Над промотавшимся отцом
yu_sinilga — 03.12.2016 "Приступы благонамеренности легко сменялись строго дозированной фрондой. И вряд ли стоит разбираться, где тут лицо, а где личина. Какое, на фиг, лицо? – поза и жест не в пример эффектнее. А стало быть, и выгоднее: аплодисменты обеспечены. Вечное лицедейство – верный симптом истероидности, это вам любой психолог подтвердит. Современники диагнозов не ставили, но суть понимали отменно. Рюр Турковский о Тушинском: «Жалкий какой-то. Кокетка» (дневник, 7 сентября 1970). Марк Аврелов об Аххо и Тушинском: «Она никого не любит, кроме – не себя даже, – а производимого ею впечатления. Они оба – на вынос, никакой серьезной и сосредоточенной внутренней жизни» (дневник, 3 сентября 1972).Для приличия надо бы сказать два слова о литературе: речь, в общем-то, о писателях. Да как на грех, литературы у шестидесятников немного – гомеопатическая доза. Весь пар уходил в гудок: на ассонансные рифмы (у Андреотиса), на презентацию собственного красноречия (у Аххо) – все те же позы, любезные истероиду. Остальное было не существенно...
... Главным произведением шестидесятников стали отнюдь не стихи и проза – редкая книга долетает до середины столетия. Попробуйте читать некогда культовых «Коллег» или натужно авангардную «Озу» – гарантированно заскучаете. Главным произведением Тушинского и Ваксона со товарищи стала их популярность – взрывная, недолгая. Скоротечная, как тогдашнее перемирие власти с интеллигенцией. Блажен в златом кругу вельмож поэт, внимаемый царями! Спасибо дорогому Никите Сергеевичу".
Блестящая рецензия ядовитейшего "зоила из Нижнего Тагила". Собственно, не рецензия на мелькнувший телесериал, а размышления по поводу "шестидесятничества" как явления советской массовой культуры.
|
</> |