Ну штош, я уже неделю как дома

marinamariha — 07.11.2025 Ну штош, я уже неделю как дома. Даже немного больше. Пока на больничном, но сегодня на приём, видимо выпишут. Мне уже гораздо лучше. На работу дико не хочется, отвыкла за три недели. Вера вообще хочет, чтобы я уволилась, но это я пока, наверное, погожу. В крайнем случае, хотя бы до НГ хочу поработать, а то ничего себе - уволься и останься без годовой премии! На такое я не согласная.
Сегодня у нас небольшой дождь. И вчера был дождь, но побольше. А позавчера снег. А до этого снега не было, дождя тоже, но было -13. Мне нравится вообще всякая погода, вот любая. Меня просто невероятно радует сама по себе возможность выходить на улицу, какая бы там ни была погода.
После больнички дня три ходила в сопровождении Веры, теперь уже выползаю без сопровождения. Далеко от дома пока не ухожу, выгуливаюсь, так сказать, на коротком поводке - примерно в 20-минутной пешей доступности от родного угла.
Вчера доковыляла до Машки. Она на удаленке, поэтому дома. Я как-то подзабыла, что она может говорить преимущественно о работе, поэтому пришлось послушать, какой засранец у них сисадмин, и какие ещё недостойные личности в компании, и я, в сущности, тоже хороша, потому что со мной теперь даже не выпить.
Что есть, то есть - со мной теперь можно выпить только что-то безалкогольное. Вчера, например, я явилась со своим пакетом какао (купила по дороге) с банановым вкусом, за что была обозвана извращенкой, но не обиделась. На трудоголиков обижаться грех, они и так богом обижены, ничего не видят, кроме своей работы.
В общем, выпила какао, полюбовалась на котиков, да и поехала домой. Пешком идти не схотела, там в горку, дождалась трамвая.
Много думала, как алкашам лезет столько пить? Ну, болезнь, да... Потому что вот я провела две недели в состоянии, как будто каждый день пью не просыхая, прошла все стадии опьянения, и прям не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы сделала хоть глоток чего-то алкогольного. Может, к декабрю малость отутовею. А то у дочери день рождения будет, хотелось бы, конечно, глоточек шампанского за неё выпить.
Да-с, так я чего хотела-то... Про соседок по больничной палате написать. Кому не интересно, просто не ходите под кат.
Палата была шестиместная. Когда меня привезли, там было четыре человека, я пятая. Но вечером этого же дня нас стало шестеро.
Мне вообще нравится наблюдать за людьми, тем более в неестественной среде обитания, тем более в больнице один хрен больше особо делать нечего. Поначалу даже читать почти не могла - быстро уставали глаза и всё двоилось. Так что наблюдала за соседками.
Моя кровать была у двери, что прекрасно, потому что там было где поставить ходунки, ведь три или четыре дня я передвигалась с ходунками. Ну и вообще место у двери самое козырное, я щетаю, в любой момент можно быстро свалить даже с ходунками, если остофигеет слушать политинформацию, пересчитывание чужих пенсий или очередной срач на тему религии. Это у нас в палате были самые распространенные темы, исключая собственное жизнеописание, чем у нас грешили две трети палатонаселения.
Рядом со мной была Ирина Петровна, 77 лет отроду, кроме меня она была единственная, у кого тоже не подтвердился инсульт. Все остальные были после инсульта.
Ирина Петровна была такая женщина, которую и бабкой не назовешь. На пенсии она жила реально свою лучшую жизнь: стала путешествовать, была в Испании, Италии, на Мальдивах, Тенерифе и ещё где-то, я позабыла где именно. Глупостями вроде Турции и Египта не пленялась. Три года назад сын её сестры купил дачу, а потом по работе переехал в столицу нашей родины, и Ирина Петровна с сестрой (которая, кстати, ещё старше) взялись за эту дачу, и чего только там не поделали! Её было реально интересно слушать, хотя иногда я уставала.
Когда к нам приходила инструкторша и делали гимнастику, Ирина Петровна так лихо махала ногами, что аж завидки брали! Я даже немного расстроилась, когда на четвертый день её выписали.
Дальше, у окна, была кровать баб Шуры. Ей было 78 лет, и она не делилась подробностями своей жизни, потому что после инсульта у неё не совсем восстановилась речь. Двигательные функции восстановились, а речь - не совсем. К ней приходила логопед, и они занимались. Это было... занятно, да. Иногда баб Шура не могла вспомнить какое-нибудь слово, иногда говорила слова неправильно.
Но во всём остальном она была просто пионер - всем детям пример. Утром, только проснувшись, сразу принималась за разминку, а потом читала книгу, которую ей оставляла логопед, делала какие-то упражнения.
Напротив баб Шуры, тоже у окна, была кровать Ольги Григорьевны. Ей тоже было 78 лет, её перевели из реанимации в один день со мной (то есть я не была в реанимации, просто в палату мы поступили в один день), но у неё каких-то тяжелых последствий после инсульта не было. В каком-то смысле ей повезло - инсульт жахнул её в поликлинике, поэтому первую помощь оказали очень быстро.
У Ольги Григорьевны была такая цветистая биография, что можно легко написать книгу. Больше всего меня потряс, наверное, такой факт. Она рассказывала, что какое-то время, когда они с мужем жили в сельской местности, она не работала. У меня, грит, было двое детей, а помимо этого 40 (сорок!!! с*ка) кролей, свиньи, куры и огород. Ну, и это в своем доме без коммунальных удобств. Я просто охренела. Клянусь, я бы лучше работала, возможно даже в шахте, чем вот это всё.
Рядом с Ольгой Григорьевной была кровать Степановны. Степановне было 88 лет. В анамнезе три инсульта, инфаркт, кардиостимулятор, сахарный диабет, а также всю жизнь служба в органах. А именно на охране разных ИТК. Майор, между прочим. Глухая как пень и дико общительная. Но рассказывала исключительно о своей службе, и это не то, о чем я хотела бы послушать. В силу глухоты орала всегда невероятно, а голос у неё был пронзительный. Санитарок в глаза называла куколками и деточками, а за глаза - равнодушными и бессердечными, и это ещё самое мягкое. Я её ненавидела.
Шестой у нас была Ольга Павловна, тоже что-то в возрасте 70+, удивительная женщина, которая почти постоянно спала, и оживала только с приходом дочери. У нас вообще-то посещения были запрещены, но дочь работала в этой же больнице, поэтому кто ж ей запретит? Ольга Павловна была женщина до мозга костей, и когда не спала, то время посвящала всецело своей прическе и прочим внешним деталям. На шестой день моего пребывания её выписали, точнее перевели на реабилитацию в другую больницу, но ночь она должна была провести дома. Первое, что она сделала, это позвонила дочери и спросила, купила ли она хну, потому что надо покрасить волосы.
Вот такие персонажи обитали у нас в палате. Меня все звали просто Маринка за младость лет, правда потом появилась ещё Катюшка, та вообще была возраста моей дочери, но появилась она ненадолго.

В больничке и дома довольно много читаю, потому что делать дома мне особо ничего не дают, так что, видимо, чё-нить напишу и на эту тему попозже.
А пока что откланиваюсь, всем добра!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив