о бытовой химии

- А это что? А это откуда? А для чего оно? – спрашивала Валечка.
И хозяйка, девочка веселая и Валечку несколько презиравшая за медленность интеллекта, возьми да и ответь ей: – А это крэм для рук, из Франции, с самовопарижу. Все кинулись к крему, но прочесть на баночке, что это была паста для мытья всех-на-свете поверхностей, и не из Парижу, а из ГДР, успела только я, да и то не вслух, хозяйка толкнула меня локтем в бок.
- Могу подарить, - сказала она Валечке. – Бери, там уже немного осталось, хоть попробуешь. А у нас ещё есть.
Валечка со слезами счастья спрятала на груди страшную баночку.
- Ты что! – зашипела я хозяйке, пока мы несли из кухни бутеры в так наз. залу. – Она же этим намажется, сразу всё поймет и глаза тебе выцарапает.
- Бггг, - отвечала хозяйка. – За дурость надо расплачиваться.
В самом деле, подумала я. Ну намажется, сразу поймёт и смоет. Не облезет же. А за дурость и всамделе надо расплачиваться.
Ну и чем всё кончилось?
А ничем. Валечка действительно мазала руки, а возможно, и морду, этим ядреным химическим мылом с абразивными частицами, растворявшим, как пишется обычно на таких зельях, вообще всё – жир, кости, мозг и потроха.
И, вероятно, ощущала легкое покалывание.
И более ничего. В смысле никаких жутких последствий в виде слезания, растрескивания, воспаления или этого, как его, изъязвления кожи. Ногти, говорила, укрепились у нее очень.
Хороший, вобчем, крэм.
Кажется, Валечка так ничего и не узнала. Разве что уж после, лет через десять-пятнадцать, случайно попав пальцем в такую же субстанцию, потянув носом и вдруг зажмурившись от нахлынувшей синестезии. А может, и никогда не догадалась.
Эта история напоминает мне некоторые духовные практики, рекомендуемые некоторыми пастырями некоторым чадам.
В смысле – я верю, вполне верю, что есть такие чада, которым такие практики вроде бы совсем не вредят, и даже ногти у них укрепляются.
|
</> |