Народная героиня
malka_lorenz — 25.03.2022
В новостях Жириновский то умрет, то воскреснет.
Внезапно вспомнилось, как я впервые о нем услышала.
Году в 93-94, точнее не упомню, у меня были курсы
иностранных языков - английский вела моя подруга, немецкий я сама,
а помещение мы снимали в Манежном переулке, страшную коммуналку в
старом доме, тогда все офисы были такие.
Группы у нас были маленькие, атмосфера практически
семейная, в перерывах все вылезали курить на лестницу - и препод, и
студенты одной компанией. Обсуждали главным образом валютный
курс.
Учились немецкому тогда либо библиотекарши с печальными
глазами в ожидании отъезда, либо бандитские телки родом из Сосновой
Поляны. Девочки одевались в персиковое по моде тех лет и некоторых
даже привозили на машине (Жигули восьмой модели).
Уровень эрудиции был такой:
- А немцы используют английские выражения?
- Да, девочки! Все английские выражения, которые вы
знаете, немцы тоже используют! Вы можете смело говорить "okey", вы
можете смело говорить "sorry" и вы можете смело говорить
"hi"!
- Да, можно говорить Hi? Надо же. Хотя вообще да, они
же говорят "хай, Гитлер". Я в каком-то фильме слышала.
Примерно тогда в телевизоре впервые показался
Жириновский, еще молодой и прыгучий. Тогда люди еще смотрели всякие
заседания, там было живенько и потом было что обсудить. Но
Жириновский - это было совсем новое. Такой риторики никто еще не
нюхивал. Мы уже были ко всему привычные, но этот был какой-то уж
очень пламенный. Куда-то звал чего-то покорять, мыть сапоги в
океане и чуть ли не про жизненное пространство. Насчет
окончательного решения пассажей не припомню, но в целом все было
примерно в таком духе. Все буквально присели.
На следующий день новость обсуждалась в курилке.
Библиотекарши сделались еще печальнее и высчитывали, успеют ли с
отъездом, пока не началось. От персиковых девочек я не ожидала
вообще никакой реакции на такую сложную для понимания повестку. Им
и в журнале Космополитен нелегко давалось каждое второе
слово.
Но девочек в этот день как подменили. Они закурили не
манерно как обычно, а решительно и сурово. Щурясь от дыма, как
партизан с самокруткой, одна сказала:
- Что он гонит?! Это же ужас! Его надо немедленно это
самое! Пока он не устроил тут вот это вот!
Все закивали. Другая вздохнула:
-Ну как ты его это самое? Там же охрана! Тебя же не
подпустят! Тебя саму это самое!
Вся персиковая команда хмуро уставилась в пол и
затянулась.
- А вот давным-давно, во Франции, - вкрадчиво начала я,
- жила такая девушка, ее звали Шарлотта Корде...
Библиотекарши подняли головы и прислушались. Обычно-то
они до нас не снисходили.
- Так вот, - продолжала я, - эта Шарлотта и
т.д....
Когда я закончила свой рассказ, все достали по новой
сигарете (серебристый Мальборо), молча докурили до фильтра, а потом
одна девочка, самая персиковая, резко затушила бычок об перила и
сказала:
- Ну кто-то же должен пожертвовать собой. Я
готова!