Люди крыш

snovazima — 31.01.2010

Начало здесь snovazima.livejournal.com/41071.html
Все, закончила. В качестве результата абсолютно не уверена. Так что ругайте меня без зазрений совести:))))
«Одевайся, душа моя». Эти слова всю дорогу тикали в моей голове навязчивым метрономом, пока я не вспомнила их источник. Старый анекдот. Спор об отделимости души от тела. «А теперь одевайся, душа моя!» - слышит маленький мальчик голос священника, когда тот выпроваживает из своего дома юную прихожанку. Зачем только Серый сказал эту фразу?

Мы пересекли крышу жилого комплекса, ставшего почти родным. Оказывается, Дорога вела от него в обе стороны, и Серый успел показать мне лишь одно направление. То, что заканчивалось Убежищем с голубями. Второй «ус» уходил прочь от широких улиц и упирался в Башню самоубийц.

Бог его знает, в чьей голове возникло это название. Подозреваю, что его придумали падкие на звучные ярлыки журналисты. В течение последних десяти лет здесь произошло  шесть суицидов.

Чего только не рассказывали о  шестнадцатиэтажном долгострое, замороженном сразу после девяносто восьмого. То в сплетении конструкций любопытные собачники видели подростка, который накануне прыгнул головой вниз с ветшающей «свечки». То вдруг районное отделение милиции начинали осаждать жители ближайших домов с жалобами на шабаш, устроенный нечистой силой на крыше здания. Впрочем, это были крайности. Чаще всего о Башне говорили, что она словно подталкивает человека расстаться с жизнью. Залезешь на последний этаж, глянешь вниз, сквозь все шестнадцать этажей, лишенных перекрытий, и нахлынет нездоровое желание шагнуть за край. Вот и шагают.

- Ерунда какая-то! – хмыкнул Серый, на мой вопрос, верит ли он в наличие у «свечки» кровожадного разума? – Просто самоубийцы – рациональные люди. Хотят стопроцентной гарантии. Чтоб убиться, так наверняка, без мучительных последствий в виде переломанного позвоночника и инвалидного кресла. Это как с мостом «Золотые Ворота» в Сан-Франциско. Тоже место с душком – двадцать самоубийств в год. А все потому, что высоко. Даже если в полете передумаешь - назад пути нет. Только к Богу в гости.

Я не стала развивать тему. Молча, перебралась по ржавой трубе на пятый этаж Башни и начала подниматься гулкими лестницами. Паутина железобетонных конструкций вибрировала под нашими ногами, а вся уродливая громадина, казалось, качается от порывов осеннего ветра. Не знаю на счет самоубийц, но на нервную систему это место действовало, как алкоголь на печень – удручающе.

Они ждали нас на крыши. Сидели вокруг бочки, в которой метался беспокойным пленником огонь, и молчали. Горы старых плит, похожие на гигантские колоды карт, заслоняли это место от ветра и взглядов соседей.

- И года не прошло! – хихикнула блеклая девица, едва мы с Серым вступили в зону оранжевых отблесков. От ее слов я почувствовала себя школьницей, которую застукали в подъезде с кавалером.

- Помолчи, Саш. Мы не маленькие – все понимаем, - это сказала женщина, единственная из присутствующих сидевшая в кресле – близнеце тех, что стояли в Убежище. Широкое лицо грубой работы. Прямой нос, жесткие губы, темные волосы, стянутые в гладкий узел. Сильная и красивая. Черная Багира. Наставница маленьких лягушат, - Здравствуй Лис. Мы давно тебя ждем.

- Давно? – Я прошла к огню и села на автомобильную шину, подсунутую Серым. – Разве мы знакомы?

- Марта.

- Лиза, - Неожиданно для себя я сказала этой женщине свое настоящее имя. Наверное, как и все остальные, чувствовала в ней главную кошку прайда.

Остальные.

Их было человек двенадцать. Они стояли и сидели вокруг огня.

Все разные. Юные  - в возрасте, мужчины  - женщины, блондины - темноволосые.

Все похожие друг на друга. Поджарые, гибкие, затянутые в темную одежду, словно специально придуманную для прогулок по крышам. Впрочем, почему «словно»? На плече каждого из них поблескивала серебристая эмблема – ломаная линия, вписанная в круг. Похоже, Серый слегка приврал, заявив единоличное право на этот герб.

У огня колдовал крепкий старик с копной седых волос, перехваченных кожаной заколкой на затылке.  Он засунул кусок доски в горло прожорливой бочки, и я подалась вперед, чтобы проверить, не мерещится ли мне.

Нет, не мерещилось.

У стрика были вертикальные зрачки. Как у кошки. Или змеи. Как у меня, Серого, Марты и даже невзрачной Саши. Я находилась среди своих. Среди людей одной со мной крови. Людей крыш.

***

- Мы давно тебя ждем, - повторила Марта. – Обычно люди вроде нас находят своих гораздо раньше – в пятнадцать, семнадцать лет. Твой случай уникален. Ни о чем не догадывалась, спокойно жила с мужем, училась, работала, рожала. Могла бы так никогда и не встретить нас, если бы не Андрей Родионович. - Багира ласково улыбнулась старику. – Это он увидел тебя на улице и узнал, где живешь. Но я решила, что такой, как ты, подойдет другой Проводник.

- Проводник?

- Чтобы раскрыть свою суть, нам необходим Проводник. Тот, кто поможет пройти первые Дороги и научит понимать наш мир. Я ведь не ошиблась с Серым? Правда?

- Правда.

 Интересно, а то, что произошло сегодня между нами,  считается у них частью инициации?

- Ну и славно. Ты уже поняла: мы – другие. Возможно новая раса, или эволюционная ветвь, бог его знает. Среди нас нет ученых, чтобы ответить на этот вопрос.

- А кто среди вас есть?

- Мы поговорим об этом позже, милая. А пока скажи-ка, чему ты успела научиться? С ночным зрением проблем нет, как я погляжу?

- Она давно видит в темноте, - Ответил Серый вместо меня. – Безопасная высота – двадцать метров. Приземляется без повреждений.

- Слух? – подал голос старик.

- Возможно, но пока не было случая проверить.

- Вертикальные прыжки? – спросил мужчина, стоявший за спиной Марты.

- Думаю, у Лис не будет с ними проблем. Она в хорошей форме.

- Подождите, это вы обо мне? Какие еще прыжки? – словесный пинг-понг начал раздражать.

Ощутив мое настроение, Марта небрежно подняла ладонь, заставив мужчин замолчать.

- Мы сильно отличаемся от людей. Возможно, наши предки позже остальных обезьян спустились с деревьев, чтобы сразу переселиться на крыши первых городов. А может, мы произошли от кошек или прилетели из соседней галактики. – она глухо засмеялась. - Кто знает. Тысячелетиями наш народ развивал способности, необходимые для ночной жизни. Мы видим в темноте. Обладаем врожденной гибкостью. Нам ничего не стоит без риска для жизни спрыгнуть с крыши многоэтажного дома, и даже изменить угол своего полета.

- И таких как вы… мы много?

- Не очень. Три клана в России, шесть – в США, восемь – в Китае. Есть парочка в Европе. Ну и кое-где живут одиночки. Обычно они держат ресторанчики на крышах или гостиницы для путешествующих кланов. Кстати, мы – не единственная побочная ветвь человечества. Есть, например, люди, которых так же как нас крыши, тянет морская глубина.

- Дайверы?

- Название для обывателей! – усмехнулась Марта. – Конечно, вокруг них много обычных любителей понырять с аквалангом, но это так – кормовая база, источник заработка. Настоящие люди глубины способны не дышать почти два часа, выдерживают высокое давление, и двигаются под водой со скоростью тридцать километров в час. Впрочем, мы мало знаем друг о друге. Наши кланы почти не общаются. Так же как и с ветрозависимыми.

- С дельтапланеристами?

- У них много увлечений. Кайтинг, прыжки с паращютом, дельтапаланеризм, парапланеризм. Главное – почти физическая зависимость от воздушной эйфории. Такая же как у нас – от вида ночного города.

- А что они умеют?

- Предсказывают, когда и как изменится ветер. Имеют менее чувствительную роговицу глаз – ее не высушивает встречный поток воздуха. Могут создавать вокруг себя силовое поле. Оно защищает их от падения с большой высоты. Есть еще любители подземелий. Диггеры, если так понятнее. Довольно замкнутые ребята. Кстати, видят в темноте не хуже нас.

- Ты забыла о людях гор, - добавил мужчина, который до этого спрашивал про вертикальные прыжки. Я задержала на нем взгляд. Не высокий. Плотный. С крупными руками и лицом преуспевающего хирурга. - Альпинисты. Большая и хорошо организованная каста.

-Да, человечеству еще предстоит узнать о себе много интересного, - Она лениво потянулась и позволила Хирургу опустить руки себе на плечи. Никак фаворит королевы?  – А пока в мировом видеопрокате все чаще появляются фильмы с говорящими образами: женщина-кошка, человек – летучая мышь. Наши американские собратья готовят почву для выхода из сумрака. Ну, Лиза, ты готова задать главный вопрос?

- Вроде того. Что вы хотите от меня?

- Все просто. Чтобы ты пошла с нами.

- Пошла куда?

- В этих широтах становится холодно. Мы и так уже задержались, пока ждали тебя. Нам пора уходить. Сначала в Краснодар. Потом – на черноморское побережье.

- Ближе к весне Марта хочет вести нас в Европу, - снова встрял Хирург. – Нужно укреплять межклановые связи.

- Подождите! Но я ничего не знаю о вас! Чем занимаетесь? Как живете? Где, в конце концов, спите и принимаете душ?

- Не волнуйся, милая! – промурлыкала королева. – Мы любим комфорт. В каждом городе у нас есть свои приюты, и поверь, тебе там понравится. А вот, чем занимаемся…

- Мы строим Дороги! – неожиданно заговорил Серый. – Наша свобода зависит от длины маршрутов. Поэтому в каждом городе мы ищем цепочки тесно стоящих домов, создаем переходы между ними и наносим на карты.

- Но зачем?

- Зачем? – переспросила Марта и  в недоумении переглянулась со своим мужчиной. – Чтобы жить. Дышать ночным небом, слушать спящий город, заглядывать в чужие окна и потягивать вино на мансардах старых театров.  Разве ты не понимаешь?

- Понимаю. И это все? Просто для прогулок по крышам? А как же, например, дети? Ведь их нельзя все время таскать с собой из города в город.

- У нас нет детей! Прости, наша жизнь несовместима с материнством. Поэтому мы стараемся не доводить до родов. Но ели уж случилось, то есть много человеческих семей, готовых принять чужих малышей.

- А так же человеческих интернатов. – Тихо добавила я, украдкой глядя на Серого. Он, молча, смотрел на догорающий в бочке огонь.

- Сколько у меня времени подумать?

- Тебе нужно думать? – брови Марты изогнулись черными шнурками. – Тогда до утра. На рассвете мы уходим.

Чувствуя, что разговор окончен, я встала. Обвела собравшихся взглядом и повернулась, чтобы уйти.

- Постой, девочка! – Не знаю, когда старик успел подняться с корточек у огня и оказаться за моей спиной. – Не зря же я тебя нашел. Дай хоть в щечку чмокну. – Но вместо отеческого поцелуя, Андрей Родионович обнял меня, нежно похлопал по спине и шепнул на ухо, - Не задерживайся, рыжая Лиса. Мы будем тебя ждать.

***

Серый расстался со мной возле квадратного люка, ведущего в подъезд жилого комплекса. Сухо поцеловал в лоб и попросил поскорее покончить с ритуалом прощания. Нам еще собираться. Потом легко, минуя лестницу, взлетел к чердачному окну метрах в трех над пыльным полом, замер на мгновение на фоне фиолетового неба и исчез.

Стало зябко. Я прижала замерзшие ладони к лицу и наполнила их теплым воздухом, а потом осторожно, словно в холодный бассейн, начала спускаться по лестнице. Только вместо воды погружалась в какофонию звуков, доносившихся снизу. Постепенно они обрели очертания музыки.

На третьем этаже перед пианино сидел сутулый человек. Его лопатки под серым свитером двигались в такт мелодии, розовая лысина то и дело скрывалась за худой спиной, когда он склонялся к клавишам. Наверное, у дяди Вени наступила полоса просветления, и он вспомнил о своем музыкальном прошлом.

Старясь не шуметь, я села на ступеньку под портретом чужого сына, так похожего на моего Ваську. Попыталась уловить в мелодии что-нибудь знакомое, и не смогла – сложный мотив тонул в узоре аккордов. Меня охватило противоречивое чувство. Удовольствие от игры пианиста сменилось мыслями о древней китайской пытке каплями воды. Каждый звук печальной мелодии  отзывался болью. Сначала легкой, на грани смутного беспокойства. Потом все более острой, пока не начало казаться, что пальцы спивающегося музыканта лупят в одну и ту же точку на моей голове. Я вскочила и выбежала из подъезда.

Муж не спал. Сидел на кухне, уставившись с книгу. Детектив с задушенной девицей на обложке. Как только я вошла, он отложил его в сторону и посмотрел на меня с непонятным выражением.

- Я совершила ужасную глупость…

- Я знаю.

- Ты никогда меня не простишь.

- Только если ты не совершишь еще большую глупость.

Я встала со стула и опустилась рядом с ним, уткнувшись лбом в колени мужа.

- Ты и Васька – это…

- …самое дорогое, что у тебя есть. – Закончил Олег вместо меня. Я почувствовала его руку сна своих волосах. – Знаешь, Лис, нам обоим нужна была эта встряска. Чтобы перестать плыть по течению. Завтра я буду тебя ненавидеть…

- Знаю.

- Захочу найти и убить его.

- Знаю.

- Поехали в Австралию.

Решив, что ослышалась, я подняла голову и заглянула ему в лицо.

- А не в Китай?

- Лучше в Австралию.

***

На этот раз Васька уснул в своей постели. Даже разделся, разложив на полу одежду в живописном беспорядке. Джинсы замерли в погоне за вывернутой наизнанку футболкой, носки разметала по комнате неведомая сила. Я замерла на пороге комнаты, глядя на тонкую ручку, свесившуюся с кровати.

- Мам? – голос сына не казался сонным. – Ты вернулась?

- Да, - Я села на край постели.

- И больше не уйдешь?

- Клянусь!

Он приподнялся на локте и подозрительно посмотрел на меня. Я вздрогнула. Васькины глаза пересекали узкие щели вертикальных зрачков.  

Оставить комментарий

Популярные посты:

gellius

Чем застеклить лоджию: пластиковыми окнами или алюминиевыми?

tytgrom

Пасмурный Долгопрудный. 31-10-2023

pryanik

Знакомый незнакомец

sapojnik

Почему РФ не помогла Армении

colonelcassad

От скинхеда к ортодоксальному иудаизму

sadalskij

Помню, Леню все студенты театрального тогда звали «Ашхабад»)

rurik_l

Самые умные уже покидают Зе-команду

everstti_rymin

Война и мир

uctopuockon_pyc

Красавица и чудовище

• Ранее
• Архив