Ночной звонок, или Герман Греф и дама треф
vlad_dolohov — 23.05.2020Пускай эти две фотки послужат интригой, а я начну.
…Городской телефон стоит на тумбочке возле кровати – по нему никто никогда не звонит, кроме спамеров и ботов. Но тут вдруг звонок среди ночи. Трубку взяла жена.
– Тебя спрашивает Греф, – сонно сказала она.
– Какой еще Греф? – ошалело спросил я.
– Герман Оскарович. Так он представился.
Не скрою, мы иногда с ним перезваниваемся. Но исключительно днем и по мобильнику. Но тут он перепил, телефон потерял, а пообщаться хотелось.
Я отволок телефон на кухню, налил себе рюмашку, закурил и продолжал слушать – любому человеку иногда хочется просто высказаться, вылить душу. Хоть Греф и немец – но русский немец, и ничто русское ему не чуждо.Другого собеседника ему в этот поздний час найти было бы трудно – все друзья и знакомые люди приличные, высокопоставленные, интеллигентные – им в пьяном виде звонить нельзя.
Надо признать, к Герману (я его называю Герой) я отношусь с уважением, но весьма критически. Долгое время он мне казался выскочкой. Образование у него так себе – провинциальный юрфак. Как и за какие, собственно, заслуги он сначала стал зампредом правительства, а потом возглавил Сбер? Говорят, его лоббирует ЛГБТ, – тут я не в теме, возразить мне нечего. Но я хорошо знаю, что для руководителя любого уровня главное – не знания и даже не опыт, а умение окружить себя знающими, профессиональными и относительно порядочными людьми. Греф это умеет, Путин (к моему глубокому сожалению) – нет.
В Сбере всю работу на себе тянет неугомонная Белла Ильинична Златкис (именно ее я назвал дамой треф, она на фото вверху). Бабушке уже восьмой десяток, но она бодра, трудолюбива, практически не ворует и на финансах собаку съела. С ней Гера точно не пропадет, хотя в финансах он разбирается не лучше, чем я в мальчуковых задницах… Впрочем, я отвлекся.
…Греф изливал мне душу: он нес какую-то несусветную пургу про то, что его не любят Путин и женщины, а юные мальчики как раз любят, но отношениями с ними он начал тяготиться; про биржи и завышенный курс рубля, про идиота Трампа, про настроения среди западных инвесторов и еще почему-то про шахматы – оказалось, он даже знает, кто такой Грищук.
Где-то на десятой минуте своего пьяного монолога он стал запинаться. А на двенадцатой вообще замолчал. Видимо, заснул. А я наоборот – проснулся. И почему-то с телефонной трубкой в руке.
Сон мне показался странным и тревожным – уж не хотел ли он предупредить меня о замораживании моих валютных депозитов? Или о принудительном их переводе в рублевые.
Впрочем, я все это выясню завтра, позвонив Белле Ильиничне Златкис)