Музеи курорта "Марциальные воды"


Когда появилась смотрительница (она же экскурсовод), мы радостно бросились за ней к входу.

Экспозиция нас разочаровала. После того, как в 1993-м воры похитили из музея много ценных исторических предметов, оставшиеся раритеты вывезли в более надежное место - в Национальный музей Карелии в Петрозаводске. Подлинники заменили копиями и фотографиями (не слишком хорошего качества).

Исключение составила мемориальная доска. Плита с текстом была отлита в 1716 году в память об открытии источников "исцелительной" воды и в честь олонецкого коменданта полковника Геннина, чьи заслуги по обустройству здравницы были высоко оценены (воры, видно, просто не смогли сдвинуть с места увесистую чугунину)

На одном из стендов мы увидели и самого Вильгельма Геннина, а также гравюру, изображающую первый карельский курорт, каким он был в петровские времена.
После смерти Петра лечебницу забросили.. Первое её возрождение случилось в конце XIX века, второе - после Великой Отечественной войны.

В витрине, за стеклом хранится копия посмертной маски Петра. Рассмотрев ее, мы пришли к мнению, что скульптор Шемякин, изваявший самодержца, достовернее других своих коллег передал портретное сходство своего героя с прототипом (как раз накануне, в Санкт-Петербурге, мы видели шемякинского Петра)

А ведь сколько было обвинений в адрес мастера, что он якобы сделал издевательскую карикатуру на великого царя!

Табличка на сиденье стула сообщает: "Стул, по преданию изготовленный Петром I. Дерево, токарная работа, начало XVIII в."
(Судя по тому, что этот экспонат не уехал с другими ценностями в Петрозаводск, в предание никто особо не верит)

Из избы-музея мы отправились в церковь-музей.

С дороги обернулись на музейную избу - бывшее жилище сторожа (напомню: 1830 год постройки)
Мы не могли не заметить того, что домик весь перекособочился и вид имеет такой, будто он из последних сил пытается выползти на дорогу, чтобы хоть кто-нибудь обратил внимание на его плачевное состояние.

Церковь Апостола Петра строилась с 1719 по 1721 год под руководством уже известного нам Вильгельма Геннина, голландца. Её освятили в 1722-м, ровно 300 лет назад.
Дважды (в 1831 и 1988-м) церковь разбирали до основания: укрепляли фундаменты, производили замену сгнивших участков стен, реставрировали иконы, а потом восстанавливали всё в прежнем виде.

Церковь внутри выкрашена белой краской, что придает ей праздничный вид.
Аутентичный двухярусный иконостас начала XVIII века - главное украшение храма -- носит черты как русских, так и западноевропейских традиций. Конструкция его соответствует требованиям православной службы, а вот живописные работы мало чем напоминают канонические иконы, они больше похожи на картины, которые можно встретить в католических храмах.

Слева у кафедры стоят деревянные подсвечники. Считается, что их сработал сам Петр, когда находился в Марциальных водах на лечении. (Петр, конечно, был тиран, но в то же время и трудяга - не расслаблялся даже на отдыхе!) Было еще паникадило из слоновой кости, выточенное им же и тогда же, но оно, как более ценное изделие (по материалу и достоверности) уехало отсюда прямиком в Эрмитаж

По углам установлены чугунные печи в форме античных ваз. Их отлили на Петровском заводе в 1721 г. Во избежание пожара ими сейчас не пользуются. Службы здесь проводятся раз в году, 12 июля в день Святого Петра и Павла. (Здание, кстати, находится в собственности государства и в отличие от многих других культовых построек, церкви не передавалось)

Барочная резьба имеет вид нарядный и светский, даже головки херувимов, обрамленные крылышками, смотрятся, как изящные декоративные розетки

Выражение лиц у херувимов не очень приятное. Некоторые из них будто злятся или гримасничают. Существует байка, что по просьбе Петра резчик придал детским мордашкам сходство с физианомиями царских приближенных - сделал своего рода карикатуры на них.

Наиболее необычным выглядит верхний ярус иконостаса. Не припомню, чтобы где-то еще в православных храмах использовали тондо - изображения вписанные в круг.

Над входом расположены закрытые хоры со слюдяными решетчатыми окнами. Наверх можно поднятся по деревянной лестнице, ведущей из притвора . Именно на хорах, невидимый для глаз собравшихся, Петр предпочитал находиться во время службы. Высота хоров над полом - меньше двух метров. Несмотря на ремонт фундаментов и прочие инженерно-реставрационные работы, церковь, наверное, понемногу проседает. Вряд ли в проекте была заложнна такая высота: Петру при его росте пришлось бы проходить в зал, согнувшись.

Я покидала церковь с чувством легкого беспокойства. Положение постройки на склоне холма выглядело каким-то неустойчивым, старая древесина - слишком ненадёжным материалом, который легко может стать жертвой огоня или воды... Успокаивало только то, что хрупкая конструкция простояла на этом месте уже 300 лет. А значит есть шанс, что при бережном отношении простоит еще достаточно долго... если не произойдет ничего экстраординарного...

После Марциальных вод наш путь лежал к следующей точке маршрута - вулкану Гирвас.
|
</> |