Московские запахи

Михаил Пришвин спустя полтора месяца записал: «Я очутился в Москве в маленькой сырой комнате, хуже быть не может! Мебелью была в ней простая лавка, на ней лежала съеденная молью енотовая шуба поэта Мандельштама, под голову я клал свой мешок с бельем. Сам Мандельштам лежал напротив, во флигеле, с женой на столе».


|
</> |