Легенда об истории, вступление

alexander_pavl — 09.09.2015 Над обращениями советского кино к другим эпохам неизменно витал сладковатый до приторности аромат идеологического посыла. Чистое развлечение было чрезвычайно редким гостем в этой области советской культуры, хотя, конечно, встречалось и такое - достаточго вспомнить три экранизации "Острова сокровищ". Советские исторические фильмы практически всегда служили добропорядочной иллюстрацией велений партии и правительтсва, даже в тех случаях, когда, казалось бы, обращались к временам баснословным.



Наиболее яркими примерами этого тезиса могут служить кинокартины сталинского времени, всякие там «Александры Невские», «Богданы Хмельницкие» и прочие корабли, штурмующие бастионы во славу советской Родины. Царей, между прочим, было запрещенно изображать совершенно негативно, и «Крылья холопа», знаменитый кассовый шлягер 20-х годов по сценарию Виктора Шкловского, был изъят из проката и по возможности вычеркнут из истории кино не в последнюю очередь из-за отвратительного психопата Ивана Грозного, в коем (по фильму) не было никакого величия. Цари в советском кино могли заблуждаться, как, например, заблуждался император Павел по отношению к благороднейшему генералиссимусу в известном фильме великого Пудовкина, но в глубине души были преисполнены самых прекрасных намерений и, весьма вероятно, чаяли за горизонтом гордную поступь Сталинской Индустриализации, вздыхая «Эх, Алексашка! Поднимется Россия выше всех народов, знаю сие, верю всем сердцем! Жаль, только жить в эту пору прекрасную, не доведётся ни мне ни тебе...»



Даже сквозь декор киносказок, отнесённых в историческое и доисторическое прошлое, просвечивал дискурс передовиц газеты «Правда» и политических карикатур журнала «Крокодил». Примером тому – «обронная» сказка Александра Роу «Кощей Бессмертный» и эпическая песнь во славу русского народа, квинтэссенция позднесталинской эстетики, «Илья Муромец» Александра Птушко.



Иногда советские режиссёры сбегали с каменистой – будем честны - отечественной почвы на пышные луга европейской истории искусств, но и в этих случаях они «уносили свою Родину на подошвах своих сапог, создавая такие странности, как скучнейший «Дон Кихот» Григория Козинцева. Вырваться из круга своих представлений советским режиссёрам не удавалось. Даже совсем уж примитивный роад-муви «Ярославна, королева Франции» режиссёра Балясникова... простите, Масленникова, и тот немудрёным образом иллюстрирует популярные статейки из журнала «Наш современник» - тут тебе и хитро-коварные бродячие евреи, и глупые заносчивые пшеки, и суровые нордические пассионарии... Прямо-таки ревю, панорама-иллюстрация тезисов Льва Гумилёва! А развлечения, как такового, нет, развлекать зрителя авторам фильма неинтересно.



В Прибалтике всё же снимали развлекательные исторические фильмы, в которых патриотическое воспитание было соусом, а не основным блюдом. Иногда действие в них уезжало во временам крестоносцев, чаще – в семнадцатый век, подававшийся лихо, как салат из чешских и польских исторических фильмов. Белорусы усложняли эти схемы, добавляя к Карелу Земану и Ежи Гоффману Пьера Паоло Пазолини, а украинцы, наоборот, упрощали всё, что можно упростить, и в своём последовательном каллиграфическом примитивизме могли с равной степенью вероятности создать шедевр («Ночь накануне Ивана Купала») или чушь собачью («Легенда о княгине Ольге»).



Но эти игры были далеки от российских режиссёров. Зверская серьёзность царила в каждом их обращении к мировой или отечественной истории. Этих обращзений было немного, и тем интересней отметить, что с наибольшим вкусом и умением центральносоветские режиссёры воссоздавали европейский XVI век. Странно, правда? С русской историей не получалось. Вернее, получалось совсем плохо – в постсталинском кинематографе фильм о русском средневековье был снят всего один, в самом начале правления Брежнева, категорически раскритикован в центральной прессе и пущен в прокат третьим экраном, так что многие думали, что он вообще запрещён.



А с Европой XVI столетия таких проблем не было. Имелась величественная до идиотизма, но прекрасно проработанная в исторических деталях вариация «Дон Кихота», был «Гамлет», поражавший иностранных киноэкспертов реализмом, были, наконец, легкомысленные «Много шума из ничего» (самое начало века) и «Двенадцатая ночь» (самый конец века).



И была грандиозная постановка, которую сейчас почему-то совсем не вспоминают – «Легенда о Тиле» Алова и Наумова.
Всё вышестоящее, как вы понимаете, является не более чем вступлением к разговору об этой четырёхсерийной эпопее.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив