О иезуитском лукавстве: комментарий

edgar_leitan — 20.09.2018 Прочитал в сегодняшней австрийской Kathpress: немецкий профессор-иезуит Михаэль Хайнц призывает бороться с правым популизмом, "представляющим из себя вызов Церкви" и "демонизирующим некоторые группы, а также скептически относящимся к демократии". Правый популизм, по его словам, "противоположен принципу всеобщего блага католического социального учения".

В этих замечательных словах намешано столько очевидной, а также хорошо скрытой лжи, что они стоят комментария. Общество Иисуса (Орден иезуитов) в последние десятилетия, после генералата отца Педро Аррупе в 1970-80-е гг., видимо, уже настолько прочно и неразрывно отождествило себя посредством латиноамериканской "теологии освобождения" с неомарксистским дискурсом и принципами леволиберального глобализма, что уже не в состоянии коллективно помыслить себя вне этой специфической парадигмы.

Очевидно, что для профессора-иезуита о. Хайнца, как и для других западноевропейских церковных идеологов, под водительством папы-коммуниста и исламофила Франциска Бергольо верно обслуживающих нынешние европейские лево-глобалистские политические "элиты" (называющие себя почему-то "либеральными"), демократия является таковой, только если она означает дальнейшее укрепление власти этих "элит" [*любопытна инфляция в левом идеологическом дискурсе терминов, лишившихся своих специфических значений и обозначающих теперь нечто иное: "демократия" просто значит "хорошо, мне нравится", а "фашист" — "плохой человек, котоpый с нами не согласен"]. По сути, их несменяемость, которую должно гарантировать радикальное этнозамещение не устраивающего эти элиты "отсталого" населения старой Европы, слишком привязанное к своим традициям и культурной памяти. Как говорят в неплиткорректной России, мораль здесь чисто "готтентотская": демократично, то есть однозначно хорошо лишь то, что способствует сохранению власти нынешнего левого мэйнстрима, определяемого шестидесятниками-переростками. Всё остальное — опасность для демократии!

Говоря о "демонизации некоторых групп" "белым" европейским населением, то есть о бытовом страхе всё большего числа обычных людей перед умело скоординированным лево-глобалистскими "элитами" Вторжением (ордами мигрантов-нелегалов), церковный идеолог-иезуит, по сути дела, демонизирует это самое "политически отсталое" население, не готовое самоликвидироваться ради вящей славы леволиберального (безбородого и чернокожего) "Бога" иезуитов.

Лукавый батюшка-профессор то ли намеренно, то ли по идеологической слепоте путает причину со следстием, приплетая сюда ещё и необходимость для католиков с энтузиазмом, беззаветно участвовать в строительстве на Земле "Царства Божия", как завещал (зачёркнуто: "великий Ленин") Христос. Увы, правый популизм растёт и укрепляется в Европе, причём вполне демократическими путями, именно по причине презрения коррумпированных и изолгавшихся лево-либеральных элит и обслуживающего их духовного персонала к нуждам и растущим тревогам обычных людей, на глазах у которых распадаются устоявшиеся привычные структуры общественной солидарности, заменяясь чуждой Европе Нового времени кланово-бандитской лояльностью и свирепо-беспощадной бородатой религиозностью её новых хозяев в растущих как на дрожжах No-Go-Zones.

Как писал классик, "все звери равны, но некоторые равнее других". Почему-то "всеобщее благо" означает не обустройство Ближнего Вотока или Африки, а любовное перенесение абсолютно нерешаемых, как кажется, ближневосточных и африканских проблем вместе с миллионами их носителей на Европейский континент. Как писал другой классик, "ты виноват уж тем, что хочется мне кушать". В представлениях этих поседевших, но так и не выросших бойскаутов-шестидесятников, "общее благо" обозначает всё то же хрестоматийное перераспределение. "Взять всё, да и поделить!" За напечатанной на принтере глянцевой иконкой Христа всё отчётливее проглядывает знакомая бородища Кырлы-Мырлы.

Хорошо быть в Западной Европе профессором, а ещё лучше профессором-членом церкового ордена. Ни семьи, о которой следует заботиться, ни жилья, которое легко потерять вместе с работой. Член церковного ордена просто в принципе неспособен понять, каково это — тратить большую часть заработанных денег на оплату квартирных и других счетов. Иезуит, да и любой другой монах никогда не окажется на улице, голодным и бездомным, разве что сам захочет этого на время для пущей остроты ощущений, чтобы прочувствовать, как писал Пелевин, "биение жизни".

(Вспоминая многочисленных копающихся в мусорных баках в поисках жестянок и пивных бутылок "сытых" немецких пенсионеров, на которых насмотрелся в иные ранние утра, внутреннo примеривая на себя сей печальный образ безрадостного бытия).

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив