Ночь сказок

        Белые ночи распустили крылья над Городом, летают, заглядывают в окна, тревожат душу, не дают спать. Сейчас они самые длинные, но уже повернули на убыль. Еще немного и растают, как снег на солнце, только их и видели…

        Едем смотреть как разводят мосты. Я первый раз, поэтому волнуюсь слегка. Хорошо, что есть теплая родная рука, которая ведет в сказку. Нам везет с самого начала. Днем прошел ливень со шквальным ветром, но к полуночи небо чистое, почти без облаков. С одной стороны бархатно-синее, с другой розово-желтое, как будто кто-то хочет завернуться в одеяло, а оно неожиданно оказывается маленьким – укроешь один бок, а второй все равно голый. Так и таскает этот странный ктот одеяло всю ночь.

        Нам через Петроградку на Стрелку Васильевского, и успеть переметнуться на ту сторону, пока мосты не развели. Вожусь с фотоаппаратом, кручу разные режимы, переживаю: а вдруг ничего не выйдет? Случайно поднимаю глаза и тихо сползаю с кресла в восторге: еще одна удача – невероятно огромная луна. Вернее, половина луны. Настолько огромная, что на ней отчетливо видны разводы лунных морей не вооруженным глазом.

- Эх, жалко, что не полная…, - вздыхает Он.

- Ты ничего не понимаешь, - горячусь я. – Полная луна это нечто завершенное, а половина – это сплошная загадка, простор для воображения. Улыбка в углах губ: - Фантазерка.

        Мы не останавливаемся увековечить половинчатое чудо в расчете сделать это на Стрелке. Делаю на ходу через лобовое стекло пробное фото и… оказывается, что оно единственное. Луна совершенно непостижимым образом ускользает от нас. У меня же внутри сидело знание о том, что она загадочна и непредсказуема. Как я позволила себе упустить ее? Все, что удалось вырвать на память: вон она, на проводах качается.

        Город непривычно пуст. До Стрелки долетаем мгновенно. Здесь совсем другое дело. Здесь жизнь кипит. Свадьбы и выпускники, влюбленные пары и одинокие фотографы. Автобусы привезли туристов, которые нетерпеливо кружат по площади напротив Биржи, вокруг Ростральных колонн, спускаются по ступеням к Неве.

Здесь же слет байкеров.

         В этом круговороте лиц и огней, музыки и плеска волн, я забываю сколько мне лет. Ношусь по Стрелке. Поклеточно заполняюсь дурманом этой ночи. Здесь нет много чудес. Здесь все – Чудо, невозможное без хотя бы одного фрагмента ночной мозаики Города.       

        Биржевой мост… Светящиеся арки переливаются волнами через Малую Неву. Невозможно глаз от него оторвать.

Знакомый с детства шпиль притихшей Петропавловской крепости. Я слышу, как она дремлет, и вздыхает, и ворочается во сне… Или это все же река?

          И Зимний дворец, и Адмиралтейство, и снующие по воде кораблики, и светящийся вдали купол Исаакия, все это по очереди то сливается воедино, то распадается на отдельные фрагменты фейерверком.

         Наконец, мы на Адмиралтейской набережной. Вьем гнездо между Благовещенским и Дворцовым мостами. Осталось совсем недолго ждать, когда ночь разведет мосты. Кораблики вдруг начинают активно двигаться к Дворцовому, значит, уже вот-вот…    

        Поворачиваю голову налево. Вроде бы… Да нет, показалось, что красные фонарики на середине Благовещенского дрогнули. Голову направо – Дворцовый замер перед стартом.

- Началоось!

        Нет! Не показалось, пока кручу головой фонарики слева таки успевают разъехаться на приличное расстояние.

И справа цепь голубых уже разорвана и плавно разбегается в разные стороны. Между створок моста стремительно врываются десятки корабликов – на опережение.

Где-то дальше Троицкий уже поднимает свой пролет.

          Все. Нева распахнула свои объятия для больших пароходов. Пока мы доезжаем по набережным вдоль реки до Литейного моста, они заполняют Неву. Немного завидую тем, кто смотрит сейчас на эту Сказку сказок с высоты капитанских мостиков.

         Вот и Литейный – самый широкий мост Города.

         Дальше несемся к моей мечте – Большеохтинскому, он же мост Петра Великого. Я столько раз ездила через него днем и ни разу не видела ночью, в огнях, во всем великолепии.

Говорят, что он похож на Тауэрский. Мне сложно судить об этом, я не была в Лондоне. Но башни Большеохтинского выглядят просто потрясающе. По-моему, там просто обязаны жить привидения. Если не там, то где же?

            Рядом Смольный собор. Сворачиваем на минутку к нему.

         Дальше опять по набережным к Финляндскому мосту. Я уже могу только постанывать и повизгивать от восторга. Не ожидала такого от железнодорожного моста... Дополнительный бонус в том, что здесь берег не одет в гранит, как везде, а мягкой зеленой поляной с россыпью деревьев спускается к реке. Я уже не понимаю ночь это или утро, светло так, что видно каждый пролет без фонарей, хотя их отблески в реке придают совершенства картинке.

           Здесь так удачно сливаются природный и индустриальный пейзажи. Дальше ехать не хочется. Жаль, что нет пледа с собой. Я готова остаться на этой поляне до самого утра, пока Город не проснется. Но нам надо вернуться к Благовещенскому, успеть проскочить по нему на Васильевский и, через Тучков, на Петроградку за те полчаса на которые их опять сведут.

           Едем мимо сфинксов Шемякина. В предутреннем свете они имеют весьма неоднозначный вид.

           Не задерживаясь надолго, спешим на Исаакиевскую площадь. Это уже как последний штрих к общей картине нашей бессонницы: император Николай І на коне, величавый купол Исаакия на фоне свинцовых туч, белоснежно-легкий Мариинский дворец и Синий мостик к нему через убегающую вдаль Фонтанку.

           Слава богу, нет толп туристов. Так непривычно и доверительно быть наедине с Городом. Ощущение, что он, наконец, принял меня, крестил Белой Ночью.

          Летим на Благовещенский, ох! Успеваем: за нами уже заносят на мост шлагбаумы перекрытия. Проносимся через Ваську. И здесь успели. На Петроградке можно расслабиться – мы, практически, приехали.

          До дома едем неспеша и молча.

          Слева между высоток выбирается из облаков питерское солнце.