Набор Юный законотворец: правовое поле своими руками

Когда граждане рассуждают о том, что хорошо бы запретить что-нибудь (аборты, курение в публичных местах, продажу долей в квартирах) или разрешить чего-нибудь (смертную казнь, однополые браки, курение в долях квартиры), рассуждение обычно сводится к тому, насколько хорошо или дурно само это явление (смертная казнь, однополые браки, аборты во время курения), и далее к тому, как сам дискутант относится к тому или иному явлению и как поступил бы в той или иной ситуации (я бы так ни за что не вырядилась!). Для пущей репрезентативности могут привести пример своего знакомого или медийного персонажа (а вот у Ольги Слуцкер муж детей отобрал) или сравнить один известный рассуждающему случай с другим (однополые родители им не нравятся - а пьющие, что, лучше?)

Это, товарищи, называется обыденное сознание - нужная и полезная в быту вещь (NB: сам факт того, что граждане обсуждают общественные вопросы, хорош и важен - публичная дискуссия на социально-значимые темы есть лучшее и самое полезное из всего, что происходит сейчас в России). Следует, однако, понимать, о чем мы на самом деле говорим, говоря "надо запретить" или "надо разрешить". Мы говорим о том, чтобы отменить, изменить или ввести новую правовую норму - общеобязательное правило, соблюдение которого обеспечивается и нарушение карается силами государственного аппарата (тут надо бы капслок для пущей выразительности, но не хочется изменять себе стилистически, хватит мне и болда).

То есть: не аборт плохой/аборт хороший/я бы никогда/лучше бы я в свое время, а статья в Уголовном кодексе, с санкцией за нарушение от пяти до семи (скажем), или 100 МРОТ, или общественное порицание в форме открытки с котеночком. Поэтому, говоря "надо запретить", представьте, что ваше слово создает новые рабочие места: наблюдающего за соблюдением запрещения, исполняющего наказание в случае нарушения запрещения, контролирующего работу наблюдающего и исполняющего, и так по всей вертикали, с представительствами в регионах. Увы, любое расширение полномочий государственного аппарата, являющегося по своей природе репрессивным, создает новую коррупционную среду - иными словами, запрещая что-то, подумайте, сколько будет стоить в частном порядке, чтоб разок не запретили. К сожалению, разрешительные законы в этом смысле немногим безопасней запретительных, ибо нет нормы без санкции - коли не за то, что сделали, так за то, что не сделали или другим не дали сделать.

Следует ли из этого, что вообще новых законов не надо принимать? Нет, не следует - но помните, дорогие будущие законодатели, Первое Правило Нормотворчества: если можно не регулировать - не регулируй. Ибо, как сказал один из выдающихся наших современников, государство - тупой предмет. Это не только у нас так, это природа его такая. Первичные функции государства - насильственные. Оно плохой лекарь, учитель, родитель и писатель. С этим лучше всего справляются частные лица и их добровольные объединения. Оно хороший солдат, палач и мытарь. Поскольку в названных услугах социум нуждается, отменить государство мы не предлагаем - но прежде, чем новую арматурную палку ему в лапку дать, десять раз подумаем.

Нельзя принимать закон из соображений, что от него одному человеку станет лучше жить - на вашего одного вам покажут десять, кому станет жить хуже, ибо общество слишком разнообразно и количество комбинаций случайностей в нем бесконечно. Законотворчество - не благотворительная деятельность. Социум как организм, увы, переживет, если кто-то из его членов сделается несчастен, или совсем насмерть убьется, потому что мечты его не сбылись. Оно может не пережить разрастания паразитического (всякий аппарат паразитичен - он не производит никакого ВВП) карательного аппарата. Почему общество боится ювенальной юстиции? Рассказывают историю, как за одним мальчиком родители совсем не смотрели, и он в собачку превратился. Существует много интересных историй про детей пьющих, больных и полоумных родителей, и столько же не менее интересных про детские дома и приемные семьи. Люди не против того, чтобы мальчика забрали в приют, помыли и накормили - люди боятся появления новой службы с репрессивными полномочиями, которая будет вымогать взятки, соразмерные с ущербом, который она в состоянии нанести. Аргумент "им некогда будет к вашим благополучным деткам доматываться, у них на руках куча беспризорников", это как "пожарной инспекции не до взяток, у нее своих обгорелых трупов хватает". Санинспектор тоже с ног до головы в болезнетворных бактериях, однако успевают как-то совмещать.

Следует ли из этого, повторимся, что у всех госорганов надо отобрать все полномочия? Нет, не следует, но надо помнить, что исполнение существующих нуждается в постоянном внешнем контроле, а вводить новые, особенно касающиеся частной жизни, надо очень аккуратно, а лучше совсем не. Целее будем. Гуманитарные же проблемы с мальчиками и зайчиками куда эффективней решаются силами общества, благотворительных организаций и ближайших родственников.

Зарещая нечто (азартные игры, аборты, производство спиртных напитков, проституцию), что до того было разрешено, следует учесть, что это ранее разрешенное после запрета уйдет в подполье и будет находится уже в нелегальной зоне. Что это значит с практической точки зрения? Что создается серый рынок, контролируемый правоохранительными органами - ибо не бывает ничего нелегального без крышующего это чиновника с силовыми полномочиями. Хороший пример - наш новый закон об игорных зонах. Казино закрыли, зоны не построили (что с самого начала было ясно), областные прокуратуры получили новый счастливый источник заработка, Следственный комитет - новый аргумент во внутривидовой конкуренции, все довольны, все при деле. Следует ли из этого, что нужно легализовать все нелегальное (проституцию, самогоноварение, производство крокодила из таблеток от головной боли)? Нет, не следует. Но умение предвидеть правовые последствия новой нормы, разрешительной ли, запретительной ли, есть государственное мышление (а не подразумеваемое обычно в наших краях под этим термином патологическое стремление увести максимально возможный объем денежной массы туда, где никто не увидит, что с ней делается). Это немножко сложно - приходится уклоняться от напрашивающегося хода мысли "да я бы этих вообще расстреливал", но перенастроить таким образом свою голову можно. Для упражнения попробуйте, например, подумать, почему в текущий момент в существующих условиях нельзя запрещать аборты и разрешать смертную казнь.

Данные сведения, дорогие граждане, пригодятся вам, когда будут возвращены наши избирательные права, и увлекательная публичная дискуссия переместится туда, где ей место - в свободно избранный парламент. Это хорошая штука, она регулирует общественное пищеварение и предотвращает суицидальные психозы и мордобой. Тогда мы все реализуем свое избирательное право активно, а у кого соответствующий вкус - тот пассивно, и, может, немедленного счастья не наступит, но запланированная революция хотя бы на некоторое время отложится.