Мнение о Португальской империи

Заметка современного португальского историка Нуну Палма, в которой он разбирается с любимым португальским историческим мифом, под говорящим названием

Португальцы очень гордятся своей историей. Когда я встречаю португальца в любой точке мира и говорю, что я – историк, разговор довольно быстро переходит к тем необъятным землям, которые мы предположительно завоевали. "Мир был нашим, мы открыли всё и ещё кое-что, и в какой-то момент у нас были огромная империя! И Португалия благодаря всему этому очень разбогатела!".

Есть только одна проблема: ничего этого никогда не происходило.
Эта история лжива, и те, кто верит в него, сами того не подозревая, становятся жертвой пропаганды, имеющей давние корни.

Разберём вопрос внимательно.
Первое, что нужно понять, это то, что, за исключением Бразилии (и, возможно, некоторых частей Африки уже в ХХ веке, но даже там с многочисленными оговорками), Португалия никогда не имела сухопутной империи. И не могла иметь.
Я сосредоточусь на периоде 1500-1800 годов, поскольку именно эту эпоху сопровождают самые большие мифы.

В то время Европа не сильно опережала Азию, ни с точки зрения богатства, ни с точки зрения науки или технологий. Есть даже очень известный тезис Кеннета Померанца о том, что в 1800 году самые богатые районы Китая были столь же богаты, как и самые богатые части Европы ("Великое расхождение" - эта книга давно переведена на португальский язык).
В отношении 1800 г. данный тезис мне представляется преувеличением. Но для периода 1500-1700 гг. он совершенно правдоподобен. Первые португальские путешественники, достигшие Китая (такие как Гаспар да Круз), в один голос говорили о более высоком уровне жизни китайцев по сравнению с тем, как жили тогда в Португалии.

Достаточно сравнить размеры кораблей начала XV века, которые использовал Чжэн Хэ, служивший китайской династии Мин (на которых он достиг побережья Мозамбика), с размерами каравелл Васко да Гамы. Правда тут стоит добавить, что в XVI веке, когда португальцы добрались до Китай, китайцы уже разучились строить такие громадные корабли.

Вдобавок ко всему, Азия не только не отставала по уровню благосостояния населения, этого самого населения в ней было ещё и гораздо больше, чем в Европе – более 300 миллионов против менее 75 миллионов, живших в Европе около 1500 года.

Это важно для понимания того, почему Португалия никогда не могла иметь сухопутную империю в Азии. У Португалии была морская "империя", поддерживаемая двумя военными технологиями, в которых Европа действительно превосходила другие цивилизации: строительство военных кораблей с пушками, способных потопить кого угодно (в Индийском океане это означало тех, кто не желал платить за "крышевание" со стороны португальцев), и строительство крепостей. Только эти две технологии, которые взаимодополняли друг друга, обеспечивали военное превосходство на море. Но любое вторжение вглубь материка неминуемо бы быстро провалилось.

Тониу Андраде великолепно рассказывает в "Потерянной колонии" историю голландской обороны острова Тайвань, когда на него вторгся пират Коксинга, который продолжал поддерживать Мин после захвата Цин власти в материковом Китае. Тут особо примечательны два момента. Во-первых, голландцев вышвырнули с острова только по причине происходившей в Китае внутриполитическом борьбы, не имевшей никакого отношения к европейцам. Иными словами, европейцы в Азии были малозначительными актерами второго плана в большом фильме. Во-вторых, когда китайцы вторглись, все европейские военные технологии оказались бесполезными, особенно в наземных боях, против подавляющего численного перевеса. Крепость какое-то время могла устоять лишь благодаря поддержке с моря, но и тут конец был предсказуем и неизбежен.
И в Японии португальцы были также сравнительно легко изгнаны, как только сёгун принял такое решение. Последняя дипломатическая армада, посланная из Макао в конце XVI века с целью возобновления торговли, была захвачена, а все ее участники казнены.

Таким образом, португальское присутствие ограничивалось очень небольшими территориями вдоль побережья, состоящими из крепостей и факторий. И даже само их существование полностью зависело от хрупкого баланса местных политических сил (Индия) или от терпимости и хороших отношений местных властей (Китай и Япония, пока оно было).
Нечто подобное происходило и с испанцами на Филиппины. Испанцы, испытывающие головокружение от успехов после своего "завоевания" Центральной и Южной Америки, поначалу даже думали о попытке "завоевать" Китай. Но быстро отказались, когда осознали масштабы того, что было поставлено на карту - и отсутствие союзников в лице микробов, сыгравших важную роль в американских делах.

В XVI веке португальцам удалось захватить Ормуз (Афонсу де Альбукерке в 1507 году), взяв под контроль вход в Персидский залив. Но для того, чтобы иметь монополию на транспортировку специй в Европу (и значительно увеличить свои прибыли), им нужно было также взять Аден (ныне в Йемене), чтобы контролировать вход в Красное море. Регулярно воюя с османами (иногда при поддержке Венеции), португальцы никогда не могли захватить этот порт на сколь-либо длительное время.
Книга Санджая Субрахманьяма, посвященная Индии, показывает, что Португалия часто была всего лишь пешкой в игре реальных сил, действовавших в Азии.

Лишь в Бразилии в середине XVIII века Португалия колонизировала внутренние районы, но только на небольших территориях и в очень специфическом контексте, связанном с добычей и транспортировкой золота. До этого была занята только тонкая часть побережья (и в какой-то момент голландцы были близки к тому, чтобы вышвырнуть португальцев из Байи навсегда).
Короче говоря: сухопутной империи никогда не было.

И еще: Португалия никогда не разбогатела за счет каких-либо империй. Даже когда империя имела наибольшее значение для португальской экономики – в XVIII, а не XVI веке – оно была умеренной. Без империи доход на душу населения в стране был бы в XVIII веке на пятую часть или четверть меньше, самое большее. Раньше доля была еще меньше. Это немало, но этого оказалось недостаточно, чтобы остановить нарастающее отставание Португалии от других европейских держав.