Меня закопали

У одного из направлений тибетского буддизма, есть практика
закапывания человека. Его кладут под землю, выводят трубку с
воздухом, и таким образом он находится несколько дней.
Человек должнен прожить таким образом свой самый большой страх -
страх смерти.
Постепенно он проходит все стадии принятия. По сути, жизни ничего
не угрожает, но как представить свое самое лучшее и достойнейшее
тельце, где-то под толщей земли? И оно не может выбраться само? Оно
полностью во власти тех, кто его закопал.
И ты им доверяешь, но... Как?
Это страшно представить даже на долю секунды.
Когда-то, я прожила больше недели в снегах Заполярья, думая, что
никогда не буду ходить по улицам. Никогда не увижу машин, и не буду
сидеть в теплой комнате за компьютером.
Мы с группой - я и трое ребят были в лыжном походе. В какой-то
момент похода погода резко испортилась. Облако село на плато, и не
уходило, не дав возможности нам спуститься. Никак. Рядом были
скалы, валил снег, была лавинная опасность и любой просчет мог
стать гибельным. Это длилось больше недели. Еда фактически
кончилась, погода не улучшалась. Был мороз, и мы лежали в крохотной
палатке. Газ, на котором мы топили снег и готовили еду,
заканчивался. Мы голодали и время остановилось. Я писала об этом
(читать здесь).
Стрелка еле ползла дробя часы на какие-то необозримые сроки. Тогда
же понятие "время" перестало для меня быть объективной реальностью,
которую можно понять и измерить.
В этих снегах я несколько раз умирала. Хотела бы сказать, что это
фигура речи, что это очередной экзистенциальный бред. Но это было
наяву.
Мы сосали сахар, который на нашем языке превращался в сироп. Мы
пытались его судорожно задержать, словно он сейчас исчезнет, и все.
Больше никогда не узнаешь его вкус. Этот чертов кубик, стал
каким-то смыслом и связью с миром.
Мы думали много о еде. Бесконечно и мучительно, представляли, как
купим хлеб и его заглотим, будем отрывать руками. Мы молчали
часами, а потом могли столько же говорить о том, что будет на
Большой Земле. И это длилось днями, но это были тысячилетия.
Облако было словно молоко, где видно было лишь на один метр вокруг.
Рядом сходили лавины и горы гудели. Стоял страшный рокот, и мы были
настолько ничтожны, что у меня не хватало мужества ни на что. И
рядом с этой мощью, мы только и думали, что об идиотских сырках и
булках. Я тихо плакала, сползая в спальник, чтобы никто не видел.
Хваталась за каждую мелочь. За пуховую жилетку своего молодого
человека, который не хотел меня отпускать. Я ее сжимала и утыкалась
в нее лицом каждый миг, когда думала, что больше не могу. Я тихо
ненавидела себя. За то, что мама меня уже похоронила и не знала,
что я еще жива, за молодого человека, за папу.
Просто плакала и не могла принять ситуацию.
Ты буддистский монах. Под землей, и единственная связь с жизнью у
тебя - трубка, через которую ты можешь дышать. Ты должен думать о
смысле жизни, о том, что она сама по себе пуста. Что вещи ни плохи,
ни хороши по своей природе. Они просто есть. А ты думаешь, а не
случится ли какая случайность, и трубку перекроют. Птица сядет,
кто-то забудет. Тебя забудут. Что угодно? Только это начинает
заполонять твой мозг. И с этим ты должен пробыть. Со своим страхом.
Ты должен умереть и родиться заново. И перестать этого бояться.
Можно ли перестать?
Мы безумно боимся конечности своего существования.
Конечности себя самого лучшего и потрясающе оригинального.
Каких ведь больше нет и не может быть.
Мы боимся смерти, и из-за этого превращаемся в ничтожество, которое
ради жизни готово на всё.
Прошло больше 13 лет, и даже сейчас, спустя годы, я просыпаюсь, и
бывает, мне на долю секунды кажется, что всё вокруг лишь сон,
который вижу в той самой палатке.
Это не Хибины. Это вид с Чегета
|
</> |