Макаров и бабочка

naval_manual — 15.04.2021

Фантастические теории.

Во вторник была годовщина гибели С.О. Макарова, В.В. Верещагина и сотен русских моряков. Все они стали жертвой дьявольского "Цакуга-плана" за авторством Симамуры Хаяо, Акиямы Санэюки и Того Хэйхатиро. Поражение 31 марта/13 апреля сыграло очень важную роль в дальнейших событиях русско-японской войны, аккуратно перечислить все негативные последствия этого поражения сложно. Это, естественным образом, порождает вопрос: а что, если нет? Который чаще всего формулируется уже: а что, если бы Макаров не погиб? Попробуем ответить.

Начнём с методики. Позаимствуем богатый фантастический инструментарий. В стандартных сценариях с путешествием во времени можно выделить два основных подхода. Первый назовём "эффект бабочки". У этого словосочетания, на самом деле, есть два смысла. Один - его, вероятно, можно назвать исходным - состоит в том, что небольшие изменения прошлого могут привести к радикальным изменениям в будущем. Не специалист в фантастике, но вроде бы это восходит к рассказу Брэдбери - а его название, в свою очередь, к китайской поговорке.

После выхода душераздирающего фильма этот смысл сменился иным. Теперь под "эффектом бабочки" можно понимать так же идею о том, что любое, сколь угодно благое изменение прошлого может привести к ухудшению будущего. Затейливым манифестом этой идеи стала одна из серий "Гриффинов", в которой предотвращение терактов 9/11 привело к гражданской войне в США с применением ядерного оружия.

Название упомянутой серии - Back to the Pilot - отсылает нас к другом эпическому произведению. Авторы "Назад в будущее" бросили вызов товарищам по жанру. Поставив под сомнение негативную догму. В рамках этой концепции прошлое можно и нужно менять так, чтобы настоящее и будущее изменились к лучшему.

Приведённые ниже рассуждения будут соответствовать этим двум концепциям.

Эффект бабочки

Начнём с мрачного. Положим, Макаров не погиб. Более того, положим, что уцелели и "Петропавловск", и "Победа". Никакой "Седьмой атаки" в её минном варианте не было. Ну, скажем, идея минной постановки на траектории макровской "восьмёрки" не пришла в дьявольские головы - или, например, Того счёл её слишком рискованной. Более того - оставим за скобками и третью атаку брандеров. Сделав важную оговорку: успешное отражение этой атаки как минимум отчасти было связано с мерами по охране входа, принятыми адмиралом Е.И. Алексеевым после гибели Макарова. Иными словами, "эффект бабочки" мог заключаться просто в том, что японцам удалось бы забаррикадировать вход в Порт-Артур. Но в этом варианте не так много драмы.

Двинемся дальше. Ближайшим по времени масштабным событием, потенциальной развилкой была высадка 2-й японской армии на Ляодун. Сроки этой операции были фактически продиктованы японским армейским командованием - она была увязана с выходом 1-й армии на Ялу. То есть она должна была состояться тогда, когда состоялась. Гибель Макарова и "Петропавловска" на сроки высадки не повлияли.

Самым важным оказывается вопрос о том, что сделал бы Макаров - будь он жив, при броненосцах, в Порт-Артуре. Ответ на этот вопрос, как ни странно для альтернативы, известен достаточно хорошо. Макаров планировал, в случае высадки на Ляодун, дать японскому флоту сражение. По этому поводу есть несколько свидетельств, самым важным из которых является секретное предписание Макарова командующему Владивостокским отрядом крейсеров контр-адмиралу К.П. Иессену от 4/17 марта 1904 г., начинающееся следующими словами:

Из прилагаемой к сему копии секретного протокола совещания, бывшего сего числа, вы увидите, что готовится большая высадка японских войск в Инкоу и что было бы весьма важно нашему флоту атаковать японский флот в то время, когда он будет конвоировать десантный флот или активно действовать на [Порт]-Артур во время перевозки десанта.

К сожалению, в опубликованном сбонике документов периода командования Макарова имеются лакуны. Отчасти связанные, видимо, с тем, что переписка погибла вместе с "Петропавловском" - хотя из приведённого выше текста следует, что тот же самый протокол мог сохраниться в РГА ВМФ. Но не суть. Намерение Макарова было, видимо, достаточно серьёзным, поскольку у нас есть мнение Алексеева, высказанное им в письме от 10/23 марта 1904 г.:

Милостивый Государь, Степан Осипович. Капитан 1 ранга Эбергардъ, согласно Вашего приказания, передал мне предположение Вашего Превосходительства, в случае высадки японских войск в Инкоу, выйти с эскадрой и вступить в бой с охраняющим их флотом, и желание Ваше - получить мое мнение по этому вопросу.

В виду этого, считаю долгом подтвердить свое мнение, высказанное уже и ранее в моем предписании вице-адмиралу Старку за № 143 от 7 Февраля сего года и в письме Вашему Превосходительству от 5 сего Марта за № 350, что выход флота, для противодействия неприятельским высадкам на побережье Ляотунга, признаю—как крайнюю меру, так как результат боя с значительно превосходящими силами неприятеля грозит большими и крайне чувствительными и тяжелыми для нас потерями. Избежать же таких серьезных последствий, могущих повлиять на ход всей кампании и расстроить планы посылки подкреплений эскадре из Балтийского моря,— возможно только временным усилением наших главных морских сил, присоединением к ним крейсерского отряда из Владивостока. Успешно же выполнить такое присоединение крейсеров можно лишь при условии выбора наиболее благоприятного момента для этого маневра, и, при этом, успех зависит в значительной доле от уверенности и решительности начальника отряда.

Таким образом, Алексеев вполне разумно предполагает, что генеральное сражение при сложившемся соотношении сил грозит неудачей. Тем не менее, он считает, что с присоединением к порт-артурской эскадре Владивостокского отряда эта ситуация изменится. Теперь самое время прочитать второй абзац предписания Макарова Иессену:

Для этой операции было бы весьма важно, чтобы крейсера вверенного вам отряда соединились с главными силами нашего флота, что удобнее всего сделать, когда японский флот с главными своими силами сосредоточится в Печилийском заливе. По всей вероятности, для прикрытия десанта в Инкоу японцы возьмут все суда, которые окажутся свободными, и в это время на нашем пути меньше, чем когда-либо, шансов встретить большое сопротивление, а против незначительных сил вы будете достаточно сильным.

Здесь стоит заметить, что, если высадка на Ляодун не была следствием успешной "Седьмой атаки", то изменение дислокации японских сил, с посылкой 2-го и 4-го боевых отрядов в Корейский пролив, очевидно, было. Как минимум, точно известно, что вторая бомбардировка Владивостока была непосредственно связана с этим успехом. Это позволяет нам сделать следующие основные допущения: в изменённом сценарии отряды Камимуры и Уриу остаются в Жёлтом море. Прорыв отряда Иессена в Порт-Артур, видимо, становится возможным.

Это позволяет оформить итоговый сценарий: генеральное "сражение у Талиенваня" примерно на шестой-седьмой день японской десантной операции. Сражение при очень невыгодном, на самом деле, соотношении сил. У Того было бы 6 броненосцев и 8 броненосных крейсеров против 5 и 4 у Макарова. Соотношение по артиллерии в бортовом залпе выглядело бы так:

305-мм: 12 против 24.

254-мм: 8 против 1.

203-мм: 8 против 30.

152-мм: 54 против 102.

Оставим за скобками бронепалубные крейсера - хотя Макаров и планировал использовать их как интегральную часть линии - равно как и вопрос о повреждении "Севастополя". Подобного рода детали лишают альтернативы поучительности, и при этом обсуждение их бессмысленно: очевидно, что "погрешность" в альтернативных сценариях слишком велика, чтобы вдаваться в отдельные детали.

Действительно заслуживающим внимания оказывается вопрос о потенциале минных атак. Собственно, план Макарова на 30-31 марта (12-13 апреля) позволяет нам предположить порядок его действий в альтернативном сражении. Он, видимо, выделил бы сильную группу миноносцев для атаки противника в районе высадки, а утром вышел бы к месту высадки с главными силами.

Реальный опыт использования Макаровым миноносцев - обернувшийся гибелью "Стерегущего" и "Страшного" - не даёт основания для оптимистичных оценок. Главные проблемы - отсутствие надёжной разведывательной информации, неопытность командиров миноносцев (в первую очередь "соколов") - остались бы и в альтеративном сценарии. При этом проблемы с разведкой были принципиальными: Макаров не считал возможным рисковать ценными крейсерами (в которых он видел корабли для сражения) в "море, занятым сильнейшим неприятелем". В таком случае наши миноносцы могли отправиться не к Эллиотам, а к Бидзыво - где, в случае большой удаче, пустили бы на дно какой-нибудь "Каймон". Успешная атака 1-2 японских броненосных кораблей была бы очень крупной удачей - но этого было бы недостаточно для изменения баланса главных сил.

Наконец, стоит заметить, что, хотя русская эскадра могла дать бой относительно недалеко от базы, уйти в гавань "в случае чего" было бы непросто. Если эскадра вышла в море с полной водой, то в следующие 8-10 часов возможности вернуться на внутренний рейд у крупных кораблей не было бы. Таким образом, если бы бой пошёл успешно для японцев, отход к Порт-Артуру стал бы спасением только в том случае, если бы Того снова не пожелал вступать в бой с нашими батареями (а он, как известно, этого правила придерживался не строго).

Итого. Если бы Макаров к моменту высадки на Ляодун был жив, и имел в своём распоряжении те же силы, что имел 31 марта/13 апреля, то одним из наиболее вероятных сценариев было генеральное сражение в начале мая (ст. стиля). При очень невыгодном для нас соотношении сил, то есть - грозящее решительным поражением. И это сражение прошло бы при участии Владивостокского отряда крейсеров, то есть японцы имели бы реальную возможность уничтожить все наши силы на Дальнем Востоке. Да, последствия "Седьмой атаки" для нас были очень тяжёлыми - но последствия такого поражения были бы тяжелее. Главное: японская армия, за устранением необходимости в скорейшем взятии Порт-Артура, могла бы устремится к Ляояну быстрее и в больших силах, и дать сражение до наступления периода дождей - и, вероятно, с желаемым "седанским" результатом. Нафантазировать другие ужасы - северо-восточная Корея, Владивосток, Сахалин - каждый может самостоятельно.

Назад в будущее

Оптимистичный сценарий связан не только с приключениями Марти Макфлая, но и с исходным смыслом "эффекта бабочки". Допустим, что, по сравнению с реальными событиями, случилось одно изменение. Не вполне "малое", но - много меньшее, по сравнению с теми, которые мы внесли выше. Допустим, что "Петропавловск" подорвался на мине, но не погиб. Вполне скромное и реальное предположение - взрыв погребов действительно был несчастливой случайностью.

Мы "отменяем "только одно, возможно, главное последствие катастрофы 31 марта: наш флот сохраняет надёжное управление. Подчеркну: речь не о сравнении личных качеств и талантов С.О. Макарова и В.К. Витгефта. Речь о сохранении уставной схемы командования главными силами флота. После гибели "Петропавловска" и до конца войны эти силы находились в руках неопытных командующих (Витгефта, Вирена, Рожественского) с относительно слабыми штабами. В нашем сценарии эта проблема решается.

Можно предположить, что временная потеря "Петропавловска" и "Победы" остудила бы Макарова. Вряд ли он рискнул бы боем, имея пару броненосцев на ходу (а, возможно, и один - "Севастополь" надо было чинить). Он почти наверняка, в отличие от Витгефта, послал бы миноносцы для атаки японского десанта - что, впрочем, едва ли было бы хорошо (см. выше). Будем считать, что он так же смог бы организовать минную постановку на пути блокадных сил японцев. Здесь тоже есть основания для сомнений. Японцы - Того - вообще говоря, ходили "одним и тем же курсом" в виду Артура с самого начала войны. Макаров мог сделать то, что сделал Витгефт, много раньше. Но, как утверждает Э.Н. Щенснович, не хотел ставить мины у Порт-Артура, чтобы не стеснять движения нашего флота. Допустим, Щенснович что-то напутал, или Макаров изменил мнение - и 2/15 мая случилось.

Понятно, что расписывать все возможные действия Макарова во время осады бессмысленно - и едва ли возможно. Ключевое сводится к простому. Наша эскадра сохранила более надёжное управление. При управлении менее надёжном, и при почти полном отсутствии планирования наша эскадра имела хорошие шансы на прорыв 28 июля/10 августа. Существенное улучшение с нашей стороны - без изменений со стороны японцев - позволяет предположить, что "при живом Макарове" прорыв во Владивосток значительных сил удался бы. Допустим, ему удался бы отвлекающий манёвр, или он решился бы начать прорыв ближе к ночи, или добился бы успеха более агрессивными действиями в бою - не суть. Полагаю, что прорыв при Макарове был возможен и даже вероятен. Это, в свою очередь, делало весьма вероятным итоговое сосредоточение во Владивостоке в 1905 г. превосходящих сил флота. С блестящими вытекающими.

* * *

Приведённое выше можно воспринимать как игру досужего ума (занятие более чем благородное). Впрочем, в этой лжи полно намёков. О них и поговорим в заключение.

Первый сценарий есть повод ещё раз порассуждать о фундаментальных причинах наших поражений. Точнее, о причине №1 - превосходстве японцев в силах на поле боя на протяжении всей войны. Как мы говорили ранее, гибель Макарова и была результатом события случайного  - взрыва погребов "Петропавловска". Однако, собственно японский план был следствием действий Макарова, а действия Макарова были следствием сочетания двух факторов - превосходства японцев и желания Макарова поддерживать активность главных сил. Последнее - субъективный фактор, первое - объективный. Сохранение этого сочетания, как я попытался показать, делало возможной гибель Макарова в ещё более тяжёлой ситуации - и лишь немного позднее.

Второй сценарий позволяет лишний раз указать на ещё одну важную проблему, возникшую перед нашим флотом по ходу войны: дезорганизацию управления. За разговорами о талантах (или неталантах) Витгефта и Рожественского теряется важное: ни тот, ни другой не должны были лично вести флот в бой. Были люди опытнее и сильнее, но Макаров погиб, Скрыдлов застрял во Владивостоке, а Чухнин воевал с "Очаковым". Измерение "качества высшего командного состава" нашего флота через оценку Вигефта и Рожественского есть ошибка. Им достались чужие роли, и это было следствием неудачного хода боевых действий.

Наконец, рассмотрение этой ситуации со стороны японцев - опять же, для первого сценария - позволяет проиллюстрировать интересную проблему "несмертельного удара". Стратегия "мёртвой синицы", избранная Того, пост-фактум выглядит безупречно: сведя к минимуму риск для своих главных сил, Того наносил нашему флоту один удар за другим, постепенно укрепляя собственное превосходство за счёт частных побед, и надёжно удерживая инициативу. Однако, эта же стратегия создавала риски для флота - можно было не успеть до прихода Рожественского - и проблемы для армии, которая вынуждена была не только выделить значительные силы против Порт-Артура, но и штурмовать крепость, с тяжёлыми потерями.

Удары Того фактически лишали его шанса на ранний успех в генеральном сражении: даже Старк был готов "сходить к Чемульпо", ну а Макаров был намерен дать генеральное сражение при высадке на Ляодуне. Эта же проблема последствий "несмертельного удара" встала в полный рост перед Ямамото в 1942 г. Она, впрочем, возникала и в иных интересных ситуациях - например, в случае с "Тирпицем" в 1943-1944 гг., и даже в случае с атакой на Таранто, следствием которой стала передислокация уцелевших итальянских линкоров и очень неудачная операция по переброске "харрикейнов" на Мальту. Всё это - лишний повод задуматься об ограничениях "ударного оружия" и последствиях нанесения противнику "непредсказуемого" ущерба.

Оставить комментарий

Популярные посты:

pertinax

Обзор характеристик Ford Kuga

de_de_de

глобальное потепление

norg_norg

Масло не масленое

nikolai-endegor

Пересматривая Ван Эйка

memory_sticks29

Вновь правы оказались наши классики: Никогда! Ни в чем Россия не должна

ratrussian

PlaySpace как образчик лицедейств

avderin

Окошко для кошки

nefer

В Медине вокруг мечети ежедневно раскрываются 250 причудливых зонтов

veronika_stef

Первоцветы у меня во дворе

• Ранее
• Архив