Леонид Петрович

kashin — 07.08.2010

Из Калининграда передают, что умер Леонид Петрович Горбенко.

Это был губернатор Калининградской области в 1996-2000 годах. Из украинской крестьянской семьи, моряк, начальник рыбного порта, выиграл первые свободные выборы губернатора; проиграл ему тогда профессор Маточкин, такой калининградский Собчак, тоже умер года два назад, назначенный Ельциным в 91 году губернатор. Маточкин был Собчаком, Горбенко был Яковлевым и Лужковым (то есть буквально на листовках писали - в Москве Лужков, в Петербурге Яковлев, в Калининграде Горбенко), то есть крепким хозяйственником, но это все был пиар, на самом деле это был такой Вилли Старк, провинциальный Муссолини, ничего особенно крепко не нахозяйствовавший (наоборот - по взятому им кредиту у немецкого банка, который сразу разворовали, кажется, до сих пор не закрыто уголовное дело), но пытавшийся губернаторствовать так, чтобы все понимали, что это вот такой наш калининградский парень, у которого все по справедливости и для народа, корпоративное государство в границах одной русской области. Когда он проиграл выборы и дорабатывал последний месяц хромой уткой, кажется, единственное, чем он занимался - раздавал ветеранам войны автомобили "Ока"; потом говорил мне, что хотел раздать как можно больше, а то ведь потом хрен у кого они эту "Оку" получат.

Собственно, первое из двух моих соприкосновений с ним (на картинке) - готовясь к второму рейсу на "Крузенштерне" десять лет назад, я написал ему письмо, типа вот сейчас мы уходим на регату тысячелетия, там будут парусники со всего мира, богатые и понтовые, и мы в своих зековских робах, и все на нас будут пальцем показывать, что-то в этом роде, и что на пароходе телевизор старый, еще чего-то не хватает, и в общем, дайте нам сто тысяч рублей на теплые красивые куртки, новый телевизор и прочее - дал сразу же, и мы действительно купили эти куртки, телевизор и еще караоке и еще что-то.

Предвыборные ролики его в 96 году шли под песню группы "Любэ" "Комбат-батяня", и потом его называли батяней, и стронники и недоброжелатели ("Постарался наш Батяня - дорожает "Дядя Ваня", заголовок "Калининградской правды" в 2000 году, "Дядя Ваня" - популярная тогда местная водка), и ему это, очевидно, нравилось, какие-то протопутинские черты в нем, конечно, были (он, кстати, читал на пресс-конференции в Москве в 99 году заявление о создании движения "Единство", которое потом стало "Единой Россией"). В зале заседаний областного правительства при нем висели портреты генералов, штурмовавших Кенигсберг, и Суворова-старшего, который был губернатором в Кенигсберге после Семилетней войны; иностранцы удивлялись - почему у вас военные висят, вы что, к войне готовитесь? Придорожные валуны при нем красили в бело-сине-красные цвета. Когда в Белоруссии арестовали нынешнего начальника отдела общества в журнале "Огонек" Павла Шеремета, Горбенко не пустил в Калининград Лукашенко, который как раз в те дни должен был к нам приехать. На Лукашенко он был очень похож, и его тоже не любила интеллигенция, бизнес и прочие, зато любили "простые люди". В 2000 году на выборах против него объединились вообще все, кто имел отношение к калининградской политике. В губернаторы протащили убогого и бессмысленного адмирала Егорова, Горбенко сначала вернулся в порт, потом его оттуда выдавил такой вполне сомнительный бизнесмен Крайний, который теперь начальник Госкомрыболовства, Горбенко поселился на хуторе под Калининградом (местная желтая пресса писала - "Хутор упыря") и стал работать на земле, потом его хотели посадить за тот кредит, и он прятался от прокуратуры в Москве в больнице на Загородном шоссе. Я тогда жил первые месяцы в Москве, почему-то мне захотелось его навестить, зашел, он меня не вспомнил, но посадил меня у себя в палате и рассказал, кажется, всю правду, какую только знал. Получалось, что в Калининграде остались одни мудаки и говноеды, и, наверное, так оно и было - я-то, в конце концов, тоже оттуда уехал. Утром он мне позвонил и почему-то спросил, не обидел ли меня чем-то.

Этой весной он зачем-то завел блог, ругал в нем Бооса, стал часто давать интервью - в общем да, когда я прочитал в твиттере, что он умер, я удивился не в смысле "ой, он до сих пор был жив", а в смысле - "как это, он же не должен был умирать". Калининградские девяностые сильно отличались от общероссийских, у нас все было потише, посытнее, поспокойнее и поприличнее, а нулевые уже были как у всех, но он к нулевым уже отношения не имел.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив