Кровавая вебня

На прошлой неделе РКН усилил заботу о безопасности граждан РФ в беспредельном интернете и сформировал реестр социальных сетей.

Спешу предостеречь читателя от бичевания ложных стрелочников: Роскомнадзор не импровизирует в служебном рвении, а лишь выполняет закон № 530-ФЗ, который был принят аж 1 февраля 2021 года. Посему вместо сублимации собственного политического бесправия предлагаю читателю оценить ситуацию с практической точки зрения и проанализировать сценарии ближайшего будущего.

В частности, полезно сравнить реестр социальных сетей с контролем над магазинами мобильных приложений (Google Play и Apple Store). Последние, как известно, накануне выборов исправно удалили приложение «Навальный» из российского сегмента своего сервиса.

Соответственно, важно понимать, в какой мере российское государство сумеет добиться аналогичного эффекта в отношении Facebook, Twitter, Instagram, TikTok, Likee, «ВКонтакте» и «Одноклассников».

Для начала предлагаю формализовать интенции, ради которых понадобилось создавать реестр. Закон № 530-ФЗ требует от социальных сетей самоконтроля.

Какая информация считается запрещенной в РФ? Это такая информация, которая призывает к уголовно наказуемым деяниям (1), разглашает сведения, составляющие государственную или иную специально охраняемую законом тайну (2), содержит публичные призывы к осуществлению террористической деятельности (3), экстремистские материалы (4), порнографию (5), культ насилия и жестокость (6), нецензурную брань (7), порочит гражданина или группу граждан по признакам пола, возраста, расовой и национальной принадлежности, языка, религии, профессии, места жительства и политических убеждений (8), описывает способы разработки и изготовления наркотических средств (9), способы совершения самоубийства (10), отсылает к площадкам для проведения азартных игр и лотерей в обход российских нормативов (11), рекламирует дистанционную продажу алкоголя (12), склоняет несовершеннолетних к противоправным действиям (13), умаляет достоинство российского государства, его символики, российской власти и российских граждан (14).

Номеров в тексте закона нет — я проставил их самостоятельно для удобства анализа.

Предлагаю читателю провести не индуктивный, а дедуктивный анализ запретов, поскольку именно такой подход позволяет сразу выйти на два ключевых обстоятельства.

Обстоятельство первое. Беглого взгляда на список запретной информации хватает для понимания того, что закон № 530-ФЗ делегирует социальным сетям полномочия апостола Петра, ибо почти целиком перечень запретов совпадает со списком страшных грехов христианства. Разумеется, в современном их прочтении: педофилия и порнография — это «прелюбодеяние», культ насилия и жестокости — это «не убий», разглашение государственной тайны — это «обман доверившихся», самоубийство как было, так и осталось тяжким грехом, и т.д.

Характерно, что бремя ответственности, возложенное законом № 530-ФЗ на социальные сети, тягостнее бремени апостола Петра, получившего «ключи Царства Небесного» и уполномоченного вершить праведный суд после смерти человеков. Социальные же сети обязаны всем этим заниматься при жизни: самолично выявлять, взвешивать и определять меру прегрешений доверенной им паствы. А по результатом не только карать, но и оперативно рапортовать о воздаянии вышестоящей инстанции.

Для последнего действа РКН предусмотрительно создал специальный портал с личными кабинетами, в которых социальные сети смогут фиксировать подробный список тех, кого и за какие грехи прижучили и отлучили от кафедры.

Право высшего контроля зарезервировано, разумеется, за российским государством, которое будет оценивать эффективность действий социальных сетей-апостолов и даже наказывать их рублем (отлучая от российских рекламодателей) за недостаточное бдение и усидчивость.

Самое важное, что нужно понимать в контексте прегрешений, подлежащих запрету и перечисленных в пунктах 1, 2, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13 и 14: требования российского государства, предъявленные социальным сетям, — совершенно избыточны.

Избыточны, потому что — surprise! — все таргетированные законом социальные сети придерживаются точно таких же этических ценностей (общих, между прочим, для всех мировых религий — от иудаизма до буддизма через христианство и ислам), что и депутаты Госдумы РФ. Как следствие, в правилах пользования социальных сетей прямым текстом пропечатан запрет на тиражирование тех же самых отвратительных грехов — начиная с наркотиков, педофилии и склонения к самоубийству и заканчивая оскорблениями, матом, унижением человеческого достоинства, расовой дискриминацией и порнографией.

Правомерно возникает вопрос: если социальные сети еще в момент своего создания добровольно взяли обязательство по мере сил и возможностей бороться и искоренять перечисленные выше пороки, зачем вообще тогда понадобился закон № 530-ФЗ?

Обстоятельство второе. К великому сожалению, в перечень запретных пунктов затесалась парочка засланных казачков, которая не только портит идиллическую картину потенциального симбиоза РКН с социальными сетями, но и ставит жирный крест на надеждах, что закон № 530-ФЗ когда-либо будет действовать.

Речь идет о пунктах № 3 и 4 — публичных призывах к осуществлению террористической деятельности (3) и экстремистских материалах (4).

Речь, разумеется, не идет о «ВКонтакте» и «Одноклассниках», которые являются частью современного российского бизнеса, где, как известно, можно подняться к звездам, только купив билет на проезд в государственном звездолете.

Не будет разночтений и у китайского TikTok и сингапурского (читай — тоже китайского) Likee: тамошние коммерсанты научились улавливать тончайшие флюиды государственной воли задолго до российских коллег по деловому цеху (лет так на 2–3 тысячи ранее).

Однако с Facebook, Twitter и Instagram разночтение пунктов № 3 и 4 возникнет однозначно. Однако совсем не там, где читатель предполагает.

Почти сразу после трагедии 9 сентября 2001 года я написал для культовой «Компьютерры» серию колонок, в которых с великой скорбью констатировал рождение нового мира. Собственно, ничего нового я не придумал, а лишь доносил до читателя то, что он и сам уже наблюдал воочию: беспрецедентный по свой безликости и смысловой гуттаперчевости жупел «борьбы с терроризмом» предоставил величайший шанс всем государствам мира (начиная, разумеется, с законодателя мод — США) приступить к уничтожению гражданских прав, на завоевание которых у человечества ушло почти 300 лет непрерывной борьбы.

Так все и вышло: видеокамеры, понатыканные каждые 50 метров по всем городам планеты, унизительные досмотры в аэропорту, легализация длительных задержаний без предъявления обвинений и прочие хорошо известные современникам прелести — это прямое следствие 9/11 и Великого Крестового похода против «терроризма».

Ужас, однако, в том, что, как и полагается всякому политическому жупелу, у понятия «терроризм» нет ни малейшего объективного наполнения!

«Террорист» в Индии — это совсем не тот, кто «террорист» в Китае, а «террорист» в Иране и Турции — не тот, кого властные элиты причисляют к «террористам» в США и России.

Мы живем сегодня в мире, где у каждого государства есть собственный карманный набор «террористиков», который эти государства регулярно перетасовывает сообразно политической целесообразности момента.

Теперь обещанный парадокс. Читатель наверняка повелся на романтическую иллюзию, что, мол, у руководителей Facebook, Twitter и Instagram, как представителей западной цивилизации, явно другие представления о том, что считается терроризмом и террористической деятельностью в РФ. Соответственно, социальные сети не станут выполнять требования РКН по блокировке текстов и структур, которые считаются «террористическими» в РФ. Хотя бы потому, что представление о политической оппозиции как о терроризме в западной цивилизации худо-бедно было изжито (правда, весьма болезненно и мучительно) еще в конце XVIII века.

Так? В том-то и дело, что не так! Нравится это нам или не нравится, но помимо очевидного и объективно оправданного запрета на трансляцию идей, связанных с универсальными пороками и грехами, во всех кондуитах современного международного бизнеса прописана безоговорочная аксиома: экономическая деятельность корпораций находится вне политики.

Объяснение на поверхности: только такой подход дает бизнесу шанс на спокойное существование и возможность реализовать свою главную задачу — заработать деньги для хозяина и акционеров.

Прямым следствием этой аксиомы выступает положение, согласно которому все без исключения корпорации утверждают принцип безоговорочного подчинения местному законодательству.

То есть: работаешь в Бирме — выполняешь беспрекословно все требования бирманского закона. Работаешь в Людоедии — выполняешь требования законов Людоедии.

Из этого правила есть только одно исключение: если бизнесу бесконечно претит законодательство Людоедии, он может свернуть деловую активность в Людоедии и работать в других местах.

Мы вплотную подошли к пониманию того, что не существует идейных и идеологических препятствий для беспрекословного выполнения социальными сетями не только выборочных запретов, но и всего списка РКН. Без каких-либо исключений. В том числе — и пунктов № 3 и 4.

Иными словами: если в РФ Алексея Навального, сотрудников ФБК* и их списки голосования, выдержанные в духе раннего большевизма, российское законодательство считает «экстремизом» и запрещает, то никаких идейных препятствий для выполнения социальными сетями требований закона № 530-ФЗ нет и быть не может.

Означает ли это, что социальные сети подчинятся требованиям РКН и поступят так, как от них ожидает российская власть? Нет, не означает.

Как же так? Что такое? Удалили же Google и Apple как миленькие приложение «Навальный» из магазинов! Что меняется в случае со слежкой и чисткой «терроризма» в постах пользователей социальных сетей?

Объяснительное письмо, которое компания Apple отправила гр. Жданову после того, как было удалено приложение «Навальный» из AppStore, содержало уже известную читателю мотивацию: в правилах пользования услугами Apple прописаны обязанности каждого разработчика самостоятельно следить за выполнением требований местного законодательства. Поскольку ФБК не проследило и нарушило правила компании, Apple великодушно исправила нарушение и удалила приложение собственноручно.

В правилах Facebook, Twitter, Instagram, Google и остальных социальных сетей прописано точно то же самое — каждый пользователь обязан самостоятельно следить за соблюдением местных законов.

Ключевое слово тут — «самостоятельно». Когда речь шла об удалении одного-единственного приложения, ради которого российские приставы не поленились даже заглянуть в московские офисы Google и Apple, этим компаниям было не обременительно сделать то, что ожидалось от самого разработчика приложения «Навальный».

Ситуация в корне меняется, когда речь идет не о единичном случае, а о постоянном мониторинге сотен миллионов и даже миллиардов пользовательских аккаунтов, который РКН великодушно возложил на администрации социальных сетей.

Закон № 530-ФЗ одним взмахом своей чапаевской шашки обременил компании, предоставляющие услуги социальных сетей, обязательствами, которые тянут на десятки миллиардов долларов дополнительных ежегодных трат.

Когда два года назад российских операторов мобильной связи и провайдеров интернета осчастливили требованиями установки специального оборудования для поголовной перлюстрации и цензуры Рунета, государство хотя бы взяло на себя часть расходов, связанных с этим бременем.

Я, конечно, мог что-то упустить по невнимательности, однако не припоминаю, чтобы закон № 530-ФЗ предусматривал какое-то материальное вспомоществование Марку Цукербергу со товарищи.

Рискну предположить, что ни одна социальная сеть в здравом уме не станет заниматься перлюстрацией и вымарыванием публикаций своих пользователей по всем пунктам № 1-14. Не потому, что не хотят, а потому, что физически не смогут. Никогда. Причем это в полной мере относится и к «ВКонтакте», и к «Одноклассникам» — они тоже не смогут.

Теперь вопрос на засыпку: есть хотя бы один читатель, который верит, что депутаты, принимавшие закон № 530-ФЗ, не догадывались, что он невыполним, причем не по идеологическим, а именно что экономическим причинам?

Полагаю, вопрос риторический: депутаты прекрасно обо всем догадывались. Зачем тогда они этот закон с энтузиазмом приняли?

Этот вопрос тоже риторический: для того и приняли, чтобы дождаться момента, когда социальные сети требования № 530-ФЗ выполнять не будут.

Наконец, третий риторический вопрос: что будет потом? Потом на нерадивость родных социальных сетей («ВКонтакте» и «Одноклассники») закроют глаза, а неродные социальные сети объявят вне закона. То есть попросту закроют. Точно так же, как закрыли в Китае.

Лично у меня нет ни малейшего сомнения, что с самого начала закон № 530-ФЗ принимался именно с такой установкой: создать заведомо невыполнимые условия, чтобы оправдать дальнейшие действия.

Важно помнить, что закон № 530-ФЗ не несет в себе ничего нового. Еще пять лет назад в РФ был взят официальный курс на балканизацию Рунета и построение аналога китайского сегмента мировой сети, отделенной от мира Великим Файрволлом. № 530-ФЗ лишь продолжает вектор движения.

В завершение хотелось бы отдать должное последовательности и целеустремленности властных элит РФ: взятый ими курс выполняется методично, эффективно и высокопрофессионально.

Учитывая, что балканизация интернета — не российское изобретение, а универсальная тенденция, которая отражает объективную реакцию традиционных обществ на ускоренную глобализацию, вызванную рождением самого феномена мировой компьютерной сети, можно не сомневаться, что уже в скором будущем мы будем жить в изолированном национальном сегменте сети, наполненной самобытными духовными принципами и смыслами.

Есть резон заблаговременно к этой новой реальности подготовиться.

Сергей Голубицкий, журналист, автор проектов minoa.biz и vcollege.biz

*ФБК объявлен в РФ экстремистской организацией.