Литературное
ru_childfree — 02.09.2011 Владимир Сорокин, "Настя":"Обмыв Настино тело смоченной лавандовой водою губкой, няня растерла ее влажным и сухим полотенцами, одела и стала заплетать косу.
- Няня, а ты помнишь свое шестнадцатилетие? - непокорно склонив голову, Настя следила за ползущим по полу рыжим муравьем.
- Хосподи, да я уж тады на сносях была!
- Так рано? А, ну да! Тебя же в пятнадцать сосватали.
- То-то ж и оно, золотце мое. А к заговенью-то на Рожство и родила Гришу. Да токмо он, сярдешнай, от ушницы помер. Потом Васятка был, опосля Химушка. К двадцати-то годам у мене один бегал, другой в люльке кричал, третий в животе сидел. Во как!
Опухшие белые пальцы няни мелькали в каштаново-золотистом водопаде волос: тяжелая коса неумолимо росла.
- А я никого не родила, - Настя наступила кончиком парусиновой туфельки на муравья.
- Хосподи, о чем тужить-то, золотце мое! - колыхнулась няня. - Тебе ли красоту на семя пущать? Ты на другое сподоблена."
Понятное дело, что последняя фраза ввела меня в восторг.
|
</> |