Общество и государство: кто кому призван служить?

Государство – это учреждение своего рода, а коли так, у него должен быть некий учредитель. Кто же мог бы претендовать на статус учредителя в отношении Российской Федерации? 9% участники состоявшегося опроса посчитало, что Владимир Ленин; 4% – что пролетариат; 8% – что многонациональный российский народ; 63% – что правящий сплав высших чиновников и олигархов; 5% затруднилось с ответом и еще 11% свое мнение решили высказать в комментариях.

Учредитель РФ, кто бы им ни был, на учрежденное им государство должен был возложить ряд функций. Это в первую очередь касается жизнеобеспечения населения России. Одной из важнейших функций представляется правосудие. Его специальные люди – судьи вершат на основе законодательства РФ и от ее имени. А это законодательство, в свою очередь, вытекает из устава РФ, т. е. из федеральной Конституции, которой учредит ель и должен был бы наделить это учреждение.

Как пишет интеллектуал Евгений Репин, государство – это вооруженная организация. И покуда нет четкого ответа на вопрос, кому эта организация служит, нам придется согласиться с тем, что она воюет с теми, кто выступает против существующего государства. А как я думаю, и государство в целом, и судебная система, в частности, должны служить обществу. И, соответственно, карать тех, кто нарушает интересы общества. То есть, как сказал бы г-н Репин, неправых граждан. А не тех, кто, защищая интересы общества, выступает против государства. Отсюда актуальность постулата об общественном правосудии: суд должен признавать правым того, кто отстаивает интересы общества, а не его слуги – государства.

Так, кто кому должен служить: общество – государству или наоборот, государство обществу? И какой должна быть мировоззренческой ориентации российского государства, которая пока что сориентирована на обогащение господствующего класса? На мою статью об этой ориентации откликнулся доктор политических наук, действительный член Академии геополитических проблем Владимир Павленко. Мой постоянный оппонент, видите ли, не стал бы трогать автора названной статьи, если бы он сам не стал «нарываться», комментируя указанную ему связь успехов нашего общества с силой, авторитетом и результативностью власти. В том духе, что «несчастно общество, зависящее от власти». Не знаю, делает ли счастливым российское общество его зависимость от власти, но в том, что такая зависимость существует, ничуть не сомневаюсь.

Оппонент обратил внимание на «выкрутасы и загогулины» либерально-правозащитного мировоззрения, которое, по его мнению, исповедует автор этих строк. В связи с этим, оппоненту пришлось подтвердить «абсолютную верность» своего тезиса о «европейской антитрадиционной, постхристианской парадигме капиталистического чистогана». Дескать, этот чистоган и разрушил в человеке и религиозный идеализм, и семейное целомудрие, и просто человеческую порядочность.

Читатель может сопоставить это высказывание с тем, о чем в упомянутой статье написал я, что Россия, переживающая нелегкие времена, выживет при одном непременном условии: если, сменив свою мировоззренческую ориентацию, устремится к духовному возрождению. Не ясно, правда, что может подвигнуть господствующий в России класс на изменение вектора социально-экономического развития страны, если его и так все устраивает…

А нам-то – членам российского общества – что теперь делать? Смириться с тем, что господствующий класс, попирая наши интересы, удовлетворяет свои возрастающие потребности в дальнейшем обогащении?

Россия – это не Европа, - заявляет оппонент, - Россия у нас «традиционная, соборно-коллективистская, не антихристианская, и она не зациклена на чистогане». А по-моему, оппонент лукавит. Российское государство как раз таки «зациклено на чистогане». В противном случае, оно давным-давно отказалась бы от курса на перестройку отечественной экономики «с социализма на капитализм», которая, обусловив разрушение СССР, теперь угрожает существованию России.

Либералам a-la Ефим, - пишет оппонент, - хочется «не свободы для (freedom), а свободы от (liberty)». Но народу не хочется свободы от государства, потому что он уважает авторитет. И в том числе – авторитет личности. Речь, надо полагать, идет об авторитетной личности Владимира Путина.

Народ, - опрометчиво заявляет оппонент, - уважает свод принципов и правил общежития, базирующихся на авторитете. Ну, что же, мне – предпринимателю первой постперестроечной волны приходилось контактировать с сообществами, в которых все вопросы решали «авторитеты». Только ведь РФ – это не ОПГ, возглавляемая паханом, а как бы правовое государство. Но, если бы РФ и в самом деле была правовым государством, народ доверял бы государственному правосудию. А он, как это следует из многочисленных опросов, правосудию не доверяет. И правильно делает, потому что отечественное правосудие является государственным, а не общественным. И, соответственно, обслуживает интересы государства, нередко противоречащие интересам общества, в отношении которого государственное правосудие является абсолютно независимым.

Фридрих Энгельс считал государство машиной подавления одного класса другим. Примерно такую же мысль высказывал и Владимир Ленин, полагавший государство органом господства определенного класса. Но, как справедливо заметил интеллектуал Юрий Ткаченко, Энгельс имел дело с германским, а Ленин – с царским империализмом.

С чем же имеем дело мы? Быть может, с тех пор что-то изменилось? И субъект по имени «Российская Федерация», утратив функцию аппарата насилия, служит уже не господствующему сплаву высших чиновников и олигархов, а обществу в целом?

Увы, но этого не может быть уж потому, что российское общество в отличие от государства не имеет признаков субъекта…

Ефимы понимают, что их карта бита, - юродствует оппонент, - поэтому и зубоскалят. Мне, не удостоенному научных регалий, быть может, и не пристало дискутировать с доктором политических наук, действительным членом некой, возможно, «плюшевой», Академии. Однако я и ни пытаюсь с ним тягаться. И ни на чем не настаивая, хотел попросить своего ученого оппонента ответить на один конкретный вопрос: кто и с какой целью учредил Российскую Федерацию? Но если оппонент считает, что учредителем РФ является народ, то есть совокупность ничем, кроме общего гражданства, не связанная, то он заблуждается.

Впрочем, кто бы ни был учредителем РФ, он должен был наделить это учреждение и уставом, и уставным фондом, одну часть которого государство могло бы использовать на собственные нужды, а другую – на производство так называемых государственных услуг. В дальнейшем этот учредитель должен был бы контролировать, насколько хорошо образованное им учреждение исполняет функции, предписанные ему уставом.

Надеюсь, что оппонент ответит мне, не заводя рака за камень. Можно без ссылок на Карла Маркса и прочие персоны, которых он, по-видимому, считает «учеными в законе (авторитетами)».

А пока хотел бы поинтересоваться мнением интеллектуалов. Как, по-вашему, коллеги, кто кому должен служить: общество государству или, наоборот, то есть государство обществу?