"Не рожайте! Сейчас война, рожать - это безответственно!"

О ПРОШЛОМ

Меня привезли в старинное донское казачье село четырех месяцев от роду… Родители учились в Москве и совмещать студенчество с пеленками оказалось не под силу…

Я помню этот маленький домик – мазанку с соломенной крышей. В одной микроскопической комнате помещалась русская печка и сундук с лежаком, на котором спала прабабушка, а в другой комнате стояла кровать, где спали мы с бабушкой… и все…

Пол в домике был земляной. Летом его мазали смесью глины и коровьего дерьма, чтобы он не трескался, а зимой покрывали толстыми плетеными половиками. На стене висел старинный радиоприемник – черный картонный динамик времен войны, который дребезжал и захлебывался, но все равно создавал иллюзию приобщения к большому миру.

Мама рассказывает, что когда меня внесли в хатенку и положили в маленькую кроватку – надо мной склонилась прабабушка. Выглядела она классической русской сказочной ведьмой. Бельмо на глазу. Крючковатый нос. Скрюченные работой пальцы. Мама говорит – сердце замерло от страха… Но я никогда не встречал более чистого, доброго и светлого человека, чем она. Потомственная донская казачка родила к эпохе революционных перемен то ли восемь, то ли десять детей.

Когда по приказу Якова Свердлова началось разказачивание, в село приехал взвод красноармецев-босяков, собрали из центральной части села казаков (туда же попал мой прадед) и расстреляли сорок человек без суда и следствия. Только после этого вспыхнуло то самое «богучарское восстание», которое описано в «Тихом Доне» почти земляка Шолохова. В итоге из 8-10 детей выжило только четверо. Остальные умерли с голоду. И это в Центральном Черноземье, где воткнешь палку в землю и через месяц она дает побеги…

Я только сейчас начинаю понимать – что такое пережить тающих с голоду детей… Видеть как они орут, пухнут и умирают… И ничем не мочь им помочь…

Прабабушка выжила. Выжила и бабуля. Обе безудержно трудились в советских колхозах. Прятались в землянках от фашистов, итальянцев и мадьяр, захвативших Дон в период Великой Отечественной войны и опять пахали, пахали, пахали... И до 70х годов даже не получали за это деньги.

Уже при мне бабуле писались трудодни, и выдавалось зерно и мука по итогам летней уборки урожая. Бабушка паспорт получила в 1976 году… До этого как-то неположено было… и жутко радовалась 8 рублям пенсии, которые ей выплатили после многих лет каторжного труда.

Первый проблеск памяти - около трех лет отроду. Помню, как я, закутанный как матрешка, стою на мостках почти в центре деревни, а под ногами плещется весенний разлив Дона. Это было уникальное половодье. Ни до, ни после такого в истории не было. Дон разлился на несколько километров и затопил половину села. Почему эти образы остались в памяти мальчишки, которому еще трех лет не исполнилось – сложно сказать, но ощущение, что это было только вчера.

Когда над селом проносились летние ливни, вода вымывала тысячи осколков и пуль времен войны. Ощущение, что земля была пропитана железом. Бои вокруг села кипели такие ожесточенные, что улицы были завалены трупами солдат, которые потом, не разделяя национальности и ранги, местные жители сваливали в свежевскопанные окопы и засыпали землей.

Бабушка рассказывала, что в селе было разрушено все. Более того – не осталось целых деревьев. Только расщепленные, обгоревшие пеньки. Чтобы как-то восстановить дома, они ссыпали в окопы и блиндажи брошенные ящики гранат, патронов и оружия, сбрасывали туда снаряды, а из ящиков мастерили какое-то подобие жилья. Подросшие мы, с громадным внутренним удовлетворением, находили такие схроны, раскапывали, отбрасывали верхний, приржавевший в единое целое пласт орудий уничтожения, а потом тащили домой и прятали на чердаках патроны, оружие, гранаты…

Как-то в селе случился пожар. Из района вызвали пожарную команду. Сами понимаете – событие для села незаурядное. Вся малышня собралась на этот увлекательный процесс глазеть. Но лишь до того момента, пока на чердаке не стали взрываться спрятанные там раскаленные патроны. Все, включая пожарных, шарахнулись в сторону и залегли. Через пару минут дело дошло до гранат. Завершила работу – противотанковая мина или большой снаряд, спрятанный там же…

На месте дома осталась неглубокая воронка… Никаких обгоревших остовов и т.п. «Бах!» - и можно строить новый дом. Как мы остались живы – не понимаю… Видимо ангел-хранитель сильно трудился, чтобы нас спасти. К моему появлению село уже заросло садами и зеленью.

Прошли времена, когда «мудрый» Сталин обложил налогом плодовые растения и все деревья колхозники вынуждены были вырубить, т.к. платить налоги были не в силах… Сейчас все долгожители вспоминают, что Сталин регулярно объявлял о снижении цен на продукты и как все это ждали и радовались… Но какой ценой это достигалось – «вспоминальщиков» волнует мало. Налогами облагались не только плодовые деревья, но даже петухи. Логика мне слабо понятна, но петухи в селе были истреблены.

После уборки урожая по полям проходили трактора, запахивающие остатки зерна. Если ловили кого-то, кто собирал это зерно, чтобы прокормить семью, давали 10-12 лет тюрьмы. И это не единичный случай. Немало моих земляков ушли этапами в Сибирь и сгнили там за две горсточки собранных колосков. К счастью это было ДО меня.

Я помню бескрайние сады. Бахчи. Огороды. У каждого был свой сад, свой огород, своя бахча, но всегда считалось, что вкуснее у соседа. И мальчишки самозабвенно лазили по ночам по соседским огородам, чтобы спереть арбуз, дыню или пару яблок. Особенно ценились те огороды, которые старались защитить владельцы. Считалось особым шиком залезть туда, где стреляют солью или выпускают на ночь собак. Романтика стоила вымачивания пораженного зада, в ожидании, когда растает соль, или порванных собакой штанов.

Все приключения закончились со школой. Родители посчитали, что сельская школа значительно слабее городской и не обеспечит нормального образования в будущем. И меня забрали в семью… в город…

Учась в школе я еще приезжал в село на летние каникулы. А потом умерли близкие. Началась суровая взрослая жизнь. И от сельского казачьего прошлого остались светлые романтические воспоминания. Зелень садов. Пляжи Дона. И маленький домик с земляным полом и соломенной крышей…

И уже не верится, что это было со мной…"

В разные времена женщины рожают, и не по одному ребенку. Легко родить одного, растить одного, все для него, для единственного. И чем здесь гордиться? Ничего особо сложного. Попробуйте сами пятерых родить - а потом посмотрим, как вы справитесь. Эта задачка посложнее будет.

И рожают и рожали в любое время - война, голод, ..и т п.Или может быть стоит крикнуть клич некоторым мамам с одним ребенком клич "Не рожайте" Сейчас же война! Это - безответственно!", Или "Сейчас финансовый кризис - это безответственно произвести на свет ребенка - только мучить его!", или "Не рожайте - вы живете в государстве, где законы только на бумаге - поэтому безответственно со стороны женщин рожать в таком г+венном государстве!".