На смерть Романа Виктюка

dimagubin — 17.11.2020 Умер Роман Виктюк.

Он, конечно, навсегда остался львовским мальчишкой, который, с одной стороны, конечно вовсю пялится на взрослых парней с бульвара, умеющих с такой грацией прикуривать свою пахитоску от другой, с такой грацией цыкать слюной сквозь зубы, и с такой грацией (что в нашем случае особенно немаловажно) оттопыривать попку, прислоняясь к каштану. А с другой стороны, он сумел набраться от них совершенно не свойственной ему, поверхностной, провинциальной и яркой наглецы. Но она оказалась спасительна, когда, возможно, он умирал от страха, пробивая постановки Жана Жене или - или (еще более спасительно!) когда ему бросали издевочки в спину. Да и в лицо бросали тоже.

Я ему буду по гроб жизни благодарен за то, что он показал мне, что театр может быть не только театром классической игры, где все внимание на лице, но и театром движения, тела, общего ритма. Со мной такое потрясение происходило всего несколько раз. Виктюк был для меня примерно тем же, чем был Бежар, показавший, что балет может быть вот еще и таким, но не перестает быть балетом. А много-много позже примерно то же сделали музыкой для меня Вагнер и Штраус. То есть я ни в коем случае не сравниваю Виктюка с Вагнером и Штраусом, - за исключением того, что они показали: вот, может быть и такое. И я, конечно, на это повелся. А кто не велся?

Это, безусловно, было не единственным достоинством Виктюка, - но это было несомненным достоинством. Попробуйте создать не просто новый хороший спектакль, а театр как направление. Ну, Брехту это в свое время удалось. А вот Серебренникову - которого я люблю куда больше Виктюка - новый театр удалось создать в меньшей степени. Приемы, стиль, почерк - да. Отличные постановки сделать - да. Но Виктюк в свое время создал такой театр, который был не-пред-ста-вим. Ах да, еще так не несколько лет меня потряс Уилсон, его "Сонеты Шекспира" в Берлине и "Травиата" в Перми, - тоже театр жеста, движения, ритма. Но совсем других, без этих подростковых поллюций.

С самим же Виктюком я познакомился на съемке у него в театре, три года назад, когда ему было уже за 80. С людьми в таком возрасте разговаривать трудно, и в записи программы это порой чувствуется. Но все эти его оскар-уальдовские, жен-женевские всхлипы - "Вам же тридцать... лет... тридцать... э-э-э... восемь?" - "Ах нет, мне девятнадцать!" - "Вы вводите меня в заблуждение, да вы совершенный подросток, вам четырнадцать!" - ах, какой ликер в шоколаде!

Виктюк, - это время, как бы сказать... время большого диско, высоких сапог и джинсов, время расстегнутых на груди батников, томных и нежных и искренних взглядов: таким бывает временя самого позднего детства, - хотя, понятно, не всякое позднее детство такое. От конкретно этого остались стопка виниловых дисков, застиранная в ноль джинсовая куртка, выцветшие фотографии, - и человек, который знал, как ставить эти диски на проигрыватель "ВЭФ-Спидола". А теперь нет и его.

Вот та программа, которую я в 2017-м с Виктюком записал. До сих пор не понимаю, втирал он мне или нет, что разрешение на постановку Жана Жене в СССР давал дико похожий на Беликова и на Победоносцева идеологический сухарь, член Политбюро Суслов.

Впрочем, и неважно.

Для просмотра жать сюда: https://www.facebook.com/teatrviktuka/videos/1628557230527438

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив