О советской жвачке

oadam — 29.12.2011

Ровно 142 года назад, 28 декабря 1869-го года, Уильямом Ф. Сэмплом из штата Огайо был получен патент на жевательную резинку, то есть определенную комбинацию из несъедобной эластичной основы и различных вкусовых и ароматических добавок, пригодную для жевания. И люди – эти жвачные существа – получили возможность засунуть себе в рот не абы что, а то что в СССР потом назвали «жвачка», она же «жевачка», она же «жувачка», она же «гумка», она же «жуйка».
Поскольку в процессе жевания все вкусовые наполнители жевательной резинки постепенно растворяются, после чего основа становится безвкусной, то в 80-х годах во всем мире жвачка после некоторого жевания обычно выбрасывалась. Но не в СССР… В Союзе разжеванной жвачкой делились с друзьями, наплевав на то что «изо рта в рот получается микроб», и жевали, жевали, жевали, пока она не начинала распадаться на какие-то уж совсем неэластичные волокна. Но и тогда ее не выбрасывали, а непременно куда-нибудь прилепляли.

В Советском Союзе жевание жвачки носило удивительно сакральный характер: её хотели жевать, её жевать алкали. По сути, неважно было, что ты жуешь (умельцы творили самодельную жвачку из зубной пасты, запекая ее на обычной батарее отопления). Сам процесс жевания символизировал причастность жующего к некому зарубежному таинству.
Любой, кто выезжал за рубеж, старался привезти в качестве сувенира жвачку друзьям, родным или тем, кто был для него в Союзе нужным человеком. Иностранцы перед отлетом в СССР набивали жвачкой свои карманы, папки, портфели, а потом дарили ее нашим гражданам и пионерам. Один советский негр мне как-то рассказывал что больше всего тогда его «доставали» не возгласами: «Смотри, Маня, негр пошёл», а принимавшие его за иностранца дети своими занудливыми просьбами: «Дядя, дай жвачку».

В советских школах с этой модой велась настоящая война: ученикам младших классов учителя рассказывали что от проглоченной жвачки может склеиться попа, более недоверчивым ученикам среднего школьного возраста – то что процесс жевания на пустой желудок выделяет в него желудочный сок, что способствует развитию язвы желудка и гастрита. Ну а совсем уж недоверчивым ученикам старших классов доказывалось что это ужасно неэстетично, и жующая жвачку советская девочка очень похожа на жвачное животное под названием «корова».
Кстати, в советское заблуждение что жевательная резинка переваривается в желудке 7 лет, многие верят до сих пор. На самом деле желудку переварить жевательную резинку несколько сложнее, чем органическую пищу, но жвачка переваривается и выводится из организма точно так же как и обычная пища, а вот по поводу вредности жевания жвачки на пустой желудок – это чистая правда.

Увидев жующего ученика, педагоги заставляли его выплюнуть содержимое рта в ближайшее ведро для мытья полов (а такие стояли почти в каждом классе), а особым хулиганством и злостным цинизмом считалось при появлении учителя начать энергично жевать во рту пустой воздух, а в ответ на требование учителя выплюнуть жвачку – показать что во рту ничего нет.
Поэтому советских школьников разрывали страсти, куда там шекспировским. С одной стороны имея жвачку хотелось ходить по школе и демонстративно громко чавкать, вызывая неподдельный интерес соучеников к содержимому своего рта. С другой стороны приходилось быть осторожным, чтобы проходящий мимо педагог не заставил выплюнуть это сокровище.

А жевательные сокровища тогда были такими:

Советские жвачки – самые, естественно, непрестижные. В СССР их было пять основных видов: «Апельсиновая» – с кислинкой, вкус которой заканчивался минут через пять; «Клубничная» и «Малиновая» – сладковатые, вкус которой держался минут десять; самая устойчивая на вкус – «Мятная»; и самая противная «Кофейный аромат», от которой у некоторых детей подскакивало давление и болела голова. Но у некоторых взрослых «Кофейная» жвачка очень ценилась – считалось что она отбивает запах перегара. Стоило это счастье 50 коп. за пачку в 5 шт. и продавались даже в киосках «Союзпечати». Плюс редкие у нас прибалтийские жвачки по 15 коп за подушечку, и совсем уж редкие грузинские и армянские жвачки.
Советские жвачки были плотнее заграничных, и хотя их вкус пропадал очень быстро, зато и жевались они дольше. Из-за своей плотности они не надувались в пузыря, но если смешать со жвачкой кусочек сливочного масла и разжевывать, то этот их недостаток исправлялся и после этого они немного надувались.
А для придания утраченного вкуса жвачку еще смешивали с сахаром или вареньем. Чтобы жевать жвачку несколько дней, на ночь она ложилась или в холодильник или в стакан с водой.Чтобы пустить пыль в глаза и из советской жвачки сделать вид импортной разноцветной, она красилась чернилами от шариковой ручки разного цвета или дробленными грифелями цветных карандашей.

Жвачки стран соцлагеря – в основном польские и самые-самые это «Болек и Лёлек» с серией вкладышей, содержащих фрагменты из мультфильма, которые представляли для некоторых большую коллекционную ценность. Ну и чешские «Педро» – их выдавали в качестве самого дешёвого приза и продавали в гастролирующих «Луна-парках» из Чехословакии сначала за 50 копеек, а потом за рубль. И редкие болгарские «Идеал».

Турецкие жвачки – сначала «Турбо» по полтора рубля с фруктовым ароматом и вкладышами с автомобилями, по мощности и эксклюзивности которых при обмене определялось, насколько вкладыш «дорогой». Почему-то «Турбо» чаще всего торговали в Союзе цыгане. Потом в начале 90-х – "Love Is…" с вкладышами о взаимоотношениях мальчика и девочки и коротким определением любви типа «Любовь это... отдавать ей всю свою зарплату и не спать с ее подружками».
Ну а про остальные жвачки в форме сигарет, или жвачки «Дональд Дак», или «Тутти-Фрутти», или продаваемые в «Березках» жвачки от компании Wrigley и так далее вспоминайте сами.

Удивительным образом появлявшиеся у детей обертки и вкладыши от жевачек превратились тогда в предмет фетиша. Обертки от жвачек были известны как «этикетки» или «фантики». Но выше них ценились «вкладыши» – разные картинки вложенные в жвачки. Их собирали, ими менялись, их...воровали. Их можно было даже продать. Причем обычным коллекционированием тут дело не ограничилось и параллельно с ним вошла в моду «игра в фантики». Игралась она примерно так (возможны вариации):
1) Два игрока становятся возле подоконника и каждый выбирает из своей коллекции по фантику примерно равной ценности.
2) Первый игрок (обладатель фантика, чья ценность признается выше) бьет шлепком ладони по своему фантику пытаясь запустить его в воздух чтобы он перевернулся обратной стороной.
3) Если ему это удается, то он получает право ударить по фантику соперника.
4) Если игроку удается перевернуть этикетку соперника, она переходит в его собственность.
На удивление, эта игра была возведена в ранг азартных, игроков в школах ловили, отбирали коллекционные материалы и строго наказывали вплоть до вызова в школу родителей. Однако в фантики все равно рубились в минутки перемен, пытаясь выиграть какой-нибудь уникальный вкладыш с машиной которая во всей школе есть только одна. А на уроках в моменты скуки рассматривали истории из жизни Дональда Дака.
Но детство, увы, длится недолго.

Теперь о себе, любимом. У моей семьи в Польше жили дальние родственники, и раз в год мои родители обменивались с ними ответными визитами: мы к ним, они к нам. Как вы сами понимаете в результате этих визитов польских жвачек у меня было немерено. Коллекционированием вкладышей и этикеток я не занимался, поэтому бумажки от жвачек служили валютой при обмене (в основном на марки), ну и играл на них, иногда. И еще, гад такой, я менял польские жвачки на советские по курсу один к трем.
Жевал я их так: сначала одну жвачку пока не пропадал ее вкус, после чего докладывал в рот вторую, потом третью, и так пока эта смесь уже не помещалась во рту, после чего великодушно отдавал её дожевать кому-то во дворе. Я был очень добрый и щедрый мальчик.
А еще, когда мы в детстве мирились после ссоры то непременно говорили: «Мир, дружба, жвачка». Мы пока еще почти не ссорились, но на будущее: