"Мне бы в небо". Ассоциации

vlad_tolstov — 02.06.2010

Кто уже посмотрел «Мне бы в небо»? Я под впечатлением. Про менеджера, который занимался массовыми увольнениями. Его нанимали компании для того, чтобы он объявлял людям, что компания в их услугах больше не нуждается. Кстати, в роли увольняемых снимались, как я подсмотрел в чужой рецензии, реальные американцы, пережившие увольнение. Это правильно. Им и играть-то особо не пришлось. Просто вспомнить свою жизнь, и этот эпизод – когда тебя вызывает холеный такой типчик и произносит красивую отмазку: «Стив, все властелины мира сидели на твоем месте. У тебя теперь открываются новые возможности».

У героя Клуни таких отмазок миллион. Красивых и пустых утешительных фраз. Неизменная доброжелательная улыбка – «вот, посмотри эти документы, тут найдешь ответы на большинство вопросов». Вежливый, холодный, холеный. Клуни вообще-то плохой актер (хотя красавец), но тут ему удалось это передать. Отстраненную профессиональную вежливость палача, ломающего через колено чужую жизнь. Ничего личного, парень, это просто моя работа.

Жанр «Мне бы в небо» заявлен, видимо, как нечто легкое, мелодраматически-комедийное (там и любовная линия в сюжете есть, и постельные сцены, и голую жопу Клуни показывают один раз), но я ни разу не улыбнулся. Я смотрел и вспоминал, как в Норильске в конце 90-х «Норильский никель» увольнял 20 тысяч строителей. Потому что впопыхах затеяли реструктуризацию и оказалось, что строителей слишком много. Их не нужно столько. А это были строители – ненорильчанам не понять, что такое норильские строители и какой им был почет в свое время. Что строителей на всех демонстрациях пускали первой колонной, потому что героической люди профессии, построившие дома и заводы на вечной мерзлоте, в арктической стуже. Работники «самой большой стройплощадки» в Заполярье, как их пафосно называли советские газеты.

20 тысяч. Каждый по 30-40 лет стажа. 30-40 лет сплошной «один день Ивана Денисовича». На морозе, бетон, металл, кирпич, ручной труд, с работы снимали только если минус сорок с ветром. А так – вкалывали дай бог каждому. Гордились. Такие советские дядьки и тетки, грудь в медалях, у каждого – пачка грамот за самоотверженный труд. Не туфта. Что такое строить в Заполярье – это уважать надо. Правда. Там мало кто удерживался, уходили в конторы, в цеха, куда потеплее. И вот этих дядек приглашал какой-то московский хлыщ, говорил про властелинов мира, которые сидели на его месте – ну, в общем, если без церемоний, то пошел вон,

Поверьте, это было страшно. Я много тогда писал о том, как увольняли норильских строителей. Я несколько месяцев только с ними и общался. Потому что их, уволенных, было много. И это, повторяю, было дикое моральное напряжение каждый раз. Я видел здоровых мужиков, отцов семейств, рыдавших как дети. Я видел заслуженного строителя, которому вчера вручили очередную грамоту, а сегодня дали расписаться в приказе «пошел вон». Он при мне собрал все грамоты и вынес в помойку. Я видел, как прикормленные профсоюзные боссы делали большие глаза и говорили, что никаких сокращений нет, это все выдумки. Я писал о начальниках, придумывавших самые иезуитские приемы «сокращения численности» - например, премию за стукачество: кто опоздал, сообщи, его уволят, тебя оставят…

Это было людоедство, настоящее людоедство.

Только вокруг не лагерь с колючей проволокой, а рыночная экономика, и социально, блядь, ответственный олигарх Потанин. Я тогда много чего насмотрелся и наслушался. Голодовки, мольбы, повальное ощущение подавленности, предательства и отчаяние, отчаяние, безбрежное отчаяние в глазах тех, кто еще вчера считал себя солью рабочего класса.

Сукины сыны, которые организовали этот массовый разгон строителей, эту технологичную, как забой скота, операцию по снижению численности – они будут гореть в аду.

Я думал, что уже забыл все это. Старался забыть. 12 лет прошло. И тут этот фильм. И когда Клуни на экране начинал фальшиво-понимающе ухмыляться в лицо очередному обреченному – я моментально вспоминал это ощущение тотального бессилия, которое оставалось после разговора с очередным строителем, выброшенным за ворота. Я смотрел на красавчика Клуни и видел циничную тварь в офисном костюме, сметающую очередную человеческую жизнь в мусорное ведро.

Великое время было, что ты. Тогда еще хоть в городской газете можно было об этом написать. И после статей местные джорджи клуни, как ошпаренные белки, прибегали в редакцию, и говорили, что все не так, что строителей вовсе не сокращают, а вежливо высвобождают, переводят на другие работы (на другие – это, например, подметать улицы). И всемогущий начальник управления кадров «Норильского никеля» кричал в трубку, что все клевета и ни одного строителя в Норильске не сокращено. А они, строители, сидели в это время в моем кабинете, положив багровые руки на колени (строителей в Норильске всегда можно было отличить по вечно обмороженным рукам), и все слышали.

И ни один. Ни один из них не взял за грудки своего «клуни», не врезал по его сытой харе, не стер с нее багровым мозолистым кулаком всепонимающую фальщиво-сочувственую гримасу. Все молча подписывали, вставали и выходили из кабинета. Слезы, водка, инфаркты, отчаяние – все уже было потом. На моих глазах.

Даже не могу представить, как где-то сейчас сидят эти мужики, легендарные норильские строители, гордо шагавшие с плакатами и песнями впереди всех на каждой советской демонстрации. Как они сидят – старые уже, пенсионеры, - и смотрят фильм «Мне бы в небо». Про специалиста по увольнениям. Что они, интересно, думают? Сжимают кулаки? Подступает ком к горлу? Или хмыкают и переключают на футбол? Или смотрят и жалеют о своей несбывшейся жизни. Как не хватило духу тогда, в кабинете начальника отдела кадров, когда дали расписаться в приказе, размазать его по стенке, наорать, разбить, порвать, побежать, сломать, - но только не вести себя как штопаный гондон, выброшенный после употребления?

Ведь что угодно, но когда вчера ты в первой колонне, а сегодня сидишь на стуле, и тебе говорят, что властелины мира сидели на этом же стуле – тут же крыша поедет. Тут все что угодно. Но только не так, как вели себя они. Расписывались, вставали и уходили. Почему они так вели себя? Потому что проработали здесь сорок лет, всю жизнь, и не мыслили, что с ними можно вот так – взять и выкинуть. Из высоких экономических соображений. Потому что верили в то, что им обещали. Что дадут компенсации (обманули), что найдут подходящую работу (обманули) . А после и обещать перестали. Потому что убедились, что все и так получается, и строителей никто защищать не будет – ни профсоюзы, ни прокуроры, ни сраная наша общественность с депутатским корпусом во главе.

Я тогда спрашивал их об этом. И только один (один!) признался, что «это» будет теперь его жечь до конца жизни. Он не стал объяснять, что это, а я не переспросил. А понял его позже, много позже. Когда меня самого точно так же, с обещаниями и обманами, с фальшивыми словами и приклеенными корпоративными улыбками другие мерзавцы из того же “Норильского никеля» лишили работы. О, теперь-то я понимаю, что он имел в виду. «Это» действительно будет жечь до конца жизни. Сколько бы работ после не сменил.

Так что фильм-то хороший, «Мне бы в небо». Будоражит. Даже при том, что Клуни – плохой актер. Посмотрите. На будущее пригодится. Рекомендую.

Оставить комментарий

Популярные посты:

bafostri

Как удивить близких за ужином: проверенные приёмы и неожиданные сочетания блюд

nbalanchak

Ложь Трампа вскрылась. Требование - капитуляция. Что реально получит Киев?

uncle_ho

Воскресный шизомилитаризм. Выпуск №687

your_food_today

Картошка молодая в мундире с салом солёным и свежим огурцом

rex_net

Россия начала готовить Тихоокеанский флот к боям за Камчатку

what_2_wear

Рубашка/туника/платье Fay

ida_mikhaylova

На сопках Маньчжурии, 2025

okkomovies

Дайджест новинок недели: Мистер пингвин, девушка-цесарка и «клоны» Брюса Ли

fretkus_spb

озеро Ильмень и его окрестности

• Ранее
• Архив