Любомудрицы, востоковедьмы, блогериньи, врачки, мэрки и пэрки

kot_maslow — 23.01.2024 Интересная статья на горячую (даже полыхающую) тему ">Автор/ка/шаИрина Фуфаева. Статья размещена на днях в ВК/Клуб любителей русской словесности, а впервые была опубликована на ресурсе "Нож".

Несколько цитат об образовании феминитивов (в произвольном порядке):

Я понимаю идеологичек, взыскующих феминитивов идеальных, как платоновские эйдосы, не таких, как лифтерша или директриса...

Да еще сто лет назад называть женщину-лектора лекторшей, женщину-директора директоршей было в порядке вещей: «Аудитория была полна, лекторша имела успех» («Новости дня», 1902). «Знаменитая когда-то наездница (и даже директорша бывшего „императорского“ цирка) Лора Бассен» (тоже Боборыкин, начало ХХ века).

А жница, сваха, просторечное училка, старинное ткаха хоть и имеют пары, но образованы не от них, а напрямую от глагола. Можно ли их считать феминитивами? Вопрос открыт

Вообще-то, правильный лингвистический термин — «феминатив», но отстаивать его уже так же бессмысленно, как и исходное значение глагола «довлеть».

В ряде случаев феминитивы успели образоваться по уже обкатанным шаблонам и активно использовались, например, на -ша от основ типа лектор, директор, авиатор. «Она не только летает, но и строит аэропланы. Это ― авиаторша и конструкторша одновременно. Недавно она получила должность директрисы германского завода, строящего аэропланы» («Одесский листок», 1913).

И еще с начала XVIII века сложился шаблон: от слов с безударным -ор/-ер типа доктор, феминитив образуется с -ша. Неважно, в значении деятельницы или жены: малерша, докторша, директорша, почтмейстерша и легион подобных образований. Потом этот ряд продолжили авторша, лекторша, библиотекарша, парикмахерша, архитекторша (в советской повести Веры Пановой), экзаменаторша… А вот с ударной такой же финалью может быть по-разному: пансионерка, дирижерка (слово есть у Даля), фантазерка, но майорша, офицерша (в Первую мировую уже вполне в значении «женщины-военные»), кассирша, партнерша…

Болгарыня и чехиня остались в прошлом. Это не идеально: тот же -ка образует существительные от словосочетаний, вот и получаются омонимы: болгарка и финка, вьетнамки и чешки, испанка и Молдаванка.

А вот феминитивам от слов на —ист, —ант, -ент омонимия не грозит, их ни с чем не спутать, и тут работает —ка : активистка, экстремистка, аспирантка, студентка, лаборантка.

====

А теперь -- о том, как в ХХ века феминитивы стали исчезать (цитаты тоже в произвольном порядке):

Популярное утверждение, что «мужские слова» распространились из-за отсутствия феминитивов, тоже миф.

«Мой друг», «мой ангел»… выражения «унисекс» расшатывали жесткую ассоциативную связь женщин и специальных слов — слов только для женщин. «А невесте скажи, что она подлец» (Гоголь, «Женитьба»). «Мужские слова» сначала используются как сказуемые или определения при слове «женщина» и подобных: «Героиня пьесы ― женщина—автор» (А. И. Тургенев, дневники, 1825–1826). У Достоевского в «Идиоте» «старшая была музыкантша, средняя была замечательный живописец». Но лазейка уже появилась, и ею не преминули воспользоваться — особенно в наступившем ХХ веке, особенно в советское время.

Массовое применение мужских обозначений к женщине в общем совпадает с ростом равноправия, укорочения волос и юбок, изображением дейнековских физкультурниц в белых трусах и майках и метростроевок в комбинезонах. Одним словом, со сближением в картине мира этих, оказывается, не столь диаметрально противоположных объектов.

Академик Виноградов, приводя в конце 1930-х цитату из статьи М. Горького «Литературные забавы»: «Я была батрачкой, горничной, домашним животным моего мужа, — я стала профессором философии, агрономом, парторгом…» (1935), делает акцент на отсутствии обозначений женщин, парных профессору, агроному, парторгу. Но есть в цитате и противопоставление унизительных феминитивов и престижных «общечеловеческих слов».

И дело вовсе не в некоей лингвистической, фонетической, словообразовательной невозможности сделать феминитив от агронома и астронома. Это еще один миф. Русские словообразовательные шаблоны дают такую возможность почти для всех названий профессий. К слову, русский философ Лосев писал о своем увлечении астрономией — «даже женился на астрономке» (математике и астрономе Валентине Лосевой). Но уже готовые феминитивы отвергались: не в результате антиженского заговора, а ровно наоборот — самими женщинами. Две великие поэтессы первой половины ХХ века хотят называться поэтами — и сами так себя и называют. «Моим стихам, написанным так рано, Что и не знала я, что я — поэт…»

Помимо самих женщин, движущей силой замены феминитивов на слова мужского рода стали советские бюрократы, приводившие номенклатуру профессий к единообразию. В итоге большинство названий должностей и позиций были унифицированы по мужскому полу.

Я, например, научный сотрудник, а не научная сотрудница. В сущности, и тут пол отсекался как избыточная информация, хотя и по другой причине.

Мы говорили, что русские слова с суффиксами «женскости» были вытеснены из официальных дискурсов. Но это лишь сделало их формой предельно народной. И на демократичных ресурсах, и в устной речи она родится густо и наивно, безо всякой идеологической оглядки.

Вот сисадмин пишет байку о прекрасной коллеге: «В тот момент, когда админша достала знакомые до боли дешевые щипцы, я уже хотел от нее детей!» Вот дети, мчащиеся по коридору, орут: «Шухер, математичка идет!» Вот подросток в «Ответах» на «Мейле» невинно пишет о своих впечатлениях от фотографии «руферши на стоэтажном доме»: «Замутить бы такое же».В тех же фентезийно-ролевых ресурсах водятся эльфийки и зомбачки, вампирши и готессы.

Любомудрицы, востоковедьмы, блогериньи, врачки, мэрки и пэрки

Любомудрицы, востоковедьмы, блогериньи, врачки, мэрки и пэрки

И "вместо заключения":

Итак:

второсортность женского, которую хочется завуалировать,

реальное снижение значимости пола в большинстве ситуаций,

грамматическая привычка к женским окончаниям,

и иногда необходимость противопоставить женское мужскому

— эти разнообразные факторы, каждый из которых в разных ситуациях то усиливается, то ослабевает, и создают современную пеструю картину русских обозначений женщин, которой мы любуемся или возмущаемся. И в которой у человека женского пола часто есть возможность сказать о себе по-разному — в зависимости от того, что она хочет подчеркнуть. Упрощенно говоря — корень или суффикс.

А вот ещё статья
Григорий Игнатов. "Учите русский язык! Почему феминитивы с суффиксом «-ка» – безграмотность".

Цитата:
Пикабу:
Эта херобора, уродующая язык, порядком заманала. Не надо к заимствованным словам, изначально не имеющим "пола", лепить русские суффиксы. Я понимаю, если бы мы не заимствовали, а переводили, например, филолог - словолюб. Тут бы и словолюбка было нормально. Или не автор, а создатель. Рядом и создательница маячит. Не фотограф, а светописатель.)))) Ну и так далее. А все эти авторки, блогерки, людини и прочие выкидыши грамматики, коим место в Кунсткамере, вызывают желание настучать по башке словарем.

====

Моё мнение такое -- словотворчество исконно русское занятие, предаваться ему со страстью не порок
И зачем же ограничиваться только феминитивами?

А посему:

Вместо "она кандидат философских наук" -- младшая богиня-любомудрица
Феминитив от востоковеда -- востоковедьма
Биг босс, мелкий боссик, мелкая боссячка, крупная боссиха
Чиновники-взяточники -- браха и брахман
Врачи-обманщики -- врачёр и врачка

Блогунья Блиновская отправилась в СИЗО -- хорошо звучит
Просидёр Макрон (от praesidere) и пэрка Тэтчер -- неплохо для новостей
Канцлерун Шольц и министрутка Бербок - ужасно, но мне нравится

Присоединяйтесь, в этом блоге словарь башка не попадёт ))

Сохранено