«Левиафан» (Андрей Звягинцев, Россия, 2014)

drugoe_kino — 16.01.2015 ДОЛГАЯ ЗЛОСЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

«Левиафан» (Андрей Звягинцев, Россия, 2014)

Драма Андрея Звягинцева «Левиафан» (Россия) получила вторую по значимости после «Оскара» кинопремию «Золотой глобус» в категории «лучший фильм на иностранном языке». Ранее, в мае, был не менее весомый приз Каннского фестиваля за лучший сценарий Андрею Звягинцеву и Олегу Негину. В стане российской кинематографии ликование; даже официальные чины Министерства культуры, фильм явно невзлюбившие (хоть и выделившие на него деньги), расщедрились на поздравления сквозь зубы; а вот на центральных телеканалах новость о победе прошла третьим планом.

Причина нелюбви официоза понятна: история в «Левиафане» - о государстве, предсказуемо и беспрепятственно раздавившем маленького человека.

Главный герой – автослесарь Николай в исполнении чудесного Алексея Серебрякова – пытается защитить свой дом, находящий на берегу моря, от посягательств мэра города Вадима Шелевята (Роман Мадянов) —– сущего бандита и рейдера. Суды Николай, конечно, проигрывает, и даже друг-адвокат из Москвы (Владимир Вдовиченков) не в состоянии помочь. В конце концов, его жизнь рушится полностью.

Звягинцев предлагает свою версию ветхозаветной книги Иова – один из персонажей, священник-нестяжатель, напрямую цитирует фрагмент оттуда. Это составляет сверхзадачу истории – и одновременно проблему.

В фильме – по крайней мере, чувствуется, что так задумано - двусоставная правда: социальная и экзистенциальная. Правда ситуации и сущностная правда героя.

С ситуацией все в порядке. Мы наблюдаем, как государство-Левиафан, воплощаемое алчным правителем, продажными прокурорами, судьями и ментами, при соучастии лицемерных церковников, перетирает человека в пыль лишь по той причине, что он осмелился бороться за свои права. Это все показано очень точно как сюжетно, так и характерологически.

Что же касается более глубоких мотивов поражения героя, то здесь сложнее.

Иов, как известно, был праведником, чья жизнь стала предметом спора между Небом и дьяволом. Бог позволил свершиться с Иовом страшным бедам, но после испытания все вернул сторицей (вообще это одна из самых жутких, бесчеловечных книг Библии, но сейчас речь о другом). В фильме Звягинцева отсылок к православию, к христианству более чем достаточно. Иконы, церкви, проповеди, упоминания о Боге в той или иной форме, священнослужители. Но это не о конфликте веры народа и веры власти, это об Иове, веры не имеющем.

Режиссура Звягинцева, вне сомнений, относится к той традиции неторопливого, полумедитативного по форме и дидактического по содержанию кино, гением которой был Тарковский. Сдержанный по ритму и живописный в прямом смысле – с отсылками к живописи и с роскошными пленэрными съемками – визуальный ряд плюс поиски ответов на проклятые вопросы – такое сочетание при надлежащем таланте автора приносит фестивальный успех почти гарантировано.

Звягинцев усилил социальный аспект, но настойчивый этический посыл остается в основе. Точкой невозвращения становится предательство жены Николая, Лилии (Елена Лядова). Лядова – прекрасная актриса, но ее героиня с первого и до последнего кадра несет на лице неизменно горестное выражение, которое не подкрепляется внятной мотивацией, как и все связанное с Лилией. С чего вдруг измена, да еще с другом семьи? А потом – секс с ним же во время пикника чуть ли не на глазах у всех? И почему, позднее, самоубийство – после примирения с мужем? Только из-за неладов с пасынком? Кстати, а он-то почему настолько яро ненавидит мачеху? Мать он помнить не может – был слишком мал, когда та умерла, а Лилия с ним крайне предупредительна. Нигде, ни в каком кадре, не сказано (визуально, сюжетно или через диалоги) о неладах в отношениях Лилии с Николаем или о сколь-нибудь серьезном психическом надломе в ней самой. Драматургических погрешностей много и в других сценах, из-за чего рассыпается обоснование происходящего, а выбор (безверия?), который сделал Николай и который привел его к поражению, теряет трагизм. Его фраза: «Я ничего не понимаю» - лишь одна из многих, а не момент истины. Правда социума и правда сути вступают в конфликт, и последняя проигрывает. Перед нами не универсальная история и не притча, а еще одна безысходная социальная драма.

Да, новый Иов не удался. Вероятно, и не мог удаться – просто потому, что старые нравственные рецепты (Достоевский, Толстой) в сегодняшней России не действуют.

Интересно, однако, что в российском кино уже есть фильм с похожим сюжетом: «Долгая счастливая жизнь» (режиссёр - Борис Хлебников), вышедшая в позапрошлом году. Там тоже - коррумпированная власть, позарившаяся на чужое, герой-одиночка, преданный друзьями, дом на берегу моря и так же в финальных кадрах – планы природы, которая переживет жестокую суету людей. Только Хлебников все-таки оставлял протагонисту возможность и решительность отомстить.

Звягинцев отнимает у Николая и такую малость. И это даже лучше.

Дмитрий Десятерик

Сохранено