Может ли жертва распознать домашнее насилие?

sam_lady — 11.12.2014 Когда я слышу рассказы о том, как некоторые женщины позволяют обращаться с собой своим мужчинам, меня передергивает.

Например, знакомая жалуется на мужа, что он «наказывает» ее игнором за то, что подала недостаточно горячий ужин. Поэтому на следующий день она разогревает еду тщательнее. Она не досаждает ему своими обидами, она делает выводы. Она - мудрая женщина. Она понимает и принимает своего мужчину и дает ему чувствовать себя главным, правым. Именно поэтому он с ней.

Часто женской мудростью считается способность женщины создать такую обстановку дома, в которой мужчина всегда будет чувствовать себя мужчиной. Она не пилит, не упрекает, приносит таблетки от похмелья наутро после корпоратива, а если найдет в его кармане женские трусы, то мудро промолчит.

Я смотрю на это и не понимаю: неужели они не видят очевидного? Неужели не видят, что их полностью прогнули, вбили в голову, что без мужчины они – никто, и на этом основании позволяют себе вести себя хамски, требуя безоговорочного подчинения?!

А потом вспоминаю себя. С той стороны. И, вы знаете, все становится понятно.

Женщина, живущая в обстановке постоянного абьюза, действительно не способна этого увидеть.

Только избавившись от тирана, и то не сразу, а через некоторое время, женщина начинает осознавать весь ужас ситуации. И задается вопросом: «Ну как же я могла?! Как же я этого не видела?!».

Мне было 19 лет, когда за мной начал ухаживать красивый успешный мужчина с серьезными намерениями. С самого первого дня наших отношений во мне укрепилась мысль, что мне невероятно повезло, что он выбрал меня. Он был красив, умен и обаятелен. У него было много красивых и успешных поклонниц и бывших женщин, о чем он сообщил мне сразу. Я не понимала, за что мне, угловатой студентке-второкурснице такое счастье. Он все время хотел, чтобы я стала лучше. Мне это льстило – то, что этот мужчина старается дотянуть меня до своего, звездного уровня. Но я не всегда заслуживала его внимания, а только тогда, когда не доставляла хлопот. Как только я становилась неудобной, он демонстративно уходил. А мне становилось очень стыдно за свое нелепое поведение.

Я, наверное, его не любила. По крайней мере, не помню, чтобы я с замиранием сердца ждала встреч и испытывала что-то особенное от его объятий. Я говорила «люблю», когда чувствовала, что надо это сказать, потому что задавая вопрос: «ты меня любишь?» он явно ждал только утвердительного ответа. А я не могла расстроить этого прекрасного человека, потому что когда он расстраивался, я чувствовала себя очень-очень виноватой. Если я вела себя неуместно, он закатывал глаза и устраивал сцены. Он мог оставить меня посередине города, ночью, и уйти домой. А наутро мне приходилось извиняться. У меня не было никаких сомнений в том, что вина здесь целиком и полностью на мне. Он благородно принимал мои извинения и мы жили дальше.

«Как же вам повезло с мужчиной!» - говорили мне его поклонницы, роняя слезы.

«Таким мужчинами не разбрасываются!» - строго говорили мне родственники. «Или ты хочешь всю жизнь быть одна? С таким характером как у тебя – это скорее всего так и будет».

Я уверовала в свой отвратительный и неуживчивый характер. Сейчас понимаю, что это была чистой воды манипуляция. Сделай то, что мы хотим. Не хочешь? Отвратительный характер, фу. Тебя такую замуж никто не возьмет.

Чувствуете, как гладко закладывается основа будущей жертвы абьюзера? Говоря такое своим детям, мы выращиваем в них огромный крючок, за которой любой манипулятор не упустит случая подергать.

А я так не хотела быть всю жизнь одна! В моих мечтах я всегда рисовала себе большую семью, детей. Я хотела четверых, как сейчас помню. А еще в моих мечтах был любимый человек. Который будет любить меня «как в песнях поют».

«Я принял решение, что мне нужна жена. И ты мне подходишь», - сказал мне он как-то раз. Он был очень деловым человеком. И очень правильным. Он принимал серьезные решения и отвечал за них. Он принимал решения не только за себя, но и за меня тоже. В этой фразе не было места, куда я могла бы вставить свои возражения. Но я все-таки попыталась высказаться:

«Постой, но ведь должно быть наоборот. Сначала нужно встретить женщину, без которой не можешь жить, а потом уже думать о свадьбе с ней». Я хотела увидеть хоть какой-то признак того, что он не может без меня жить. Хотела, чтобы он сказал мне это. Взял за руку, посмотрел в глаза, и все такое, о чем в пенях поют. Но он был очень серьезным человеком, поэтому он закатил глаза, фыркнул: «Бред!» и ушел в ночь. Утром я спросила где он провел ночь, но он сказал, что я ему не жена и не имею права задавать такие вопросы. Мне было очень стыдно, и я долго извинялась. Он меня простил. И согласился на свадьбу.

Я чувствовала себя бесконечно обязанной за то, что он меня рядом с тобой терпит и старается сделать из меня «нормальную женщину, а не эту колхозницу». Я никак не могла дотянуться до его уровня, я все время косячила. Я вся была какая-то нелепая. Я не хотела рожать детей до окончания института, а он считал, что ему уже пора. Я ходила в джинсах и кроссовках, а он хотел, чтобы рядом с ним была женщина, на которую оборачиваются прохожие. А я падала на высоких каблуках. Я закончила институт и устроилась на работу, откуда меня уволили через месяц. Он сказал, что сам бы вышвырнул такого работника в первый же день, потому что я никуда не гожусь. Я плакала и обещала исправиться.

Он говорил, что хуже, чем со мной у него ни с кем не было секса. Я просила его уделить внимание и мне, но он закатывал глаза. «Я не виноват, что у тебя какие-то проблемы» - говорил он. «Всем женщинам нравилось, а тебе вечно что-то не так». Вообще, по моей сексуальности он проезжался с особым цинизмом. Я готова была изображать любую страсть, лишь бы не слышать этих ужасных слов. Но он все равно их говорил. Он говорил, что он меня ужасно пахнет, и морщился каждый раз, когда соприкасался со мной носом. Я чувствовала себя в постели протухшим куском мяса.

Я верила в то, что если я стану такой, как он скажет, то я стану достойной любви. Я искренне верила, что со мной что-то очень не так.

Я всегда много читала и много думала. Разумеется, я знала, что такое домашнее насилие. Конечно же я задумывалась о том, а не является ли поведение моего мужа формой этого насилия. И конечно же часто я приходила к выводу, что оно таковым и является. С одной маленькой оговоркой. Являлось бы, если бы оно было применено к кому-то еще, а не ко мне.

Я читала о том, как нормальные, адекватные женщины подвергались вербальному насилию, и мне было жутко от того, как поведение моего мужа сходится с поведением тех мужчин. А потом я вчитывалась внимательнее и понимала: «ну правильно, это же пишут нормальные женщины! С ними-то конечно так нельзя. Вот когда я стану нормальной, я тоже смогу говорить что-то про насилие».

Понимаете, я искренне считала, что я, именно я, заслуживаю такого отношения. А он постоянно поддерживал меня в этой уверенности. Вечером за ужином мы любили поговорить о том, почему я не заслуживаю любви.

«Ну давай, расскажи мне, за что тебя любить?» - ласково говорил он.
Я начинала перечислять. Он, смеясь, разбивал мои доводы в пух и прах.

Иногда меня пытались вытащить мои любящие друзья. Они с готовностью перечисляли мне все, за что меня можно и нужно любить. Я только горько усмехалась про себя, думая, что они просто не знают какая я на самом деле.
Друзья говорили мне, что мой муж ведет себя по-скотски по отношению ко мне. Я чувствовала себя виноватой за то, что позволяю себе говорить плохо об этом прекрасном человеке, и формирую у людей негативное отношение к нему. Когда на самом деле это именно я являюсь исчадием зла. Со временем я перестала на него жаловаться, мне было стыдно даже думать о нем плохо.

Мне постоянно было стыдно. За свои мысли, за свою внешность, за свое поведение.

А эти хорошие женщины из статей про абьюзеров – с ними, конечно, так нельзя. А со мной нельзя по-другому.
---
Я написала это для того, чтобы объяснить одну свою мысль. Я считаю, что бесполезно взывать к здравому смыслу жертвы абьюзера. Бесполезно пытаться открыть ей глаза и вытаскивать ее оттуда. Ей будет только хуже.

И когда я сейчас вижу посты таких женщин, или слушаю рассказы подружек, я не знаю, что я могу сделать. Эта тема очень болезненна для меня. Каждый раз, когда я узнаю себя в ком-то, мне хочется плакать от беспомощности. Каждый раз, когда вижу, как родители в воспитательных целях выращивают в детях чувство вины, у меня начинает болеть то место, где у меня был этот крючок.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив