На старт, внимание, жизнь

В последнее время, всё чаще и чаще, я
задумываюсь про стартовые возможности. Кто-то родился в семье
московского академика, а кто-то вот уже всё детство встаёт в шесть
утра, чтобы «задать свиньям». Не сравниваю по грубой шкале
хуже-лучше, говорю лишь о разности стартовых возможностей.
Я заказал пиццу, и мне её привёз совсем юный пацан. Пушок на его
лице ещё думает, куда бросить свои силы роста – на подбородок или
пойти служить в усы. Я смотрю на него: зачуханый спортивный костюм,
грязь под ногтями и доверчивые детские глаза. И даже руки от
волнения немного трясутся – он ещё пока играет в эти взрослые роли
– ты заказчик, я курьер – и волнуется: хорошо ли получается.
Мне очень хочется, чтобы в его жизни было что-то большее, чем
пошлые шутки в вонючей подсобке пиццерии, курение на сентябрьском
крыльце и беготня по чужим домам с тяжёлой сумкой. Но что я могу
сделать для него? Только дать побольше на чай. Чему он очень рад,
не ожидал словно, а когда вгляделся в сумму, так и вовсе
заспасиболся без остановки.
Охо-хо, сую руки в карманы и шаркаю на кухню. Детство не знало
мыслей про разные страты общества. В школе мы все были равны перед
лицом жизни: сын журналиста, сын таксиста, сын алкаша… Да, есть
такая профессия – водку пить, думали мы. Вот у Серёжки папка –
водку пьёт. Но мы все равны. И даже не задумывались о том, что
Серёжка вечерами до полуночи не идёт домой, потому что папка
гоняется с ножом за матерью и братьями. А Пашка в это время
занимается дома на скрипочке. А Саня ворочается в постели и боится
спать: отец-таксист на сутках, а матери у них нет. А у кого-то в
эти годы все уроки в школе вела одна МарьВанна – не было других
учителей в крошечном селе Малое Косое. И алгебру Дениска, с которым
мы познакомились через двадцать лет, не знал вовсе. Потому что
МарьВанна была географ по диплому (нравилось в детстве смотреть на
глобус на работе у мамы-учительницы), так что математика, физика,
иностранный язык и прочее – так, очень факультативно, «чтобы
было».
И в детстве каждый жил в своём мире и не думал, не гадал, что есть
другие стартовые возможности – где-то сильно хуже твоих, где-то на
порядок лучше…
А сейчас вот думаю, всё чаще и чаще. Причём, думы эти утекают в
какое-то пролетарское русло: хочется, будто Крупской, организовать
какую-нибудь пионерию для тех, кто сейчас сидит в посёлке Нижний
Затон и всё окно в мир у него – это компьютер в единственном
компьютерном классе. И маленькая узенькая струйка интернета –
потому что один кабель ШПД делится на всех, и в результате
получается скорость, как у модемов в 90-е. Но чиновники-то,
конечно, радостно рапортуют, что 100% школ подключены к
высокоскоростному интернету.
Охо-хо, охо-хо, руки поглубже в карманы, чайник кипит в стылой
кухне. Что я сделал, чтобы оправдать СВОЙ старт? Своё пианино,
которое родители подарили мне на день рождения. Свою домашнюю
подшивку журнала «Иностранная литература», из которой впервые
вылетел прекрасный Джонатан Ливингстон. Свой, в конце концов,
полный комплект учителей и школу через дорогу, до которой дойти
можно было в домашних тапочках за полторы минуты…
Но это всё охи, это всё ахи. А что я реально могу сделать для тех
пацанов и девчонок, у которых старт не ахти, так это пойти учителем
истории в сельскую школу (диплом как раз позволяет) и сеять там,
прямо в грядку, то, о чём тут говорю – равные стартовые
возможности. Хотя бы по истории.
|
</> |