Очень длинный пост

С другой стороны, отчего же не польстить себе, если это во многом верно. И не беда, что в полете случается пользоваться и клозетом, который иногда проглотит продукты активной жизнедеятельности, а чаще разнесет их по кораблю или - что хуже - по орбите так, что уже непонятно, что за мелкие астероиды завертелись вокруг летящего аэробуса. Понятно, что в полете нужно постирать и грязное белье, и тогда сабжи летят в машинку и из густой пены комментов выходят в топы ЖЖ чистыми победителями. Дольше всего держится в машинке белье президента и представителей поп-культуры, как в религиозном, так и в развлекательном смыслах. В режиме полоскания оно может крутиться неделями.
Но самым изодранным из такой стирки выходит национальный вопрос.
Все, кого ты считал недавно просто москвичом или сначала дантистом, а потом уже вологжанином или, например, геем, в комментариях к таким постам становятся сначала украинцами, евреями, алтайцами или даже водью. В эти два дня у меня была нелегкая почта: появились сообщения к последнему и, наоборот, давним постам, в том числе, и к «Технологии истерии», были комментарии, которые по воле отправителей остались только в почтовом ящике, из-за того, что по каким-то соображениям были удалены из массива других комментов.
К сожалению, мне было бы трудно ответить на каждый из них. И главным образом - на те из них, которые выглядят как личные упреки. Ровно месяц назад в посте «Зов крови» я задал вопрос своим читателям, как они ощущают свою национальную принадлежность. Пост попал в топ-30 блогосферы и, несмотря на уже привычные укоры в упрощенчестве или в некорректной формулировке, благодаря комментариям оказался хорошим пособием по толерантности, и что важнее всего, показал совершенно разные, но мирные подходы и взгляды на этот «упрощенный вопрос».
Тема антисемитизма в почте последних дней оказалась не менее острой и больной, чем вопрос о статусе языков в братской Украине. Увы, я не умнее вас, я не предлагаю своим читателям задачи, на которые в конце обсуждения с важностью учителя выдам правильный ответ. Иногда важнее слушать и читать. Потому что в отличие от некоторых одаренных людей не умею услышать в музыке взгляды юдофоба. И даже, ошпарившись антисемитизмом многих своих любимых авторов, захочу узнать, почему они – антисемиты. Захочу увидеть своих предков глазами Гоголя или Достоевского. Узнать, почему авторы «Скрипки Ротшильда» или "Гамбринуса" позволяли себе в частной переписке сбросить пар своего "гуманизма" на тех, о ком недавно с таким умилением писали. Мне интересна сдержанность ответов на национальный вопрос двух великих поэтов - Пастернака и Бродского, которые, конечно же, были далеки от конъюнктуры своих литературных собратьев. Меня не устроит запальчивая аргументация в филиппике, мигом разошедшейся в Интернете, по поводу Кости Райкина, превратившая умного и достойного артиста в «манкурта» и чуть ли не предателя своего «правоверного» отца только из-за того, что он крестился. Мне кажутся надуманными доводы тех, кто за осознанным крещением многих представителей российской поп-культуры видит лишь приспособленчество или шкурный интерес.
Мой кузен, однажды на вопрос, прочел ли он книгу Шломо Занда "Кто и как изобрел еврейский народ", ответил, что бывают книги, которые даже противно брать в руки. Возможно. Но, чтобы отделить злаки от плевел, надо знать, как выглядят плевелы. В одном удаленном комментарии к посту об актерской этике я прочел, что "после того, как два любимых, чудесных РУССКИХ актера (еврейского происхождения) привезли в Израиль на гастроли пьесу бесноватого еврея-антисемита о мерзко-жалкой ЖИДОВНЕ... предварительно прокатив ее по России... после того, как российские "евреи сцены и экрана" почти поголовно выкрестились, да не куда-нибудь, а в православие, оставшееся таким же жидоедским, как при царях-батюшках... после всех моих попыток оправдать все это для себя жуткой зависимостью актеров от русских продюсеров, русской публики и русского формата... тем, что актеров ужас как много, а сцен ужас как мало... слова "актерская этика" кажутся мне, по меньшей мере, оксюмороном…»
Но ведь и мне после такого сетования даже неловко вспоминать про то, что режиссер и даже продюсер этого спектакля – евреи. И, конечно же, в пору его создания были одержимы не гнусным наветом на соплеменников, а горькой историей про людей, таких несовершенных, грустных и жалких – оттого что потратили свою жизнь на выяснения, на торг, на мелкие истерики, но так и не согласились просто на любовь друг к другу…