О корректировке кармы

Анна Юрьевна – женщина умная, Анечка – девушка умненькая, про Аню сказать нечего, сидит там что-то невнятное.
Анна Юрьевна, жгучая блондинка в крепко построенных строгих костюмах, проповедница тиранического матриархата в семейной жизни, давно и счастливо замужем. Муж ее который год смиренно проживает под веником. – Вот так их всех держать надо! – говорит Анна Юрьевна и сжимает пухлую окольцованную руку в спецназовский кулак.
Анечка находится в поиске, порхает в костюмчиках деловых, с легким намеком на то, что жизнь работой не ограничивается, и ждет, когда в отремонтированное левое крыло здания переедет с другой площадки руководство, включая нового генерального, неженатого. – Он, конечно, не красавец, - говорит Анечка, - но больше тут смотреть не на кого. И ему не на кого.
Аня – темный низ, светлый верх. Ей ничего не светит.
Аня говорит приятельнице из IT-отдела: - Мои предложения по оптимизации второй месяц у Брунгильды на столе лежат, похоже, не открывала. Зато сто раз повторила, чтоб не сметь с ними выходить через ее голову. Вчера опоздала на минут 20, такой хипеш поднялся, будто я родину продала. А это создание воздушное через день на час позже является – хоть бы что. Как в сказке про мачеху, мачехину родную кровиночку и постылую падчерицу. Что мне так не везет?
- Разуй глаза: вдруг Анечка окучит генерального. Брунгильда не дура, чтоб с ней отношения портить. А тебя не видно. Ты вчера во сколько с работы ушла, в десять? И кто об этом знает? Ваша фея напортачит втихую, потом героически исправляет, все начальство в курсе, как она своим силиконом закрыла амбразуру. А ты? Надо быть заметнее.
- Так что мне – контейнер с товаром вместо Австрии в Австралию отправить и успеть перехватить его на границе? Фликерами обвешаться?
- Тебе решать. И гардеробчик обновить не мешало бы.
Руководство переехало в пятницу, а в понедельник Аня, выходя из дома в обновленном за сумасшедшие деньги гардеробчике, споткнулась на крыльце и крайне неудачно приземлилась. Нога подвернута, каблук отлетел, брюки и пиджак в грязи, на коленках дыры. С учетом того, что все остальное в химчистке – приехали. И время, время – пока она заклеивала раны пластырем и металась по квартире, протикало 9.
И тогда Аня решила: а гори оно все ясным огнем.
И пришла, вернее, еле прихромала к 12.
В джинсах, кроссовках и с огромным букетом роз.
Абсолютно счастливая.
Розы пахли нежно.
Розы пахли так, что Анна Юрьевна, Анечка и все вплоть до генерального стали несущественны.
Анечка удивилась, искренне не понимая, как можно дарить цветы кому-нибудь кроме ее самой.
Анна Юрьевна рванула сразу же. Как граната с выдернутой чекой. И что вы себе позволяете, и что это за вид такой, генеральный будет обходить отделы, вы позорите коллектив, не знаю, сможем ли мы дальше с вами работать.
Аня улыбалась.
В разгар апокалипсиса в комнату вплыл генеральный со свитой.
Анечку прям сдуло с места навстречу, Анна Юрьевна осеклась на полувопле, а Аня поняла, что сейчас ее с позором выгонят, предварительно вываляв в смоле и перьях. Ну и пожалуйста, делов-то, переживем. И осталась стоять с цветами и улыбкой.
- Ого, какие у нас девушки, - сказал генеральный, заулыбавшись в ответ. – И почему я всегда опаздываю? Только увидишь, а она уже вся в кем-то подаренных розах, и не подойти.
- А вы не бойтесь, рискните, - сказала Аня.
Анечка возмущенно зашипела, а вот Анна Юрьевна, которая чуткостью к веяниям могла поспорить с любым флюгером, закрыла рот и снова его открыла, чтоб сказать: - Анна – прекрасный специалист, и кстати, Олег Николаевич, я хотела бы обсудить с вами ее предложения по оптимизации наших поставок, они, конечно же, сыроваты, но кое-что дельное в них можно найти.
- Дайте-ка посмотреть, - сказал генеральный, махнул свите рукой, мол, все свободны, и уселся на подоконник с папкой. Читал, хмыкал, ногой болтал, за вихор себя дергал и был похож на сбежавшего с урока пятиклассника. А потом заявил: - Ну что, сырости я тут не вижу, но следовало бы кое-что детализировать. Давайте поступим так: вот по эти пунктам поподробнее, и на следующей неделе соберем совещание и обсудим. Все, Анна, букет за мной, устоять перед красивой и умной девушкой я не могу. А что это вы так хромаете? Вы на машине, нет? Как же вы домой доберетесь? Позволите мне довезти вас? Отлично, договорились. В семь я за вами зайду.
Вот так-то.
И всего-то надо было плюнуть на все, на свои тридцать три несчастья и не устоять – спустить чуть ли не половину зарплаты на двадцать семь роз.