О нравственном прогрессе

artyom_ferrier — 10.08.2023

В незапамятной доисторической древности жило одно очень милое и мирное племя.

Собирало ягодки в лесах, растило репку, ловило рыбку, никого не трогало.

Но тут пришло другое племя, воинственное и беспощадное. И всех истребило под корень, с особым цинизмом и зверством, будто бы упиваясь своей беспредельной лютостью.

Где это было?

Да повсеместно. И всю дорогу.

В древние, конечно, времена.

Но потом, говорят, люди сделались цивилизованнее, культурнее и добрее.

Ведь нравственный прогресс неумолим, и просвещение порождает гуманизм.

Высокая поэзия, опять же, облагораживает души.

И музыка изысканная — просветляет сознание.

А потом в одной из самых культурных и просвещённых наций мира было заявлено: «Ну, раз мы самые культурные, просвещённые и вообще самые классные — значит, этот мир по праву принадлежит нам, так пойдём и возьмём своё жизненное пространство!»

И пошли, и стали брать — и творили при этом такие вещи, что и самые брутальные дикари древности могли бы застесняться.

И чем образованней, чем культурней были эти ребята — тем с большей лёгкостью могли оправдать то, что они творили. В перерывах между массовыми расправами слушая симфоническую музыку или почитывая романтическую поэзию.

После этого находятся мыслители, которые заверяют: «Да, нравственный прогресс неумолим, но, конечно, бывают в нём некоторые досадные сбои. Надо просто получше объяснять в школах, что всякая человеческая жизнь — высшая ценность, что убивать людей — плохо, и тогда наверняка… в небе радуга зажжётся… и возляжет шашлычник с агнцем… и хорошее настроение не покинет больше нас».

Пожалуй, самое печальное в этом мире — что нельзя вот так просто взять и засадить пулю в голову человеческой глупости. Ведь у глупости — нет своей головы (хотя она умеет проникать в чужие).

Серьёзно, не только что в сопляке из гитлерюгенда, но и в воинственном кроманьонском варваре — куда больше смысла, чем во всех этих соплежуях, будто бы верующих в «нравственный прогресс» и в то, что людей действительно можно удержать от взаимного истребления, просто рассказывая им, что это «аморально», ай-ай-ай.

И кроманьонский агрессор, и сопляк из гитлерюгенда — гораздо более внятно могли бы обосновать, почему они держатся иного мнения на сей счёт и полагают вполне допустимым и даже правильным истребление людей целыми племенами.

И как ни смешно, в основе их позиции — лежит любовь к людям.

Особенно же — любовь к детям.

Это очень сильное чувство, чадолюбие.

Вероятно, сильнейшее из всех возможных.

Однако, люди так устроены, что своих(!) детей — они обычно любят немножко больше, чем каких-то иных прочих.

Нет, бывают, конечно, исключения, вроде Луция Юния Брута или Петра Первого, но обычно — людям очень, до бесконечности дороги их дети.

Тут дело даже не только в инстинкте продолжения рода и сбережения потомства, сколько в том, что твой ребёнок — это чуть ли не самое близкое тебе существо, с которым у тебя сильнейшая и плотнейшая эмоциональная связь (каким бы засранцем он порою ни казался).

А в норме люди, как бы ни старались быть добры ко всем живым существам, бывают всё же добрее к тем из них, с кем больше связаны, в кого больше «инвестировались», во всех отношениях.

Это как в «Простоквашино»: «Я тебя выбираю. Я с тобой уже давно знаком, а этого кота первый раз вижу».

Но, ещё раз нужно подчеркнуть — так бывает у нормальных людей с нормально развитой эмпатией.

У психопатов (в клиническом смысле) — эмпатия сильно редуцирована, иногда вплоть до нуля, поэтому им могут в равной степени быть пофиг любые живые существа, что знакомые, что незнакомые.

Иногда же психопат, не будучи идиотом, осознаёт свой изъян, даже тяготится им — и старается его преодолеть, усиленно воспитывая в себе любовь ко всему человечеству (или ко всем живым существам вообще, вплоть до букашек, которых извещает о своём приближении колокольчиком — хотя, конечно, это уж больше чистое фиглярство, а не искренняя шизуха).

Таких психопатов, старательно порывающихся полюбить и обнять всё человечество — мы называем «гиперкомпенсированными».

Среди официально признанных светочей гуманизма и нравственности — их довольно много.

То есть таких, которые не кривляются, изображая неравнодушие, а на самом деле пытаются быть неравнодушными и всех любить в равной мере, «по справедливости».

Но именно в этом — лакмусовая бумажка психопатии, что компенсированной, что нет.

В норме — человек и не пытается всех любить «в равной мере», прекрасно понимая, что это абсолютно невозможно, когда речь идёт о действительно сильных чувствах.

В норме — он может переполошиться не на шутку, когда его собственный ребёнок порежет пальчик, может неслабо расстроиться, когда сосед-приятель, скажем, угодит в аварию и в больницу — ну и немножко «взгрустнёт» (через зевок), услышав в новостях о землетрясении на другой стороне глобуса, унесшем сколько-то там десятков тысяч жизней.

«Да, печально, печально… бывает… кстати, а как вчера наши там в футбол сыграли?»

Ну, примерно в таком формате взгрустнёт.

И это — нормально. Ибо если лить слёзы вёдрами на все восемь миллиардов — на реально близких никакой эмпатии не хватит.

А так-то — мы коллективный, а потому эмпатический вид.

И обычно — нам всё же неприятно, когда умирают и страдают хоть какие-то люди (и даже — некоторые иные зверушки и птички).

Но этот дискомфорт, конечно, отступает далеко на задний план, когда приходится делать выбор, кто именно пострадает: какое-то малознакомое тебе существо — или твой собственный ребёнок.

Конечно, хороший тон говорить, мол, страдания всякого ребёнка и смерть всяких людей — это ужасно.

Ну, ужасно.

В восприятии нормального человека, не маньяка.

Но трудный выбор на то и трудный, что приходится выбирать из двух зол, каждое из которых ужасное, но какое-то — ужасное чуть больше.

Да, это, конечно, неприятно для нормального человека — убивать других людей, ни в чём не виноватых, только чтобы обеспечить «жизненное пространство» для своих(!) детей (настоящих или будущих… или хотя бы — для детей своих соплеменников, которые тоже не чужие).

Но когда в этом видится необходимость, в зачистке жизненного пространства для своих детей — и самый завзятый гуманист наступит на горло собственной эмпатии к этим незнакомым, ни в чём не виноватым, но всё-таки чужим людям.

И тем решительнее он это сделает — чем сильнее в нём эмпатия как таковая. Ведь это означает, что его чувство к знакомым, собственным или «дружественным» детям — будет многократно перевешивать все прочие «дискомфорты».

Ну а дальше, когда геноциды да зверства становятся для него уже привычным делом — он может и начать получать от этого удовольствие.

Это один из защитных механизмов нашей психики.

Когда нечто вызывает у нас глубинное неприятие, но видится неизбежным — мы умеем убеждать себя в том, что нам это нравится.

Впрочем, экзистенциальная любовь к кровопролитию — в общем-то, и необязательна для того, чтобы творить геноциды и зверства.

Может быть достаточно угрюмой решимости обеспечить будущее своих детей, а свирепость, нарочитость расправ над «лишними» аборигенами — может быть даже причудливым следствием гуманизма: «Лучше пару-тройку из них умучить образцово-показательно, чтоб остальные устрашились и бежали, не заставляя нас убивать их всех подчистую».

В каких ситуациях человеку может втемяшиться в голову, что ради будущего его детей нужно убивать других людей?

Ну, известно, в каких.

В таких, которые представляются игрой с нулевой (или убывающей) суммой в условиях дефицита ресурсов.

Ей-богу, хотя леваки последние два столетия пытаются изобразить дело так, будто бы проблему перенаселённости придумал «гадкий поп» Мальтус — но на самом деле Мальтус лишь констатировал вещи, которые были совершенно очевидны и любому мало-мальски вменяемому кроманьонцу. А именно, что если все будут плодиться от вольного — то рано или поздно в лесах начнут иссякать зайчики и грибочки.

Мальтус при этом особо отмечал, что ни войны, ни эпидемии — НЕ являются эффективным «тормозом» перенаселённости, он больше уповал, с одной стороны, на более рачительное производство жратвы (поменьше вбухивать зерна в элитную говядину, всякое такое), а с другой — на человеческую сознательность. На то, что сейчас мы называем «планирование семьи».

И вообще Мальтус, пожалуй, первым увидел зачатки того, что мы сейчас называем «Вторым Демографическим Переходом» - когда люди намеренно ограничивают свой расплод как помеху карьере и угрозу для статуса в развитом буржуазном обществе.

Ну и, конечно, он предостерегал от чрезмерно щедрых детских пособий, которые поощряют безответственных люмпенов плодиться без меры по принципу «будет зайка — будет и лужайка».

Это он действительно говорил — и именно за это его так ненавидят леваки, приписывая ему всякую несусветную маниакальную ахинею (которой он и близко не говорил) поскольку именно подачки люмпенам — во все времена были излюбленной «бранжей» у леваков, а тут какой-то поп весьма убедительно доказывает гибельность подобной «социальной политики».

Но так или иначе, это ведь лишь Мальтус не призывал решать проблему перенаселённости кровавыми войнами, обосновывая, что после даже самых опустошительных войн происходит быстрый восстановительный рост и всё возвращается на круги своя.

А для кроманьонских «демографов» - это могло видеться вполне приемлемым результатом, что территория будет зачищена в результате кровавой и опустошительной войны, а что спустя век на этой территории наплодятся новые люди в количестве пуще прежнего — так это будут наши(!) люди, это будут наши(!) дети, и потому — дело стоит того.

И на самом деле, чтобы впасть в геноцидальный раж — этим троглодитам не надо было и дожидаться, когда зайчиков и грибочков в лесах начнёт не хватать.

И им не надо было знать слова «экстраполяция», «тенденция», «прогноз» и «перспектива».

Но им достаточно было иметь хоть какой-то мозг (а у кроманьонцев он был процентов на двадцать «увесистей» нашего нынешнего среднего), чтобы понимать: меньше народу — больше кислороду. Ну и зайчиков-грибочков, соответственно, тоже.

Примерно то же — понимали и ребята из гитлерюгенда и СС (и они-то уж — знали слова «прогноз», «перспектива», и много других учёных слов).

И тем, и другим — абсолютно бессмысленно было бы проповедовать греховность человекоубийства.

Ну, в лучшем случае — они могли согласиться, что это нехорошо, убивать людей. Что смерть всякого человека — это трагедия.

Да, те из них, кто не вошёл во вкус — они могли бы согласиться, что это печально.

Но, могли сказать они — это печальная необходимость.

Ведь нашим детишкам нужны зайчики, грибочки и вообще лебенсраум, и когда приходится выбирать, кто за чей счёт выживает — то вот пусть лучше наши дети выживают за счёт других детей, чем как-нибудь наоборот.

И, можно сказать, именно в этом — заключается «моральная конституция» человека разумного на протяжении всей его истории, из глубин времён — и до скончания времён.

И она, эта конституция — незыблема, неизменна и в принципе не может меняться.

В этом смысле — нет и не может быть никакого «нравственного прогресса».

Ибо во все времена в ответ на призывы к «абстрактному» гуманизму — тебе обоснуют: «Нравственно — это то, что на пользу нашим детям… and nothing else matters”.

И хоть ты в лепёшку расшибись — ничего ты с этим не поделаешь.

Нет, если кто-то спонсирует программы «просвещения» и «этического воспитания» - то, конечно, освоить на этом можно какие угодно средства, без ограничений.

Но эффекта от всего этого — будет ноль, стоит лишь людям поверить, что они оказались в ситуации «игры с нулевой суммой» и ограниченных ресурсов, где приходится делать выбор: «То ли наши дети — то ли чьи-то ещё дети».

В этом смысле, можно считать, природа человеческая «неисправима».

Но вот совсем другое дело — это обоснование не «безнравственности» истребления других людей, а — «невыгодности».

И это-то — можно обосновывать, апеллируя всё к тому же «эгоистическому» чадолюбию.

«Вождь Гырм и шаман Бых говорят, что мы должны пойти в землю весинов и перебить их всех и забрать их угодья для нас и наших детей, ибо приходится выбирать, мы или они? Уй, знаете, мне лично — весины не мешают жить. Я делаю глиняные свистульки, манки для птиц, весины — выменивают их у меня на ценные перья, что идут для наших стрел. И пока идёт торговля с весинами — я в шоколаде. Эта торговля — идёт на пользу моим детям. А какие там проблемы с весинами у Гырма и Быха — мне, честно говоря, посрать. Пусть сами думают, как устроить будущность своих детей — но только не за счёт моей торговли, пожалуйста».

Да, мир был бы гораздо лучше — будь в каждом племени побольше таких индивидуалистов, которым посрать на трайбалистские интересы соплеменничков и которые думают о себе и своих интересах, а других людей — оценивают с точки зрения полезности для себя, а не с позиций «национального единства».

В этом мире — всегда не хватало... буржуазности.

В нём всегда было слишком много недотёп, которых слишком легко разводить на тот или иной «святой долг», внушая мысль, что будто бы даже неприлично спрашивать: «А в чём тут конкретно мой интерес, или — и шо мы имеем с гуся?»

Ну ещё — под ногами путаются и святоши, взывающие: «Люди, меньше думайте о себе, а думайте о всяком вечном, и не спрашивайте, выгодно ли вам нечто, а спрашивайте, нравственно ли оно».

От этого у людей совсем крыша едет, но когда они обнаруживают, что их детям нечего жрать — очень легко убедить их, что в этом виноваты «весины». И что истинно нравственный способ поднять своё благополучие — послужить вождю Гырму и шаману Быху.

И даже не важно, понимаешь ли ты, чего они несут, в обоснование своих милитаристских замутов, а важно, что они дают пайку, которой можно накормить твоих детей.

Конечно, проворачивать такие штуки — было бы куда сложнее, будь люди большими «жлобами», «себе на уме», «буржуями».

Которые, конечно, заботятся о своей выгоде, но делая это — им проще прийти к тому пониманию, что этот мир — игра с НЕнулевой суммой.

А от этого понимания — рукой подать и до другого.

Что другие люди — это не столько конкуренты в распределении ресурсов, сколько — партнёры в приумножении ресурсов.

И потому — их можно не убивать, а эксплуатировать, к своей выгоде и на благо твоих детей.

Только в этом случае — нравственность и гуманизм совпадают, как стрелки часов на полудне.

Все же иные попытки втемяшить людям, что будто бы они должны поступиться благополучием своих детей ради чьих-то абстрактных представлений о добре и зле — ну, они бесплодны, они заведомо провальны.

Как и вообще все попытки вывести некую новую породу «улучшенного гомункулуса в вакууме».

Нет, в действительности человек — хорош таков, каков он есть.

Это самая умная обезьяна, при этом — довольно эмпатическая по природе своей.

Но нужно иметь в виду, что когда ты намекаешь человеку, что он живёт в игре с нулевой суммой при убывающих ресурсах — ты прямо приглашаешь его начать избавляться от конкурентов (что он будет делать с лёгкостью необычайной, а уж убедить себя в нравственности геноцида — вообще говно вопрос).

Поэтому, собственно, я так не люблю алармистов Глобалворминга, призывающих человечество к «сознательности» и ограничению потребления.

Фактически же, конечно, они призывают к взаимоистреблению — вне зависимости от того, понимают они это своими птичьими мозгами или нет.

Одна радость, что всё-таки эти клоуны не очень влиятельны для ширнармасс, мягко говоря, а во-вторых — позитивные эффекты Глобалворминга уже слишком очевидны, чтобы можно было замазать их сколь угодно крикливой параноидальной истерикой в медиа.

Да, ну уж про идеологов новейшего кремлёвского «империализма» - я вообще промолчу, ибо — чести много ещё какие-то буквы на них тратить.

Одно радует, что чем дальше — тем больше «в виде фарса» такие затеи в этом мире.

Фарс, впрочем, довольно кровавый — и обратно его потом хрен провернёшь.

Оставить комментарий

Популярные посты:

figunet

Благоустройство загородного участка: баланс красоты и функциональности

klink0v

Загадка про ведро

alex_rozoff

Роботы-гуманоиды в экономике: бесконечные механические китайцы образца 1980-х

luvida

Семейный кулинарный баттл

el_tolstyh

Не только яйца, но и чума

tanechka_s

Обезьянка из моего детства

yraz

Опять я...

pantv

19 июня ● "День борьбы с сексуальным насилием в условиях конфликта"...

salmaksoff

проводились ли в Израиле подобные опросы до нападения на Иран?

• Ранее
• Архив