Многоликая однозначность

anairos — 12.12.2017 Специалисты говорят непонятно.

Многие из них при желании могут объяснить, чем занимаются, простыми человеческими словами. Но едва специалист оказывается в кругу коллег, как тут же переходит на свой птичий язык, непонятный «профанам».

Так происходит не потому, что специалистам хочется выделяться из толпы. Просто они ценят точность и однозначность.

Разговорный язык этим небогат – да ему и не нужно. Общаясь между собой, мы прекрасно обходимся без четких определений каждого слова. Главное – примерно понять, что собеседник имеет в виду. Чем меньше времени затратишь на объяснение и понимание, тем лучше.

Вот и приходится экспертам создавать собственные языки, а потом тратить годы на их изучение.

Казалось бы, почему тогда не изобрести один язык, предназначенный только для специалистов – точный, логичный и однозначный? Овладев им, любые знатоки могли бы без труда понимать друг друга.

Отчасти так уже сделано. Но есть две причины, мешающие взаимопониманию.

В каждой области – свой словарь. Чтобы освоить хотя бы один, уже нужно учиться много лет. Еще труднее найти ученого, который одинаково хорошо понимал бы два-три.

Но главное – сама однозначность многолика. Ее разные стороны ведут к очень разным языкам.


Научный текст должен описывать вещь, явление или событие так, чтобы другой ученый по одному только описанию понял, что происходит. Ученый не просто рассказывает – он строит модель из слов и понятий. Для этого нужен «конструктор», в котором каждая деталь несет смысл.

В разговорном языке имена служат ярлычками для вещей. В языке ученого это ярлычки для свойств. Общее имя – общие свойства.

Ягода в биологии – не любой маленький сочный плод, а строго определенный тип плода. Смородина, огурец и помидор – ягоды, а вишня, малина и клубника – нет. Для биолога назвать малину ягодой – значит, обратить внимание на внешнее, поверхностное сходство, а реальное структурное различие упустить из виду.

Даже в физике с ее математическими абстракциями, уравнениями и формулами есть слова, которые пришлось переопределять ради точности. Многим еще в школе казалось странным и несправедливым, что человек, держащий на весу груз, не совершает при этом никакой работы. Он ведь тратит силы, устает! Но для физика «работа» – только перемещение груза на расстояние. Если расстояние равно нулю, то и работа тоже.


При составлении научного словаря главная опасность – допустить туда слова, которые не обозначают свойств. Термины и понятия, основанные на идеологии, отношении и эмоциях – незваные гости, они сразу рушат всю однозначность.

Я писал раньше, как попались европейские ученые со словом «магия». Оно обозначало всего лишь «неправильную», не принятую в обществе религию. Но стоило допустить это слово в научный словарь, и ученые потратили много лет, пытаясь найти какие-то объективные различия между «религией» и «магией».

Настоящее различие было лишь в «настройках» западной цивилизации, которая принимает одни формы религиозности и отвергает другие. Когда ученые это поняли, перед ними открылось огромное новое поле исследований. Через «магию» стало возможно изучить представления западной цивилизации о самой себе.


Иногда говорят, будто юристы – гуманитарии, а программисты – технари. Но любой закон или договор по сути своей – та же программа. Это набор условий, инструкций и предписаний.

Программист всегда помнит, что компьютер – исполнительный энергичный идиот. Он делает в точности то, что ему велено, и не способен задуматься над смыслом своих действий. Забота программиста – составить такую последовательность команд, чтобы в результате задача была решена.

Задача юриста сложнее: его «компьютер» по умолчанию ленив и злонамерен. Юрист составляет свои тексты, как будто читать их будет злой джинн из современного ужастика. Если что-то можно понять превратно – он поймет превратно. Если что-то можно не сделать – он не станет делать. Можно что-то истолковать во вред заказчику – он именно так и истолкует. Поэтому важнее всего не дать ему такой возможности.

Юридическая однозначность – памятник недоверию. Многоэтажные периоды, сложные определения, расписывание простых мыслей сотнями слов – инструменты, служащие одной цели. Правильно составленный текст можно понять и исполнить одним-единственным способом – тем, который задумывали его составители.

Ученый полагается на то, что его коллеги понимают все слова так же, как и он. Для .юриста это недопустимая ошибка. Любое умолчание, любая надежда на «очевидно» и «понятно» – лазейка, которой непременно воспользуется злой джинн.

За века юридический язык стал настолько сложным, точным и формальным, что окончательно перестал отличаться от языков программирования. Поэтому сейчас юристы низового уровня постепенно уступают дорогу... программам. Компьютер способен составлять тексты для стандартных задач быстрее и точнее, чем живой человек.

Люди программируют машины. Машина-юрист профессионально программирует людей и целые компании.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив