О книге «Империалистические войны будущего» и неверной рецензии на неё

Как изменить армию: генерал Джон Бернетт-Стюарт и британская танковая доктрина 1927-1938

Можно с уверенностью сказать, что в немногих областях экономики, науки, политики мы наблюдаем за последние годы такой темп развития материального и теоретического, как в военном деле. Дело не только в грубо-материальных достижениях в области технической подготовки войны: росте военной промышленности, ее огосударствлении, моторизации армии, экстенсивном и интенсивном росте военной авиации, химизации и т. д., но и в научно-теоретических обобщениях этих достижений.

Буржуазия не ограничивается тем, что она увеличивает потенциальные возможности своей военной промышленности, не успокаивается на том, что мобилизует сотни и тысячи инженеров, химиков, бактериологов и т. д. в явные и тайные лаборатории на предмет усовершенствования старых и изобретения новых средств уничтожения. Она мобилизует своих военных теоретиков для обобщения отдельных достижений в области методов и средств ведения войны.

И это вполне естественно. Капиталистическое государство самым энергичвым образом готовится к новой войне, размеры и об'ективное значение которой будет превосходить все старые войны. Победа или поражение в этой войне (особенно поскольку она неизбежно либо начнется с войны империалистов против Советского Союза, либо переключится в нее) будет иметь огромное значение для судьбы мирового капитализма.

Отсюда и нервность темпов и напряженность подготовки. Отсюда и стремление, как можно полнее и глубже теоретически обобщить повседневную эмпирику для лучшего предвидения. В тесной связи с этим стоит тот огромный интерес к изучению опыта последней империалистической войны, который наблюдается за последние годы на Западе. В капиталистических государствах выпускают за последние годы немало книг, посвященных войне 1914-18 гг.

Значительная часть этих книг посвящена учету стратегического опыта последней войны. Операция у Танненберга, битва на Марне, у Вердена и т. д. освещены в весьма обширной литературе. Совершенно очевидно, что здесь речь идет не об академическом интересе отдельных историков, а об учете прошлого для подготовки нового. На базе учета опыта последней войны обильно растут теории, характеризующие будущие формы войны, отображенные в обширной литературе (работы Зольдана, Фуллера, Бернет-Стюарта и т. д.).



Вполне естественно, что и у нас, в СССР, к проблемам новой войны имеется большой, вполне законный интерес. Для нас вопрос о характере новой войны, о ее формах, размерах, тактике и т. д. интересен в первую очередь в аспекте готовящейся против СССР интервенции буржуазных государств. Несомненно, что война буржуазии с СССР будет являтся уникальной войной, что отразится и на тактике обеих сторон.

Советско-китайский конфликт басмаческие налеты на афганской границе чуть-чуть приоткрывают занавес одной из форм такой войны или, по крайней мере, ее первой стадии. Для того, чтобы во всей широте и полноте понять возможный размах и формы войны против СССР, надо внимательнейшим образом изучить подготовку буржуазии к новой империалистической войне вообще, к войне со своими империалистическими конкурентами.

Несмотря на несомненное своеобразие форм и методов войны буржуазии против СССР, последняя будет иметь больше общего с войной 1914-18 гг., чем с нашей гражданской войной 1918-20 гг. Приходится, к сожалению, констатировать, что, несмотря на огромную важность нового в области военной науки, изучение военных проблем остается у нас в СССР в значительной мере еще уделом лишь военных товарищей.

Так называемые «гражданские товарищи» вчерашние участники гражданской войны и завтрашние командиры и политработники в большинстве не знакомы или слабо ознакомлены не только с заграничной, но и с нашей советской военно-научной мыслью. Дискуссии, которые время от времени разворачиваются на страницах нашей военной печати по генеральным или специальным военным вопросам, остаются неизвестными для значительной прослойки этих товарищей.

Образование в последнее время военной секции при Коммунистической академии должно помочь делу приближения «гражданских товарищей» к основным, по крайней мере, проблемам современной военно-научной мысли. Было бы однако совершенно неверно изучать военные проблемы изолированно, не связывая их с основными проблемами нашей экономики и политики. В наше время военный вопрос теснейшим образом связан со всеми проблемами народного хозяйства.

Задачей нашей пятилетки является индустриализация страны, увеличение в ней абсолютного и относительного значения об обобществленного сектора и т. д. Но совершенно очевидно, что все эти задачи переплетаются с проблемой увеличения обороноспособности Союза. Азбучной истиной является тот факт, что каждый наш хозяйственный работник крепит по существу оборону страны, но далеко не каждый хозяйственник представляет себе ясно и отчетливо ту роль, которую будет играть промышленность или даже та конкретная отрасль, в которой он работает, в условиях новой войны.

Характер, формы и продолжительность новой войны будут определяться  рядом показателей, но несомненно, проблема экономической подготовки войны и оружия будут играть здесь решающую роль. И потому нашим товарищам, в первую о очередь хозяйственникам, надо основательно подковаться, хотя бы по части изучения экономической подготовки войны у нас и за границей.

А для всестороннего изучения и осознания характера экономической подготовки необходимо иметь хотя бы общее представление об основных положениях современной тактики. Некоторым подспорьем в деле изучения экономической стороны подготовки новой войны и тех материально-технических размеров, которые она может принять, является книга тов. Модеста Рубинштейна «Империалистические войны будущего».

Основное внимание этой книги посвящено оружию будущих войн и их экономической подготовке. Автор не останавливается на конкретных формах новой войны и комбинации сил в пределах воюющих коалиций.

В предисловии тов. Рубиштейн указывает, что «Праздными попытками являются ответить на вопрос, что придет раньше вооруженное нападение СССР или военное столкновение империалистов между собой. Это такое же гадание на кофейной гуще, как попытка разрешить уравнение с многими неизвестными, как попытки точно определить в настоящее время комбинации разных капиталистических стран в пределах воюющих коалиций. Кроме того, вероятно, по всем признакам неизбежным будет то или иное сочетание обоих конфликтов, перерастание одного и другой. Так или иначе, главным основным противоречием современности является противоречие империалистического мира и Советского Союза. Главной военной опасностью опасность нападения на СССР»

Тов. Рубинштейн совершенно прав, говоря, что главная опасность новой войны сейчас лежит по линии нападения на СССР. Но это отнюдь не освобождает нас от серьезного анализа существующих капиталистических противоречий и учета на основании генеральных движущих сил возможных комбинаций в случае новой войны.

Конечно, не может быть речи о точном определении предстоящих комбинаций. Таких гарантий ни один исследователь и даже самый информированный контрразведчик не мог бы деть. Но мы всегда имеем возможность на основании об'ективных экономических, политических и стратегических показателей делать известные предположения, строить, так сказать, рабочие гипотезы. Это необходимо делать, ибо проблема комбинации сил в новой войне имеет для СССР чрезвычайно важное значение. 

Конечно, тут нужно соблюсти чувство меры, не впадать в гадание на кофейной гуще, и не уподобляться достопочтенному полковнику Физл Бангспарку - герою одного из памфлетов американского юмориста и профессора политэкономии (американцев такое совместительство возможно) Стифен Ликока. В этом памфлете Бангспарк выступает виртуозом предсказывания нелепейших комбинаций сил в новой войне.

Тов. Рубинштейн ограничивается лишь самой общей характеристикой важнейших конфликтов, определяющих не их географию п предстоящих войн. Эта характеристика носит весьма конспективный характер и естественно не дает исчерпывающего ответа на эту весьма интересную проблему. Автор рецензируемой книги не является военным специалистом. Он подходит к трактуемым вопросам в первую очередь, как политик-экономист.

Это отражается на отдельных военных и технических деталях, но отнюдь не уменьшает интереса и полезности книги. Первые главы книги носят вступительный характер. В них говорится об основных узлах и империалистических противоречий и дается общая характеристика характеристика военной подготовки на Западе. Опираясь на Энгельса тов, Рубинштейн совершенно по но правильно связывает формы войны и ее подготовку с состоянием производительных сил и уровнем технического развития.

Эту абсолютно марксистскую истину в последнее время пытался оспаривать проф. Свечин в «Красной Звезде» в своей статье «У истоков оперативной мысли». В этой статье проф. Свечин, несмотря на все свои «диалектические» потуги», явно не понимает глубочайшую взаимную зависимость, существующую, между производительными силами, экономической структурой общества и надстройками, в том числе и военной.



Тов. Рубинштейн, по-видимому, не совсем в курсе тех споров, которые происходят в рядах наших военных работников, когда пишет в своей книге о том, что положение Энгельса не вызывает по существу «никаких споров и возражений даже со стороны военных специалистов, никак не могущих быть заподозренным в приверженности к марксизму» (стр. 31). Нередко, даже в наших советских условиях и даже авторы, называющие себя марксистами, подменяют в этой области военной науки диалектику эклектикой чистейшей воды.

Тот же проф. Свечин под флагом «диалектики» пытается построить эклектическую теорию, согласно которой уровень производительных сил играет некоторую роль в войне «крупных» империалистических государств, но теряет свою силу тогда, когда война происходит между «малыми» государствами. Тов. Рубинштейн останавливается в своей работе на появившихся в последнее время теориях замены массовых армий небольшими прекрасно вооруженными полуфашистскими или фашистскими кадрами (так наз., фуллеризм).

Он разбивает эту теорию рядом достаточно убедительных доводов. По существу, вся его книга посвящена доказательству неизбежности применения в новой войне массовых армий. Всеоб'емлемость будущих войн характеризуется еще и тем, что в новой войне гражданское население становится непосредственно об'ектом военных действий. Ко взглядам проф. Свечина мы еще вернемся ниже в связи с его рецензией на книгу т. М. Рубинштейна в «Торгово-Промышленной Газете».

В своей книге тов. Рубинштейн исходит из вполне правильной предпосылки, что для того, чтобы правильно наметить задачи революционного рабочего движения в борьбе против империалистических войн необходимо знать хотя бы в основных чертах важнейшие виды оружия будущих войн, тенденции их развития и возможность использования. С этой задачей автор в общем не плохо справляется.

Он использует иностранную и русскую литературу по современной военной технике как периодическую, так и непериодическую и д и дает читателю довольно полное представление не только о настоящем положении военной техники но и о ее потенциальных возможностях. Тов. Рубинштейн подробно останавливается на тех видоизменениях, которые претерпело огнестрельное оружие, в частности, пулеметы и артиллерия после мировой войны.

Он сравнивает максимальную силу пулеметно-оружейного огня и боевую насыщенность фронта пулемётами к концу войны 1914-18 г.г. с теми возможностями, ко которые от е открываются в будущую войну. Значительным сдвигом в деле военной тактики является моторизация армии. Это относится как к автотранспорту, дающему возможность производить массовые переброски армейских частей, так и к различным механизированным соединениям, в первую очередь, к танкам.

Автор довольно подробно останавливается на оперативном значении танков и их совершенствовании из года в год. Особенное внимание уделяет автор войне в воздухе. Эта часть книги им разработана особенно детально. Здесь дается подробное описание послевоенных достижений авиации как в области быстроты полетов, так и грузопод'емности самолетов. Достижения авиации значительно меняет характер новой войны, ибо вводит военную авиацию, как активный фактор к крупнейших операций.

Автор останавливается на перспективах военной авиации и методах борьбы с ней. Последняя война вызвала известную переоценку роли морских вооружений. Флот в наше время приобретает несколько иной характер, чем он имел до войны. Увеличивается значение подводного флота, как весьма сильного средства в деле осуществления так называемой «широкой блокады».

Автор полемизирует с «фуллеристами от авиации», которые отрицают вообще какую бы то ни было крупную роль флота в будущих войнах. Понятно, что наибольший интерес вызывает та таинственная подготовка, которую ведут буржуазные государства для использования химии в новой войне. В прошлой войне немцы впервые стали применять газы. С тех пор методы химической войны воспроизвелись на расширенной основе.

Общий рост химической промышленности вообще неразрывно связан с изготовлением отравляющих веществ, могущих быть использованы в новой войне. На методах и аппарате химической войны тов. Рубинштейн останавливается самым тщательным образом, полемизируя со сторонниками «гуманных» ядовитых газов. Книга тов. Рубинштейна, как он указывает в своем предисловии, предназначена, в первую очередь, для рабочих капиталистических стран.

Несмотря на то, что книга сейчас лишь переводится за границей, ее материалы были широко использованы накануне 1 августа рядом заграничных коммунистических газет. Давая свое описание оружия, которое подготовляет буржуазия для новой войны, автор имеет в виду, в первую очередь, показать рабочим Запада «тайну, в которой рождается война». Но все же нам представляется, что автор местами из излишне увлекается военно-техническими достижениями буржуазии.

Показывая ряд несомненных крупных технических достижений, в области эволюции средств нападения, автор не всегда вскрывает неизбежно параллельно растущие противодвижущие силы, диалектически заключенные подчас в самих новых средствах уничтожения или выражающихся в развитии средств защити. Тов. Рубинштейн останавливается на методах противовоздушной обороны, но описание этих методов получается у него куда бледнее, чем описание послевоенных достижений авиации.

Между тем и в области противовоздушной обороны имеются огромные достижения, хотя бы в такой стране. Тов. Рубинштейн вскользь останавливается на весьма серьезных формах химической войны - бактериологической войне. Он указывает, что в тиши лабораторий и научно-исследовательских институтов империалистических государств идет в настоящее время работа по изучению и подготовке нового оружия будущих войн распространение вызывающих эпидемию бактерий.

Дальше, автор полагает, что «границы военных действий этого рода совершенно неопределимы. Распространение чумы, холеры, тифа, гриппа, столбняка, желтой лихорадки и т. п.,, может легко оказаться обоюдоострым оружием, расширяя свое действие по обе стороны фронта». (Стр. 115). Меры же борьбы против бактерий, как-то фильтрация и хлорирование воды, тов. Рубинштейн считает несерьезным и легко преодолимым противником.

Тут совершенно очевидно, что тов. Рубинштейн сильно переоценивает роль бактериологической войны. Во-первых, пользование заразными бациллами чумы, холеры и тифа, является для противника, уже по одному тому опасным, что как при позиционных войнах, так тем более при маневренных операциях бактериологическая война может стать обоюдоострым оружием. Противник, применивший бациллы, может стать перед опасностью распространения эпидемии в своих же войсках. 

Тов. Рубинштейн указывал на большее обоюдную от опасность применения этого оружия, не делает из этого, однако, соответствующих выводов. Автор выдвигает возможность, и использования авиации для бактериологической войны в глубоком тылу. Но и этот вопрос у тов. Рубинштейна не разработан. Как раз в одном из номеров немецкого журнала «Милитер Вохенблатт» (№ 9 1929) имеется статья, посвященная бактериологической войне.

В этой статье указывается на то, что научное исследование вопроса об эпидемиях пришло к заключению, что как бы та или иная страна не думала вести бактериологическую войну, она бы своей цели не достигла. Применение снарядов и авиабомб, как средств распространения бацилл, привело бы, благодаря развитию при разрыве невероятно высоких температур, к умерщвлению самих бацилл.

Дальше выясняется, что в распространении эпидемий бацилла не играет главной роли. Эпидемические болезни не обладают свойством распространяться в любом месте. Так, например, в 1832, 1848, 1859 и 1892 гг. в Гамбурге свирепствовала холера, а в Бремене, в в Бременском порту ее не было. Чума, напр., является бичом в Бомбее, а в Мадриде она бессильна. Затем эпидемии зависят от от времени года, так, напр. , дизентерия, обычно появляется летом, брюшной тиф - осенью и т. д.

Можно не соглашаться с тем, что опасность бактериологической войны, вообще исключена, но было бы неверно освещать характер подготовки новой войны лишь в аспекте «ужасов» грядущей войны. В своей статье «О лозунге разоружения» Ленин писал: 

«Если теперешняя война вызывает у реакционных христианских социалистов, у плаксивых мелких буржуа только ужас и запуганность, только отвращение но всякому употреблению оружия, к крови, смерти и пр., то мы должны сказать: капиталистическое общество было и всегда является ужасом без конца. И если теперь этому обществу настоящая реакционнейшая из всех войн подготовляет конец с ужасом, то мы не имели никаких оснований приходить в отчаяние».

Тов. Рубинштейн правильно делает, что показывает все ухищрения буржуазии в деле изобретения новых средств уничтожения, но было бы не вредно, если бы во втором издании своей книги он более подробно разработал те противомеры, которые не менее энергично разрабатываются буржуазией.

***
Однако, ошибка тов. Рубинштейна не так опасна, как те в корне неправильные выводы, которые пытается сделать проф. Свечин из факта одновременного роста средств нападения и средств защиты.   

Дмитрий Павлович Бухарцев. Проблема войн и "диалектические" потуги проф. Свечина. (О книге т. М. Рубинштейна «Империалистические войны будущего» и неверной рецензии на нее)