О советских молочных продуктах и ценах на них

     Помните фильм «Гостья из будущего», в котором советский школьник Коля Герасимов слоняется по будущему с пустыми молочными бутылками в авоське? Это он их весь фильм сдавать нес, а я предлагаю вспомнить времена, когда масло, сметана, кефир, сливки, ряженка и само молоко делалось из молока, а не какой-то химической дряни как сейчас.
     Это были времена, когда кефир был похож на современную сметану и не хотел без встряски выливаться из бутылки, сметану можно было есть только ложкой или намазывать на хлеб ножом, сгущенное молоко считалось жутким дефицитом, а в гастрономах продавался вкуснейший молочный коктейль за 10 копеек…

     
     Начнем со сливочного масла, которое было двух видов – просто сливочное и бутербродное, которое отличалось меньшим содержанием жира. Продавалось оно в развесном виде, и расфасованным в привычные теперь пачки, которые ценились больше. Стоило развесное масло стоило 3 руб. 40 коп. за кг. и 72 коп. за пачку.

       

     Молочные продукты в Союзе тоже продавались в нескольких видах, и сначала стоит вспомнить сметану на разлив из больших бидонов в магазинах и молоко из бочек на улице, и до поры до времени такие сметана и молоко считалось самыми лучшими. За разливным молоком было принято ходить с трехлитровыми эмалированными «бидончиками» самых разных расцветок. Стоил литр разливного молока 28 копеек, на трехлитровый «бидончик» уходило 84 копейки, а 16 копеек с рубля, выданного на родителями на молоко, оставался на мороженное. А еще то молоко прокисало за пару дней и превращалась в вкуснейшую простоквашу, а чтобы этого избежать его кипятили.

     

     Потом разливные молоко и сметану и продавцы, и водители стали нещадно разбавлять водой и народ переключился на молочные продукты в бутылках с широким горлышком. В качестве крышки на этих бутылках использовалась разноцветная нашлепка из фольги, которая заменяла отсутствующую этикетку с указанием вида молочного продукта (там же стояла дата его изготовления): крышка из фольги для молока была белой, для топленого молока – темно-желтой, для кефира – зелёной, для сливок – жёлто-полосатой, для ряженки – фиолетовой, для сладкого кефирного напитка «Снежок» – розовой.
     Сметана и майонез в те времена продавалась в маленьких стеклянных баночках, тоже с крышкой из белой фольги с розовой полосой, которая стоила 35 копеек. Кефир и молоко стоили 28 копеек за пол-литровую бутылку; ряженка – 29 коп.; топленое молоко – 30 коп.; литровая бутылка молока – 33 коп.
     
     В стоимость молока или кефира, или сметаны обязательно включалась цена бутылки, и пустые бутылки и баночки принимались обратно – по 15 копеек за бутылку 0,5 л. и 20 коп. за литровую бутылку, а баночка из под сметаны стоила 10 копеек. Перед сдачей их мыли ершиком, и очень огорчались, если горлышко тары оказывалось надколотым и тара возврату не подлежала. Чаще всего пустые молочные бутылки обменивались на новые молочные продукты – именно с этой целью и направлялся в магазин Коля Герасимов.

     
 

     А еще в крупных городах молоко и кефир продавали в треугольных пакетах в форме пирамидок – большие по 0,5 л. с молоком и кефиром, и маленькие на 0,25 л. со сливками и фруктовый кефиром аэрином. Эти треугольные пакетики были вечно мокрыми, так как ящики для них были железными, и грузчики волочили по полу магазина специальными крючьями и пирамидки часто протекали. Открывать их можно было с любого конца, отрезая его ножом или ножницами, и стоило это удовольствие без учета тары – 16 копеек за пол-литра, а главное, что после молока в пакетах, не нужно было в авоське тащить обратно в магазин молочные бутылки.
     
     Перед самым развалом Союза молочные бутылки стали постепенно исчезать – сначала исчезли литровые бутылки, а потом и пол-литровые, которые заменили литровые картонные пакеты – пока не исчезли совсем.
     Кстати, в Штатах молочные продукты самых престижных марок и компаний до сих пор продаются в стеклянной таре, но только в магазинах для богатых. Это там считается особым шиком, а за шик надо платить. У нас теперь тоже, и я иногда переплачиваю. Не за шик, конечно, – за ностальгию…