Не рабство,

но и не свобода, но нечто, что что нужно изучать и изучать, избавившись от старого наследия сбросив Пушкина за борт истории.
       О чем это я? А вот об этой статье под громким, прямо таки кричащим, заголовком: Война — дело рабское.
       Вышел на нее по наводке старого знакомого mpolikar, который попросил дать на нее отзыв. На большой отзыв времени сейчас, увы, нет. Тут и работа основная, и полевые работы, и сотворение нетленки (еще минимум недели две, а то и месяц работы над ней - и оп-ля, готова давно задуманная, еще в 10-м году, книжка), и еще старые долги надо вернуть, но тезисно свои возражения и неудовольствие выскажу здесь.



       Прежде всего - все, что написано будет дальше, суть мое личное мнение, которое я никому не навязываю, я так вижу, а кому не нравится мое мнение - те дальше могут не читать. Во вторых, я преднамеренно не буду использовать старые советских и досоветских времен наработки по холопству на Руси, поскольку холопство холопству рознь, и загонять это сложный и практически неисследованный социальный институт в рамки классовой теории или "пятичленки" (не к ночи она будь помянута) считаю неправильным, ибо это есть ничто иное, как издевательство над историей.



       1. Мне не нравится сам по себе заголовок статьи. Категоричность в суждениях - это то, чего я стараюсь всеми силами избегать, а здесь именно категоричность, и к тому же основанная на, мягко говоря, весьма сомнительных посылках.
       2.Мелкая, но характерная деталь - автор исходит из того, что армия "боевых холопов" по численности превосходила количество их хозяев (чуть ли не вдвое, если не больше). Гм, да уж, сказать, что это перебор, значит, ничего не сказать.
       3. Неправильное использование терминологии. Все-таки в русском языке устоялись определенные коннотации для тех или иных слов, и полагать "невольником" послужильца, который подписал кабальную грамоту, все же было бы несколько поспешно и неверно. Нет, конечно, невольники на Руси были - те же военнопленные, особенно если они были инородцами и иноверцами. Но послужилец сына боярского - не невольник, не гулям и не джебели.
       4. Автор пытается различать боевого холопа и страдника, но, встав на этот (правильный, кстати, по-моему) путь, тут же с него сходит, и в итоге у него что тот холоп,раб, невольник, что этот. Нет разницы. А вот я полагаю, что она таки есть. Еще раз - есть холопы и есть холопы. Что я имею в виду? Для меня послужилец - это человек, который заключил со своим хозяином своего рода пожизненный контракт и нанялся ему на службу, отказавшись от личной "свободы" в обмен на ряд, если хотите, привилегий (в отличие от страдника - их статус действительно был ближе к рабскому в том классическом смысле, какой мы привыкли в него вкладывать, но с поправкой - это "рабство" носило ярко выраженный патриархальный характер, и статус такого "страдника" был сродни статуту самого младшего члена семьи, находящегося во власти своего pater familias). При этом боярский человек сохраняет за собой определенные права и в юридическом смысле является, скажем так, "полуперсоной". Иначе как можно тогда трактовать случаи, когда боярский человек выступает ходатаем в суде за детей своего господина (рабочий скот, орудия мычащие, и рабы, орудия говорящие, разве могут выступать в суде?).
       Другой момент - в судебнике Tyrann'а прописано, что "боярскому человеку доброму бесчестна пять рублев, опричь тиунов и довотчыков, а жене его вдвое", а "боярскому человеку молотчему или черному городцкому человеку молодчему рубль бесчестна, а женам их бесчестна вдвое" (заметьте, что в тексту судебника в данном случае нет никаких указаний на то, что деньги за обиду должен получить хозяин холопа). У холопа, у раба есть честь? Оксюморон? Или же холоп (боевой, конечно) это некоторым образом совсем не холоп? Я склоняюсь к тому, чтобы полагать его не совсем холопом (в смысле рабом, орудием говорящим), а неким посконным подобием германского министериала эпохи Средневековья. Здесь, кстати, было бы уместно вспомнить еще и о том, как понималась "свобода" в те стародавние времена, а также о том, что по отношению к государю все служилые люди именовали себя "холопами" (а при Петре Великом, к примеру - "рабами"), демонстрируя тем самым признание своего подчиненного положения по отношению к особе государя и готовность исполнять его приказы как служилые люди - куда пошлет государь, там и буду служить, т.е. отказываясь от некоей "свободы" (хочу - служу, не хочу - не служу). В этом отношении в системе "сын боярский - боярский человек" воспроизводится модель поведения "государь - боярин или сын боярский", отношения служилые, служебной зависимости. Но эта зависимость не имеет отношения к зависимости рабской (классической), это нечто иное.
       5. Фраза, которая меня сильно напрягла: "Хозяин распоряжался их судьбами по своему усмотрению. Он мог проиграть, продать, подарить, высечь или убить своего вооружённого слугу. Хотя последнее считалось преступлением, на практике за этим никто не следил". Как говорится - "Пруфы? Где пруфы, Билли?". Да, в духовных грамотах сын боярский мог передать своих людей или жене, или детям, но здесь еще вопрос, о каких именно людях идет речь. А вот чтобы продать, обменять, подарить или, паче того, проиграть в зернь? Подскажите мне такие примеры из XVI века, ибо я таких не встречал (и желательно в товарном количестве, чтобы это были не частные случаи, а именно тенденция).
       6. Вот еще что - использовать Р. Хелли в качестве первоисточника, упуская при этом пласт отечественной литературы (тоже, собственно говоря, далеко не безупречной), не говоря уже о современных исследованиях - большая ошибка.
       7. В качестве постскриптума - церковь не шибко сильно одобряла владение людьми, в особенности православными, и об этом также не стоит забывать.
       В общем, статья вышла, на мой взгляд, неудачной и не только не осветила проблему, а еще больше запутала ее. И ее вывод "По примерным оценкам, с середины XVI века невольники составляли не менее половины численности поместного ополчения, но к началу XVII века за ними уже было подавляющее большинство" ни к черту не годится.
      Все, запостил, а теперь пошел на работу и до вечера в этих ваших энторнетах не появлюсь.