Крокодил 1986 № 29(1010) "Переступая через бездомных"

monetam — 15.09.2023

ПЕРСТУПАЯ ЧЕРЕЗ БЕЗДОМНЫХ

Сейчас он дома, где у него нет дома. Читатель, конечно, догадался, что этот печальный каламбур посвящен судьбе американского безработного Джо Маури, героя документального телефильма «Человек с Пятой авеню».

Вернувшись в Штаты из поездки по Советскому Союзу, Джо оказался под шквалом улюлюканья, проклятий и угроз. Угрожают не только лишить его шестиметровой комнатушки, где он обрел временное пристанище, но и отнять саму жизнь...

От всей души желая этому мужественному человеку выстоять и перебороть жизненные невзгоды, мы вспоминаем нашу беседу с Джо Маури в гостинице «Спутник» за два дня до его отлета на родину. Из этого интервью становится яснее ясного, за что ненавидит бедного американца Джо Маури империя денежных мешков...

— «Крокодил»? О'кей! Ждите меня ровно в девять внизу у лифта. Я спущусь завтракать, тогда и поговорим.

Ровно в девять из лифта вышагнул в вестибюль поджарый, спортивной лепки человек с ясным, одухотворенным взглядом. Он был легко узнаваем и без своей знаменитой кепки с длинным козырьком. Однако, когда за столом в кафе Владимир Мочалов достал альбом, фломастер и изготовился дружески шаржировать гостя, Джо проворно, как фокусник, извлек откуда-то любимое кепи и водрузил на голову.

— Теперь рисуйте. Без моего картуза я человек-невидимка. Мой, так сказать, товарный знак,— улыбаясь, объяснил он. И перешел к делу:—Я понимаю, что «Крокодил» хотел бы услышать от меня что-нибудь веселое. Увы, мои истории печальны. В лучшем случае трагикомичны.

— Удовлетворимся последними, Джо. Начнем с вашей домовладелицы. Расскажите о ней подробней.

— У-у!—Джо отставляет стакан с кефиром и «заводится с пол-оборота». До сих пор не может он говорить спокойно о миссис Денис Собел. Она олицетворение всего, что ненавистно ему на родине.

— Ее папаша, нефтяной воротила из Калифорнии, отвалил дочурке на свадьбу двадцать один миллион долларов. Она понакупила домов по всей Америке и жмет из них новые деньги. Не за добродетели, которых у нее нет, а за доллары, которых у нее куча, мадам удостоилась чести попасть в справочник «Кто есть кто». Но я и без справочника знал свою хозяйку как облупленную. Молодая, не старше тридцати пяти, жестокая, жадная, на лице вечно кислая, недовольная гримаса — мало денег, видимо, еще награбастала. Четверо слуг: трое наемных и за лакея—муженек, Арам. Единственные по-настоящему любимые существа на белом свете — пара терьеров. Когда чета Собелов отправляется отдыхать (не знаю только, от каких трудов — мадам не работала ни единого дня в жизни), она сдает терьеров в специальный собачий отель. Можете не сомневаться — псам там живется лучше, чем ста пятидесяти тысячам нью-йоркских бездомных.

Джо допивает свой кефир (завтрак его привычно спартанский —ни горячего, ни гастрономии), и мы поднимаемся на восьмой этаж в скромный одноместный номерок.

— Подобно многим нашим богатеям, миссис Собел — анекдотическая крохоборка,—продолжает Джо.— Я не раз видел, как она, нацепив солнечные очки, чтобы не узнали, выходила из дома с двумя баулами, набитыми пустыми жестяными банками из-под соков и минеральной воды. Стесняясь слуг, миллионерша самолично ездила сдавать жестянки из расчета один доллар за двадцать банок!

Когда ей взбрендило выгнать меня на улицу ради того, чтобы поставить в моей комнате швейную машинку, я пригрозил ей голодовкой. Она струхнула, что дело попадет в прессу, и попробовала заткнуть мне рот полтыщей долларов: «На, мол, только молчи и убирайся без шума». Но я неподкупный. («Неподкуплимый, понимайте, да?» —уточнил Джо по-русски. Он часто для пущей ясности перемежал свою речь русскими фразами. Джо неплохо объясняется на нашем языке, так же, между прочим, как и по-немецки, и по-испански.) В конце концов дело дошло до апелляционной палаты Верховного суда штата Нью-Йорк. Посмотрите, что постановили эти три дурака!

Джо демонстрирует нам ксерокопию решения: «Домовладелица, будучи лицом, обладающим значительными средствами (подчеркнуто карандашом Джо), вправе поступать со своим имуществом по собственному усмотрению».

— Какова мотивировочка, а? — возбужденно восклицает Джо.— Если она богатая, значит, ей все можно! Такие у нас порядки. Кстати, «Нью-Йорк тайме» откликнулась на мои мытарства статейкой под веселеньким заголовком «Суд сшил ему выселение». Ну, ничего, я всю эту камарилью вывел в своей пьесе «Швейная комната миссис Белл».

— Вы пишете пьесы, Джо?!

— Да, написал три одноактных. Для души — надо же куда-то выплескивать мысли и эмоции. Другие две пьесы—о несбывшихся мечтах. «Зачем птице крылья» — о человеке, стремившемся выбиться в эстрадные звезды, но ставшем лишь уличным певцом в Чикаго. Третья — про иммигрантов, приезжающих в Штаты в погоне за призраком «американской мечты». Они дергаются, суетятся, витающий в воздухе запах больших денег кружит им головы, но в конце концов они скатываются на дно. Америка похожа на пакет в яркой, красочной, манящей обертке. А размотайте всю эту упаковочную мишуру, и внутри, знаете, что вы обнаружите? Ком грязи. Это не значит, конечно, что в Штатах нет хороших людей. Есть! Но не они делают погоду.

— Вы предлагали ваши пьесы нью-йоркским театрам или телевидению?

— Бесполезно. Им нужны коммерческие, сексуальные, развлекательные вещи.

— Вернемся к истории вашего выселения. Почему вы не пошли жить к родственникам? Есть же у вас, наверное, родня.

— Сестра—глубоко несчастная женщина, ей своих семейных драм хватает, а брат Джон—капиталист. Унижаться перед ним не собираюсь. Знаете, что он мне заявил? «Ты бы, братец, лучше купил у этой Собел весь ее дом, и дело с концом».

— Жестокая ирония.

— Да никакая это не ирония! Он прощупывал, нет ли у меня потаенного капитальца. Вам этого не понять — у него типичное для богатых американцев мышление. Бедняк, по их мнению,—либо идиот, либо чудак, либо тайный миллионер, маскирующийся под нищего. А бездомным, они считают, просто нравится жить на улице. Или попросту не замечают бездомных, переступают, как через уличный мусор. Буквально. Я видел жуткую сцену. Две дамы в роскошных меховых шубах прогуливали своих собачек. А рядом на тротуаре, завернувшись в драное одеяло, умирал голый, синий от холода старик. Так они даже не подошли к телефону-автомату, чтобы вызвать полицию, а, весело щебеча, проследовали мимо. Несчастное человеческое существо значило для них меньше, чем слякоть на тротуаре.

Когда Джо Маури доводится беседовать с богачами, а он ищет этих встреч, чтобы поспорить о смысле бытия (он даже в радиодискуссии участвовал, где схлестнулся с неким толстосумом Дэвидом Шулти — тот спесиво утверждал, что деньгами делает новые деньги и тем счастлив), такой образный аргумент.

— Вы, джентльмены, всю жизнь алчно набиваете мошну, крошки за собой подъедаете, волочите, не поднимая головы, свои мешки с золотом, серебром, долларами, а в конце жизненного пути, у входа в преисподнюю стоит страж («Сторожник, понимайте, да?»), и он скажет вам: «Все, мальчики! Стоп! Бросайте здесь на пороге ваш багаж. Туда вход с барахлом запрещен». И вы взвоете, джентльмены, от дикого смертного ужаса и тоски, расставаясь с вашей возлюбленной движимостью и недвижимостью.

— Что на это отвечают ваши оппоненты, Джо?

— «Ты белая ворона, Маури, ты плывешь против течения. Не дави нам на психику и не порти хорошим людям настроение». Чтобы читатели «Крокодила» лучше поняли образ мышления наших богачей, вот вам еще одна невыдуманная история. Мой приятель музыкант давал уроки дочери старого, больного миллионера. Однажды она сказала музыканту: «Сегодня у папы день рождения. Загляните к нему в комнату и поздравьте—старику это будет приятно». Музыкант вошел в спальню богача. Тот сидел у столика, приставленного к кровати, и играл в оловянных солдатиков. На бескровных губах его плавала блаженная улыбка. На поздравление старик ответил: «Спасибо. У меня сегодня действительно прекрасный день. Мои акции на бирже поднялись на два пункта». Через две недели старый биржевой спекулянт отдал богу душу. На что же он потратил всю свою жизнь?.. Солдаты и акции—весьма характерное занятие для современных хозяев Америки, не правда ли!

Слушаю Джо Маури, вглядываюсь в него и вдруг отчетливо понимаю, что личность его далеко не исчерпывается тремя параметрами: бездомный, безработный американец. Нет, этот человек интереснее, сложнее, чем представлялось, когда мы шли на интервью. Он еще и убежденный бессребреник, обличитель корыстолюбия общества, в котором родился и прожил всю жизнь.

— Ваше мнение о советских людях, Джо?

— О, ваши люди исключительно доброжелательны, гостеприимны, душевны. В Волгограде, в парке, я увидел богатую супружескую пару из Штатов. Она в дорогом инвалидном кресле на колесах, путешествует с мужем по белу свету, побывали в Китае, Австралии: деньги позволяют. Меня они возненавидели с первого взгляда. Но доконало их отношение ко мне советских людей. Буржуазная пресса твердит, что в Советском Союзе все организовано, все по сценарию, а тут в парке люди меня узнавали и без всякого сценария, спонтанно, по собственной воле, по зову души, если так можно сказать, подходили с разных сторон, здоровались и спрашивали: «Где, Джо, твоя петиция в защиту бездомных Нью-Йорка? Я хочу подписать. И я хочу, и я тоже, и я...» Я боялся, как бы ее муженьку от такого зрелища тоже не потребовалась инвалидная коляска.

Интервью длилось больше часа, а Джо еще предстояло выступать на пресс-конференции. Пора было закругляться, тем более, что Владимир Мочалов заканчивал уже седьмой шарж и рисковал заштамповаться, от чего следует всячески оберегать работников изобразительных искусств.

— Спасибо за интервью, Джо. Не могли бы вы дать Крокодилу для публикации подходящие отрывки из ваших пьес?

— Увы, конкуренты вас обошли. Я обещал показать пьесы редактору журнала «Театр» мистеру Боровику. Но для Крокодила я готов специально написать и прислать сатирические сцены из жизни Нью-Йорка. О'кей?

— О'кей, Джо! Еще бы! Столь осведомленного иностранного корреспондента у нас еще, кажется, не было.

Джо пишет адрес—номер абонентного ящика в одном из почтовых отделений Нью-Йорка. Постоянного домашнего адреса в Америке у него нет.

Оставить комментарий

Популярные посты:

otho

Что умеет Avatr 06: подробный обзор без воды

montagnola

Лондон на три дня. Часть 1. Приезд

val000

В толпе пророк...

royal_news

Без фильтров: шейха Махра

vah

Этому котику небольно, нестрашно, не хочется есть. Его

nnils

202,7 млрд рублей — сумма удовлетворённого судом иска к итальянской Tecnimont

uncle_pafnutiy

Египетский павильон Останкинского дворца. Часть 2

architectstyle

Храм Петра и Павла у Яузских ворот

inna1903gr

Осенний Питер

• Ранее
• Архив