Об одном ленинском наркоме-иудее

     Ровно 95 лет назад, 10 декабря 1917 года, наркомом юстиции ленинского Совнаркома был назначен ортодоксальный иудей, который мог встать посреди заседания Совета Народных комиссаров сказать: «Извините, товарищи, но я вас покину – мне надо помолиться», и выйти. А если Совнарком заседал в субботу, то этот нарком в его заседаниях не участвовал.
      Ленина, говорят, от всего этого аж передёргивало…

       Нарком юстиции Исаак Штейнберг. Зима 1917/1918 года. Не суббота

 
     Евреев в ленинском Совнаркоме было много, а вот иудей, строго соблюдавшим обряды своей религии, был только Исаак Штейнберг. Сын купца Зераха Штейнберга, Исаак учился в хедере, Перновской гимназии, Московском университете, где и примкнул к эсерам. Был арестован и выслан в Тобольскую губернию. После ссылки учился в Гейдельбергском университете, изучал право, защитил магистерскую диссертацию «Понятие преступления в Талмуде». После возвращения в Россию вел частную адвокатскую практику в Уфе, был главой левых эсеров Уфимской губернии, был избран депутатом Учредительного собора, стал членом ЦК партии левых эсеров.
     С 10 декабря 1917 года по март 1918 года состоял на должности наркома юстиции в коалиционном правительстве большевиков и левых социалистов-революционеров-интернационалистов. Ему тогда было 29 лет, и он был уверен, что идеи социализма – это часть иудейской веры.

     

     На посту наркома юстиции Штейнберг запомнился не только соблюдением всех иудейских обрядов, но и постоянными конфликтами с Дзержинским. В декабре 1917 – январе 1918 гг. Совнарком несколько раз рассматривал претензии Штейнберга в адрес ВЧК. 31 декабря СНК по его инициативе принял решение разграничить функции ВЧК и Следственной комиссии при Петросовете.
     Фёдор Шаляпин в книге воспоминаний «Маска и душа» приводит такой эпизод. После зверского убийства революционными матросами двух министров Временного правительства потрясённый Горький предложил ему пойти в наркомат юстиции и хлопотать об освобождении других арестованных членов правительства. «Нас принял нарком юстиции Штейнберг, рассказывает Шаляпин. Взволнованный, бледный Горький заявил, что такое отношение к людям омерзительно. Это позор для революции. Он потребовал, чтобы члены Временного правительства были выпущены на свободу немедленно. А то с ними случится то, что случилось с Шингарёвым и Кокошкиным». После этого, 7 января 1917-го Совнарком, заслушав доклад Штейнберга, поручил наркомату юстиции «в кратчайший срок проверить основательность содержания в тюрьмах политических заключенных... всех же, кому в течение 48 часов не может быть предъявлено обвинений, освободить». Известна также история со спасением первых заложников новой власти. В питерских тюрьмах сидели министры Временного правительства, деятели царского режима, члены дома Романовых. Большевики согласились освободить часть заложников «под залог» (а проще говоря – за выкуп), вот Штейнберг занимался этим тоже.
     
     5 марта 1918 года в знак протеста против заключения Брестского мира Штейнберг вместе с другими членами партии эсеров вышел из ленинского Совнаркома. В феврале 1919-го был арестован, затем переведен под домашний арест. В 1923 году выехал за границу для работы в Венском Интернационале, после чего был лишен советского гражданства.
     Жил в Берлине, был крупным деятелем международного социалистического движения. После прихода к власти нацистов в Германии переехал в Лондон. В 1939-1943гг. жил в Австралии, где безуспешно пытался организовать новый Израиль. Дело в том, что Штейнберг был против собирания евреев в Палестине (там уже живут арабы), и предлагал расселить евреев в австралийском штате Кимберли. Тамошние земли (территория, равная современному Израилю) тогда пустовали, местные власти не возражали, но возражали евреи. Когда Штейнберг понял что из его идеи ничего не вышло, то перебрался в США, где и умер в 1957 году, пережив Ленина, Сталина, и дожив до ХХ съезда КПСС.
     
     Это уникальный случай в советском революционном движении, и дело даже не в том, что Штейнберг смог оставаться одновременно и ортодоксальным иудеем, и пламенным революционером. Удивительно как он смог во всей этой революционной мясорубке на посту наркома юстиции ленинского правительства не замарать рук в крови, многим помочь, кого-то спасти.

     

     Когда начались первые революционные расстрелы, бывший адвокат Штейнберг протестовал и требовал, чтобы суд вершился в правовом порядке. И от него отмахивались те, кого потом расстреляют при Сталине. Штейнберг впоследствии проанализировал события тех лет в книге «Нравственный облик революции»: «После издания манифеста о расстрелах первой жертвой в Петроградской ЧК стали два крупных авантюриста – муж и жена. С этого началась безумная полоса убийств, из которой революция больше не выходила. Власть надеялась на возможность организованного и рассудительного применения этой меры. Но толчок, данный в этом направлении, уже больше не зависел от намерений».
     Другими словами – стоит только начать. Одного гада расстрелять в интересах революции без суда и следствия, второго, третьего, пятого, десятого и этот поток уже не остановить. А потом будут расстреливать тех кто расстреливал. А потом тех кто расстреливал тех кто расстреливал, и так пока светлая революционная идея не захлебнется в собственной крови…