Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?

топ 100 блогов sadalskij28.12.2013 Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
Это было, по-моему, в марте 1925 года.

"Он давно знает вас по театру и хочет познакомиться". Рассказали, что в последние дни он шибко пил, вчера особенно, а сегодня с утра пьет только молоко. Хочет прийти ко мне почему-то непременно трезвым. Часам к двенадцати ночи я отыграл спектакль, прихожу домой. Небольшая компания моих друзей и Есенин уже сидят у меня. Поднимаюсь по лестнице и слышу радостный лай Джима, той самой собаки, которой потом Есенин посвятил стихи.
Тогда Джиму было всего четыре месяца.


Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
Василий Качалов и Джим

Я вошел и увидал Есенина и Джима – они уже познакомились и сидели на диване, вплотную прижавшись друг к другу. Есенин одною рукой обнял Джима за шею, а в другой держал его лапу и хриплым баском приговаривал: "Что это за лапа, я сроду не видал такой". Джим радостно взвизгивал, стремительно высовывал голову из-под мышки Есенина и лизал его лицо. Есенин встал и с трудом старался освободиться от Джима, но тот продолжал на него скакать и еще несколько раз лизнул его в нос. "Да постой же, может быть, я не хочу больше с тобой целоваться. Что же ты, как пьяный, все время лезешь целоваться!" – бормотал Есенин с широко расплывшейся детски лукавой улыбкой. Сразу запомнилась мне эта его детски лукавая, как будто даже с хитрецой улыбка. <...>

Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
Сидели долго. Пили. О чем-то спорили, галдели, шумели. Есенин пил немного, меньше других, совсем не был пьян, но и не скучал, по-видимому, был весь тут, с нами, о чем-то спорил, на что-то жаловался. Вспоминал о первых своих шагах поэта, знакомстве с Блоком. Рассказывал и вспоминал о Тегеране. Тут же прочел "Шаганэ". Замечательно читал он стихи. И в этот первый вечер нашего знакомства, и потом, каждый раз, когда я слышал его чтение, я всегда испытывал радость от его чтения. У него было настоящее мастерство и заразительная искренность. <...>
Джиму уже хотелось спать, он громко и нервно зевал, но, очевидно, из любопытства присутствовал, и, когда Есенин читал стихи, Джим внимательно смотрел ему в рот. Перед уходом Есенин снова долго жал ему лапу: "Ах ты, черт, трудно с тобой расстаться. Я ему сегодня же напишу стихи. Приду домой и напишу". <...>


Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
Прихожу как-то домой – вскоре после моего первого знакомства с Есениным. Мои домашние рассказывают, что без меня заходили трое: Есенин, Пильняк и еще кто-то, Тихонов, кажется. У Есенина на голове был цилиндр, и он объяснил, что надел цилиндр для парада, что он пришел к Джиму с визитом и со специально ему написанными стихами, но так как акт вручения стихов Джиму требует присутствия хозяина, то он придет в другой раз. И все трое молча ушли. Молча – и "нам показалось, – добавили мои домашние, – что все трое как будто слегка пошатывались". <...>


Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
Шаганэ Нересовна Тальян, учительница русского языка и литературы

В июне того же года наш театр приехал на гастроли в Баку. <...> Приходит молодая миловидная смуглая девушка и спрашивает:
– Вы Качалов?
– Качалов, – отвечаю.
– Один приехали?
– Нет, с театром.
– А больше никого не привезли?
Недоумеваю:
– Жена, – говорю, – со мною, товарищи.
– А Джима нет с вами? – почти вскрикнула.
– Нет, – говорю, – Джим в Москве остался.
– А-яй, как будет убит Есенин, он здесь в больнице уже две недели, все бредит Джимом и говорит докторам: "Вы не знаете, что это за собака. Если Качалов привезет Джима сюда, я буду моментально здоров. Пожму ему лапу и буду здоров, буду с ним купаться в море".
Девушка отошла от меня огорченная.
– Ну что ж, как-нибудь подготовлю Есенина, чтобы не рассчитывал на Джима.
Как выяснилось потом, это была та самая Шаганэ, персиянка. <...>


Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
А вот и конец декабря в Москве. Есенин в Ленинграде. Сидим в "Кружке". Часа в два ночи вдруг почему-то обращаюсь к Мариенгофу:
– Расскажи, что и как Сергей.
– Хорошо, молодцом, поправился, сейчас уехал в Ленинград, хочет там жить и работать, полон всяких планов, решений, надежд. Был у него неделю назад, навещал его в санатории, просил тебе кланяться. И Джиму – обязательно.
– Ну, – говорю, – выпьем за его здоровье.
Чокнулись.
– Пьем, – говорю, – за Есенина.
Все подняли стаканы. Нас было за столом человек десять. Это было два – два с половиной часа ночи с 27 на 28 декабря. Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту, когда мы пили за его здоровье.
– Кланяется тебе Есенин, – сказал я Джиму под утро, гуляя с ним по двору. Даже повторил: – Слышишь, ты, обалдуй, чувствуешь – кланяется тебе Есенин.
Но у Джима в зубах было что-то, чем он был всецело поглощен – кость или льдина, – и он даже не покосился в мою сторону.
Я ничем веселым не был поглощен в это полутемное, зимнее, морозное утро, но не посетило и меня никакое предчувствие или ощущение того, что совершилось в эту ночь в ленинградском "Англетере".

Так и не почувствовал, по-видимому, Джим пришествия той самой гостьи, "что всех безмолвней и грустней", которую так упорно и мучительно ждал Есенин.

Василий Качалов

Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?
Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.

Пожалуйста, голубчик, не лижись,
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жить на свете стоит.

Хозяин твой и мил и знаменит,
И у него гостей бывает в доме много,
И каждый, улыбаясь, норовит
Тебя по шерсти бархатной потрогать.

Ты по-собачьи дьявольски красив,
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.

Мой милый Джим, среди твоих гостей
Так много всяких и невсяких было.
Но та, что всех безмолвней и грустней,
Сюда случайно вдруг не заходила?

Она придет, даю тебе поруку
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.


Сергей Есенин, 1925

Не знаю, да, кажется, это и не установлено, жил ли, дышал ли еще наш Сергей в ту минуту..?

Оставить комментарий

Архив записей в блогах:
9 апреля специалисты Лаборатории реактивного движения NASA (NASA JPL) осуществили пробную раскрутку лопастей марсианского дрона-вертолет Ingeniuty. Во время теста возникла проблема: при переводе бортового компьютера в режим полета произошло срабатывание защитного таймера. ...
Друзья... У меня чота совсем никак не получается... Ответить на ваши комментарии... Я вот даже ни единого матного слова... В своих ответах не употребляю... А оно мне - еррор и "заткнись, Нафаня"... Отвечаю в "новую запись" всем-оптом... Я жива... Очень рада ...
События начались на Преображенской улице и переместились на Греческую и рядом с ней. Ультрас ушли на перерыве между таймами футбольного матча и немедленно начали избивать "сепаратистов". Милиция старается разделять противников. Фанаты захватили пожарную машину и пытаются таранить стихийно ...
Николай Еременко навсегда останется в нашем кино как один из самых – если самый! – романтический герой. Все его герои прекрасны, красивы, умны и мужественны. Они совсем не похожи на современных людей. Еременко как будто опоздал родиться – его время век 18 или 19. Он чем-то похож ...
Со вчера жара унялась, задул северный ветер. На ночь закрываем окна. Днём градусник в тени показывал всего +17, но на солнце всё равно жарковато, особенно копать ;) Доделала предпоследнюю грядку на огороде. Ужасно задолбалась копать, ужасно. Но надо доделать - осталась одна длинная ...