Нам нужен «Дождь»

Август известен в России как месяц катастроф. Но если раньше организатором последних выступали силы природы, преступники или устаревшая техника, то теперь инициативу взяло на себя государство. Вечером в пятницу 20 августа в тот момент, когда добропорядочные граждане отправляются на дачи, стало известно, что Минюст внес в список СМИ-иноагентов телеканал «Дождь» и расследовательское медиа Романа Анина «Важные истории».

Команда Анина немедленно выпустила сообщение о том, что проект считает иноагентство высокой оценкой их работы и будет продолжать работать.

Опыт «Медузы»* показал, что рекламодатели уходят из СМИ-иноагентов, поскольку не могут просчитать риски. В случае «Дождя» проблемы могут также начаться с вещанием канала в кабельных сетях.

Тех граждан России, которым по каким-то причинам не хватало информации, предоставленной ВГТРК и «Первым каналом», сейчас лишают возможность иметь выбор и переключаться на «Дождь». Решение, которое формально представляет собой выполнение «резинового» закона об иноагентах, в действительности становится актом жестокой и самодовольной цензуры: последнее независимое телевидение, существующие исключительно благодаря своей аудитории, поставлено на грань закрытия. Это происходит сразу после окончания переговоров президента Путина с Ангелой Меркель, ровно тридцать лет спустя поражения ГКЧП — кажется, ради зловещего символизма осталось только построить макет Берлинской стены на каком-нибудь подмосковном полигоне.

«Дождю» мелочно мстят за то, что журналисты в последнее время слишком хорошо делали свою работу. Камера телеканала показала стране протесты в Хабаровске, пока федеральное телевидение отмалчивалось в ожидании «темников”». А в начале 2021 года «Дождь» вел прямые репортажи с московских митингов в поддержку Навального. И все увидели, как полицейские избивают граждан на улицах Москвы. Такова природа журналистики, и именно в этом состоит ее отличие от пропаганды: журналист не имеет право отвернуться, когда тысячи граждан протестуют против правительства или когда к ним применяется насилие.

Тактически атака на «Дождь» может закончиться победой властей: у них почти не остается оппонентов, все молчат или согласны с текущим политическим курсом. Но стратегически, громя медиа, власти рискуют учредить ГКЧП-2, чья бесславная деятельность началась с чрезвычайной цензуры и запрета на печать неугодных газет. Государство, оставшееся без общественной жизни, политики и медиа, будет обречено повторить судьбу СССР. Ведь пропаганда будет до последнего врать не только гражданам, но и Кремлю, что у нас все стабильно.

«Дождь» создавался в эпоху «медведевской оттепели» как беспримерная попытка делать частное телевидение в стране, где все частные телеканалы от НТВ и ТВ-6 до РЕН-ТВ были разгромлены. Еще десять лет назад мы жили в стране, где была надежда — возможно, просто не успела выветриться с 1991 года. «Дождь» делался для России, где люди разных убеждений могли открыто и честно выражать свои взгляды, а тезис о том, что парламент не является местом для дискуссий звучал как злая и безграмотная шутка. А еще в этой стране технологических стартапов, расцветающей городской культуры, президента-блогера, можно было заниматься медиабизнесом. То есть инвестировать деньги в частные телеканалы или газеты, которые позволяют людям лучше понимать проблемы того общества, в котором они живут.

Как же получилось, что уже как минимум половина СМИ, которые работают в России по стандартам профессии, а не по звонку, считаются «иностранными агентами»?

Что думает по этому поводу Дмитрий Анатольевич Медведев, лидер «Единой России», автор слогана «свобода лучше, чем несвобода»? Как без «Дождя» мы и вы узнаете, например, как на самом деле пройдут сентябрьские выборы?

Это были риторические вопросы августа.

Кирилл Мартынов, редактор отдела политики

* «Медуза» внесена Минюстом в реестр СМИ, выполняющих функцию иноагентов.