Митя не герой этого рассказа, потому что он в нем не

catch-flu — 16.12.2019 Митя не герой этого рассказа, потому что он в нем не действует. Рассказ начинается так: Митя возвращается домой, выпивает остывший чай, гладит Киру против шерстки, ложится в кровать и умирает в ней, не раздав долгов и не купив нового кресла.

Первыми заволновались родители - они никогда не переставали волноваться. Митя полтора месяца не приходил, только писал, и все неинтересное - не рассказывал, что с деньгами и о чем думает перед сном. Мать взяла ключи, поехала. Перед подъездом позвонила сыну в последний, выходит, раз и вошла в подъезд, в квартиру и в комнату.
Она заплакала по Мите, но голос сказал ей очень тихо “А ты понимаешь, что это вообще был за человек?”, и она начала почему-то плакать по матери, которая лет тридцать как умерла, будто ее мать с ее сыном сговорились и ушли в чудесный парк, куда ей хода нет, и едят там мороженое.

Отец ходил по дому и находил в нем недостатки. Все хотел сказать сыну, чтобы тот поправил: прибил, переклеил, покрасил. Потом вспоминал, что не сможет сказать. Тело еще не увезли. Отец посмотрел на него, скосившись, и удивился: если мой сын такой взрослый и так устал, что даже умер, то как же устал я? Но додумывать эту мысль не захотел. Он заплакал, потому что живой Митя сжимал кулаки, а теперь руки разжались.

Мать, конечно, не смогла поверить, что сын сам умер, хоть и гроб был дорогой, и оливье не досолили - самая настоящая смерть. Она взялась разыскивать, кто это сделал. Хотела посмотреть, что в компьютере, но ничего не поняла. Поискала дневники, но не нашла утешения. Взяла в руки старый телефон, который Митя отказывался менять на новый. Новый пришлось бы открывать отпечатком пальца, но где сейчас те пальцы? Земля просыплется сквозь них и вберет в себя.
Ребенок не позволял матери брать свой телефон, а она все равно брала.
Она почитала переписки и контакты, выбрала трех женщин, которые, может быть, довели сына до смерти, и выписала номера. У каждого мужчины записан где-то телефон женщины, которая могла его довести. Убить не собственной рукой, но голосом, запахом, памятью на темной стороне. Подумала - позвоню завтра.

Тот, кто первым пришел с похорон, написал о них в Фейсбук. Пришли люди, сказали: “Я не знал его, объясните, как он умер, корчился ли? А “Скорая”, конечно, опоздала? Бляди”. Вторая женщина прочитала пост, лайкать не стала; все и так помнили, что она могла его убить. У первой женщины не было Фейсбука. Третья утонула еще до того, как Митя купил кровать, на которую лег и умер, поэтому пост не прочла. Женщины умирают просто, как жили. У них внутри желтый фонарь, поэтому им светло.

Собрались всей компанией, вспоминали Митю рассеянными голосами, но вспоминалась одна ерунда: как Митя спьяну уронил на себя шкаф и под ним до утра проспал, как смешно ел раков. Потом заказали еще графин и взялись расследовать. Выходило, что это все не просто так: месяца за два до смерти начал есть стейки с кровью, ездил в Екатеринбург. Была у него там, раскрыл секрет кто-то, какая-то тайная, но страстная - уснуть не могла, пока он ей не напишет, так по три недели и не спала (вторая женщина нахмурилась и захотела воскресить Митю, чтобы удавить). По всему выходило - готовился он к какому-то прыжку. Мы ведь его знали, мы уже видели такое: вернулся из пионерского лагеря и начал пить как не в себя, потом в институт поступать отказался. Он как что-то решал изменить, даже дышать по-другому начинал. Сквозь зубы. Мы его понимали. (В пионерском лагере Митя впервые попробовал алкоголь, до этого только врал, что пробовал).
Решили: будут говорить с матерью.

Первая женщина сидела в коридоре у врача, когда позвонила Митина мать. Мать выспрашивала, женщина отпиралась. Мать давила еще сильнее, а женщина просто помнила, как Митя злился, если она рассказывала другим о нем. Когда мать крикнула “Узнаю!” и бросила трубку, первая женщина с тоской подумала: да нельзя убить человека, который не хочет быть убит. Грозились, но не вешались, отдавали другой то же, изрядно поношенное - выдавали за новое, небывалое. Женщине захотелось сидеть в очереди к онкологу, а не стоматологу. Ждать выстрела. Но у женщин внутри желтый фонарь, который нельзя разбить.

Мать сказала друзьям, а друзья матери, и они поняли, что смерть не бывает случайной, она должна войти где-то, чтобы выйти через горло. Значит, надо идти в милицию, просить открыть дело. Найдите виновных, заберите первую женщину, того дурака с работы, арестуйте неудобные ботинки. Погоду. Свободу грязного, пустого, одинокого человека, который выходит в пять утра из чужого дома протрезвев. Допросите пострадавшего. Те, кого мы любим, не умирают просто так.

Митя, ты что здесь делаешь? - спросила третья женщина, Митя не смог ответить. Завтра он должен был покупать кошачий корм, но завтра его бросило без слов, просто перестало приходить. Помнит, ложился спать и даже с улыбкой, он лет пятнадцать не засыпал с улыбкой, а потом - что-то с сердцем.
Ну тогда пошли купаться, - предложила третья женщина, но Митя снова не смог: ему пора в кровать.
Я ненавижу купаться, - призналась третья женщина. - Я просто упала в реку.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив