. И мы по нему поедем.
28. Прошел дождь, и выглянуло солнце. Здесь всегда так.
29. О, почти приехали. Трехчасовые поездки по горным дорогам натренируют-таки меня в космические войска!
30. Вот такой камень рядом с нашим домом. Я давно мечтаю на него взобраться.
31. Выгрузили Диего. Он было ушел грустить под кровать, но вспомнил, что здесь есть замечательная крыша, которую он в прошлый раз недообследовал. Отложил грусть до вечера. Вот он выходит из под кровати – и прямиком на крышу.
32. Время.
33. Показываю Диего крышу. Пока кот прячется в бамбуковых палках, я решаю сделать еще один самострел. Мама, да я же хиппи! Надо бы причесаться.
Меня зовут поработать. Я уже иду.
34. Такие вот холмы проплывают, пока мы рулим к месту работы.
35. Время разделиться.
36. Вот мы у клиники. Здесь все ребята так ходят: свитер, шорты и шлепанцы. Даже шестидесятилетние ребята шлепанцами не брезгуют. Пфунь вписался идеально, теперь у него масса друзей в деревне, и вообще он звезда.
Фантики на крыльце – наших рук дело. В клинике стоит целая бадья конфет. Представьте: сидите Вы такой маленький, больной и слабый, у мамы на коленях, а тут какой-то дядька в тебя холодным стетоскопом тычет. Как тут не зареветь. А когда во рту конфета, совсем другое дело. И больница сразу – не такое уж и чистилище, и дядька не такой уж зверь.
37. Фронт работ. В прошлый раз было столько людей, что мы сидели до одиннадцати вечера, а потом бежали из кабинета в панике, только очередь рассосалась. Оставили после себя такое поле боя. Пол, устланный конфетными обертками, я снимать постыдилась. Мы с Пфунем начинаем расставлять лекарства по полкам.
Этот стеллаж – моя печаль. Мне кажется, для его изготовления мастер саморучно зарубил сосну. Дерево еще сырое, на нем время от времени появляется плесень. Рудик обещает покрасить стеллаж специальной краской. «Краска - это убого», говорю я. Рудик отвечает: “When in village, do as the villagers do”. Позвольте это перевести как «В чужую деревню со своим уставом не ездят». Да, народ гламур не поймет, побоится приходить.
38. Незатейливая деревенская еда из закусочной через дорогу. Пельмени (здесь они называются момо) со свининой и чай с молоком и какой-то травкой. Если не думать о гигиене, то вкусно. А если думать, то можно и голодным остаться.
39. Ура, закончили! Обратите внимание на изобилие антацидов на верхней полке слева. Их не бывает слишком много. У нас, если каждый второй пациент – с орз, то каждый четвертый – с гастритом. Это Индия.
40. Можно двигать к доктору. Пока не уехали, спрашиваю Пфуня, заплатил ли он за еду. Он ответил что, конечно он туда пришел, и дал пятисотенную, и конечно у них нет сдачи, поэтому пятисотенную у него не взяли , сказали приходить позже. Спрашиваю: сколько это может стоить? «Ну, рупий 60». Даю ему 60 рупий, он уходит, приносит 20 рупий обратно. 40 рупий стоили мои пельмени.
41. Вот это то самое место. Слева будет само помещение церкви. Но там народ! Не рискую направлять камеру в гущу толпы, а то они больные, не накрашенные, а кто захочет, чтобы его хворого фотографировали.
Зашли в помещение, нашли Рудика. Запасного стула не нашли. Там были полчища народу против трех докторов. Пришлось ретироваться
42. Вот мы и вернулись в наше цыганское обиталище. Неплохо бы чего-нибудь заточить! Сушеную фигу мне.
43. Переодеваюсь, прибираюсь. Вот такой деревенский набор на нашем импровизированном столе из гладильной доски: чайник, чтобы гонять чаи, библия, чтобы почитывать на досуге, и медицинские книжки, они нужны, когда уже совсем скука смертная!
44. Рухнули планы? – самое время поработать. В этом штате местным чп не нужно платить налоги, а ценообразование решает загадочное max retail price этикетке, так что мои подсчеты скорее любительские. Просто, чтобы знать, сколько заработано и может быть спущено, и сколько нужно отложить на покупку новых лекарств, оборудования и прочего.
45. Да, время. Приходит Рудик. Спрашиваю его, как прошло, многих ли успел посмотреть. «Так, семьями люди приходили, говорит Рудик, по пять-шесть человек». Много посмотреть не получилось, всего только 10-11 семей. Хи-хи. 50-60 человек.
46. Эй, еще ж не вечер!? Распихиваю тела, ложусь к ним с ноутбуком, продолжаю работать.
47. Диего возмущен тем, что священную кровать осквернили работой. Как ни в чем не бывало, ложится на мои чеки. «А на них давно уже сплю!» – как бы говорит мне его наглючая морда.
48. Не работается. Кончилось электричество. Тут такое периодичеки случается. Бывает дождь с грозой по десять дней, без перерыва. Днем просто дождь разной интенсивности, а ночью гроза с таким, знаете, эталонным громом, с таким, от которого трясутся дома, с таким, от которого тот самый мужик начинает креститься и бить поклоны. И электричество уходит. Ну и пусть. Но сегодня же ни облачка! Тьфу на вас, деревенские электросети!
49. Тут начинается маета. Предаться бы раздумьям, но все уже выдумано за три часа поездки. Иногда мне кажется, что медитация – это дело вполне прикладное. Что еще делать темным вечером без электричества? Правильно, детей. Деревенские этим и занимаются. А если не женат? Медитируй.
Ухожу на крышу.
50. Надоело. Прихожу обратно. Электричество есть, но ноутбук уже занят. Доктор хочет соблюсти баланс: сколько людей вылечил, столько же надо покалечить. В этой игре он убивает людей на другой планете.
51. Время по-вечернему лениво.
52. О! Еда! Сегодня была очередь Пфуня готовить. На моей тарелке: рис (естественно), дал (простая гороховая похлебка, но с правильным сочетанием специй), жареная рыба, консервированная рыба, тушеный овощ (честно не знаю, как он зовется по-русски), огурец-помидор. Пфунь сегодня золотце!
53. После ужина ловлю Рудика на крыше. Самое время для романтики. Для нас сегодня светит луна.
Ставлю длинную выдержку (люблю я баловаться этим делом). Рудик на бетоне сидеть примерз и встал как раз не вовремя. Получился двуликий Рудик.
54. Позирую. Рудик хитрюче смотрит в кадр.
55. Надо бы помыться. Целая система, знаете ли: кружка, ведро, чайник. Эх, надо зарабатывать на свой дом, с ибп и коммуникациями.
56. Время
57. Перекидываю фотографии. Сразу удаляю половину. Потом еще половину. Потом еще часть.
58. Рудик завел какое-то кино. Я так и не уловила, что там к чему и кто все эти люди. Уснула.
59. Спасибо за то, что провели этот день со мной!