Новые колонки

Русский турист хочет бежать от этого ужаса, он не готов к нему, он привык к помпезным гранитным доскам с именами работавших в шарашках авиаконструкторов (о шарашках на доске ни слова), с именами председателей ЦИК, чьи жены во время их работы в кабинете напротив Кремля гнили в лагерях (о женах – опять ни слова), на худой конец – к памятникам солдатам-победителям с массовым упоминанием цифры 20.000.000. Но к тому, что у каждой жертвы из 20 миллионов есть имя, и есть судьба, и жертва оставила после себя вдову или вдовца, или мать, или детей-сирот, да просто что вот, есть сгоревшая в бомбежке кукла, и она сгорела не полностью, а только наполовину – а ее хозяйка – смешливая или грустная, белокурая, темноволосая, рыжая девочка обуглилась, обуглилась совсем, а вот кукла нет – вот к этому потоку реальности русский турист не привык. В Германии он хочет фахверка и пива, он приехал сюда отдыхать, он заплатил честные деньги, он готов в качестве развлечения посмотреть на место, где был бункер Гитлера, но в информационный центр Холокоста, размещенный в ста метрах от бункера, он не пойдет – «да ну, что там смотреть-то».
На "Евромаге" - про ростокские погромы 1992 года, когда толпа немецких гопников сожгла общежитие вьетнамцев.
Вокруг здания столпилось несколько сотен немцев разного возраста. Полиция Ростока отказалась от помощи со стороны федеральной пограничной службы (затем полиция будет оправдываться тем, что у нее не хватило сотрудников, чтобы защитить беженцев). К девяти вечера неонацисты принесли к зданию бензин – и под крики «мы вас всех достанем» и «мы вас зажарим» стали забрасывать окна и балконы дома бутылками с горючей смесью. В течение нескольких минут огнем были охвачены нижние этажи здания, в котором все еще находилось около 150 вьетнамцев.
|
</> |